Потом приключилась что-то странное - я начала слышать какие-то жуткие громкие звуки, от которых пол уходил из под ног, все начинало трястись. Это повторялось очень часто. Было страшно. Каждый раз я пряталась в шкаф от этих звуков, пытаясь спастись среди одеял и пледов. Хозяева не прятались, потому что в шкаф они бы не поместились, но я видела, что им тоже страшно.
А потом и воздух стал страшным - я дышала, а он обжигал мой рот, нос, и казалось, что даже желудок выжигал. Мои глаза пересохли, нос стал сухим, а шерсть покрылась чем-то неприятным и плохим. Превозмогая отвращение, я вымыла свою шерсть, после чего желудок начало жечь огнем. Пить! - Это было одно-единственное желание. С водой были проблемы - её не было. Жить не хотелось, только пить. Из аквариума пить не разрешили.
Хозяйка достала большие баклаги с водой, которые набирали для аквариумов, перекипятила и остудила, и мы все смогли наконец-то напиться воды. Теперь вода в моем ведерке была постоянно и много. Наверное, хозяйка понимала, что со мной происходит и старалась мне помочь, чем могла.
Опять эти громкие звуки! В этот раз шкаф оказался закрыт, опять все жгло внутри, мир кружился перед глазами, и я куда-то залезла. Дальше не знаю что было. Очнулась от звука голоса хозяйки. От радости хотела выбежать, но почувствовала, что я как в тисках - пошевелиться не могу. К счастью, хозяйка услышала шорохи, которые я издавала, и опрокинула кресло, под которым я застряла, когда пыталась укрыться. Спасена! Сама не знаю, как я залезла под кресло, потому что я под него не могла протиснуться даже котенком.
Я попыталась идти, но получилось только ползти - лапы затекли, оказалось, я очень долго пролежала под креслом без движения - наверное, дня 3. В это время хозяева уезжали, пытаясь вывезти какие-то вещи, потому я была одна дома.
Хозяйка опять надо мной плакала, приговаривала, что досталось мне в жизни - то с балкона выпала, сломала позвоночник, зашибла женские органы, теперь война, и опять достается мне, несчастному невинному животному. Вы знаете, что такое война? Это что-то очень страшное, от чего приходит ужас в каждая клеточка твоего тела.
Потом меня долго везли в машине, потом в электричке, страшные звуки, очень меня пугавшие, перестали быть слышны. Хозяйка по телефону кому-то сказала, что Лесси и Джунгарика, эвакуировали. Лесси - это я, а Джунгарик - хомячок джунгарский, с которым мы жили и дружили.
И что дальше? — думала я. - Как жить-то будем?
Больше всего я боялась остаться вдали от хозяйки, потому по приезду на новое место, я не отходила от вещей хозяйки, и старательно пряталась в чемодане, надеясь, что чемодан они точно возьмут с собой, а значит и меня. У хомяка такого выбора не было, потому он крутил свое беговое колесо , скрипом напоминая о своем присутствии. Да! Было о чем переживать!
Потом послушала разговор хозяйки и бабушки. Хозяйка просила взять меня, потому что не знала , куда ехать и где жить, но бабушка сказала, чтоб меня отдали кому-то из соседей или выбросили, и что я бабушке в ее огромном доме не нужна. Как же я испугалась! Но хозяйка сказала, что так тому и быть - кошка поедет тоже. Бабушка начала уговаривать бросить меня, но хозяйка осталась непреклонной, сказав, что в данном случае бросить и выбросить одно и то же, а кошка - член семьи, а семью не бросают.
Так оно и случилось. Мне купили большую переноску, настолько большую, что я могла в ней вытянуть лапки. Хозяйка заботились чтобы мне было комфортно. Позже отвезли к ветеринару, сделали паспорт и справку, что я здорова, и началось наше путешествие.
Даже в кошмарном сне я не могла увидеть, настолько долгим будет путешествие, и сколько мест мы поменяем, сколько ночей мы будем спать не дома.
Было много переездов автобусами, паромом, поездом, пока нас привезли в место, которое хозяйка назвала Смоленском. Стали мы жить в одной комнате с хозяевами. Молодые хозяева спали на кроватях, а большие на полу. Мне это нравилось - можно спать на полу с хозяевами старшими, а можно на кровати с кем-то из младших - любой кошачий каприз)
Я видела, что моя молодая хозяйка очень переживает, иногда плачет, потому чаще всего я шла спать к ней, пела ей колыбельные на ушко, чтоб лучше спалось. Обычно она спокойно засыпала под мои песенки.
Хомяк тоже приехал с нами, только выглядел очень уставшим после наших путешествий, а потом и вовсе стал слабым, и даже молодая зеленая травка перестала его радовать. Через некоторое время он умер. Моя маленькая хозяйка плакала за хомячком.