Я уже говорила это, но повторю, выжить — событие жизнеутверждающее. Очень.
Если около года до этого я чувствовала себя скорее мертвой, чем живой, то там в душной палате ЦГБ среди бабок, боли, хамства и равнодушия (именно так я помню тот больничный вайб) я чувствовала себя предельно живой.
… когда не проваливалась на самое дно отчаяния.
Это были качели с максимальной амплитудой — прекрасно->херово->зашибись-> хуже некуда
Когда я была на подъёме я придумывала, чем буду заниматься дома. Решила, что буду петь и вести стримы, ведь для этого не нужны ноги.
А ещё вести блог, где про все случившееся можно будет честно рассказать.
Место, где я могла бы признаться, в первую очередь, самой себе, что да, это могла быть попытка убить себя.
Потому что я помню, как лежала сутками на диване лицом вниз и обдумывала такой шаг. Это был такой год или два… тогда я не знала, что у меня прл (пограничное расстройство личности), мое состояние описал психотерапевт, как депрессивный эпизод, выписал мне антидепрессанты, которые мне не подходили, и транквилизаторы, которые почти меня убили.
Или все таки я сама почти себя убила?
Я ощущала себя огромным младенцем, которому предстоит только научиться
ходить, который не может сам себя покормить и хоть как-то обслужить.
Чувствовала себя беспомощной, но яростно живой.
Такой живой я не была уже года три как.
Ради вот этого ощущения жизни я делала сумасшедшие вещи.
Просто потому что, когда ты чувствуешь себя мертвой внутри, этаким живым мертвецом, у которого внутри расползается чёрная дыра, рамки дозволенного разъезжаются неимоверно. А какая разница? Если впереди смерть, живи, как в последний раз. Умри молодым.
Умри молодым. Так говорил мне моя первая большая любовь. Мой самый ощутимый провал. Моё самое болезненное разочарование.
Человек, который съехал с нашей съемной квартиры в период, пока я лежала в больнице.
Съехал и забрал нашу кошку и телевизор.