85 лет назад на советские экраны вышел фильм «Цирк». Настоящий блокбастер своего времени, который снимался не только, как художественное произведение, но и для того, чтобы показать, что в СССР людей не разделяют по цвету кожи.
Сюжет рассказывал о гастролях американской цирковой труппы в Советском Союзе. У главной героини, американки Мэрион Диксон (ее сыграла Любовь Орлова, - Прим. Ред.) был маленький ребенок африканских кровей. В ключевой сцене фильма прямо во время представления главный злодей (тоже иностранец, - Прим. Ред.) попытался дискредитировать актрису, показав публике ее сына-негритенка.
- Ну и что же? – ответили ему граждане СССР и все вместе встали на защиту мальчика и его матери.
Мальчику, сыгравшему малыша, тогда было всего 1,5 года. Его зовут Джеймс Ллойдович Паттерсон. И когда началась Великая Отечественная война, он оказался на Урале, где учился в школе и жил в детском доме.
ЗА ПАРТОЙ СИДЕЛ РЯДОМ С ПЕЧКОЙ
Ллойд Паттерсон, отец Джеймса, был американцем. Он родился в Нью-Йорке в 1911-м, работал дизайнером интерьеров, а в 1932 решил принять участие в настоящей авантюре – в составе группы из 21 афроамериканца поехать в СССР, чтобы сделать фильм о расизме в США. Ленту эту советский кинематограф так и не выпустил. Но Паттерсон решил не возвращаться в Америку.
В СССР он устроился диктором на радио и познакомился с художницей Верой Араловой (ее братья, кстати, были разведчиками в 1-й Конной армии Буденного, - Прим. Ред.), с которой они поженились. Вскоре у них родились три сына, одним из которых и был Джеймс. Сам Джеймс как-то в интервью «Комсомольской правде» признавался, что на съемки фильма «Цирк» попал случайно.
- Любовь Орлова и ее муж, режиссер Григорий Александров, дружили с моими родителями и обратили на меня, двухлетнего малыша, внимание, - вспоминал Джеймс Паттерсон. - Так я стал актером. А перед съемками «Цирка» моя американская бабушка приехала к нам в Россию. Когда ее Александров увидел, даже забыл про Любовь Петровну! Бабушка - невероятно красивая, полукровка - была наполовину индианка, великолепно пела. Григорий Васильевич умолял ее, чтобы она сыграла бабушку Джимми. Но та ни в какую. Она была серьезным деятелем негритянской организации в США и говорила: «Меня все знают в Америке и, если увидят в кино, что обо мне подумают?!» Так что пришлось взять на роль советскую актрису, загримированную под негритянку.
История отца Джеймса, кстати, закончилась печально. В 1942 году Ллойд Паттерсон был контужен во время бомбежки в Москве и в том же году умер от осложнений, когда работал на радио уже в Комсомольске-на-Амуре. Его близкие во время бомбардировки не пострадали, так как еще до нее были эвакуированы на Урал.
- Мать Джеймса в эвакуации работала в госпитале на улице Радищева в Свердловске. А ее дети попали в детский дом, который находился у нас в Кашино, - рассказывает Екатерина Турыгина, учительница из школы села Кашино.
Село Кашино находится примерно в 35 километрах от Екатеринбурга. Детский дом, о котором идет речь, был организован в годы Великой Отечественной войны для эвакуированных детей сотрудников Всесоюзного Радиокомитета, в котором и работал отец Джеймса. К тому моменту мальчику исполнилось уже восемь лет. Поэтому здесь же вместе с братьями он ходил в школу.
- Он учился в третьем классе. У него была учительница Зоя Григорьевна Сурина. Она вспоминала Джеймса: «Кучерявый такой мальчик был. Писал всегда левой рукой. Парты в школе были четырехместные. Джеймс сидел рядом с печкой голландкой», - рассказывает Екатерина Турыгина. – В нашу школу Кашинскую Джеймс от детского дома ходил через поле.
СЛУЖИЛ НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ
В Кашино Джеймс с братьями жил до октября 1943 года. Потом семья вернулась в Москву. Его до сих пор помнили по роли в фильме «Цирк» и звали в кино. Но Джеймсу была интереснее карьера моряка. Он поступил в Нахимовское училище, чтобы служить на подводной лодке.
- Как-то раз я нес вахту, - вспоминал Джеймс Паттерсон. - Смотрю в телескоп - туман, ничего не видно, но появилось ощущение: что-то не так. И даю команду срочного погружения. Командир выбегает: «Почему погружаемся?» Потом выяснилось, что действительно была серьезная опасность - аппаратура не уловила другой корабль в тумане, а я сумел.
Но потом Джеймс понял, что и морская стихия его не привлекает. А вот поэзия – совсем другое дело. С тех пор он пишет стихи на русском и английском языке. О школе в Кашино Джеймс, кстати, не забыл и уже став взрослым, два раза навещал ее – в 1981 и 1988 годах.
- Мы в школе занимались краеведением и однажды я ему написала. Он вспомнил, что действительно учился у нас, - говорит Екатерина Турыгина. - В 1981 году я узнала, что он приезжает в Свердловск выступать в ККТ «Космос» с артистами программы «Поет товарищ кино» (концерт, в котором участвовали популярные актеры советского кино, - Прим. Ред.). Я ему написала: «Раз будете на Урале, конечно, заезжайте в Кашино». Мы его встретили, отвезли. Он встретился со школьниками. Его ребята расспрашивали: «А вы какой национальности?». Он отвечал: «Я русский». В школе он посидел за своей партой рядом с печкой. Погуляли у Ильинского пруда. Он вспомнил, что когда был маленький, лошадь на берегу паслась: «Я на нее заскочил, а она, кося глазами, взяла и в воду забежала. Я так перепугался».
В 1994 году Джеймс вместе с матерью переехал жить в США. Свое решение эмигрировать он объяснял просто: в СССР жилось хорошо, но хотелось и с американской историей своей семьи познакомиться. В США он продолжил заниматься поэзией и выпускать сборники стихов.
Автор: Данил Свечков – «КП-Екатеринбург»