Красота требует жертв.
Обычно эту избитую фразу мы не воспринимаем буквально, думая о неудобных туфлях, узких юбках и вырванных во время расчесывания волосах. Однако если копнуть глубже в историю, можно найти немало примеров по-настоящему убийственной моды, которая не только причиняла дискомфорт, но и калечила людей. А порой и того хуже — убивала их.
Так, в Викторианскую эпоху (в начале 19 века) по Европе вдруг прошлась волна странной болезни, природу которой никто не мог понять. Люди, часто молодые, состоятельные и с виду здоровые, покрывались сочащимися язвами, теряли силы, а потом нередко и вовсе — умирали. Врачи разводили руками и не понимали, что за хворь может вызвать такие симптомы. А хворь была проста, имя ей был — зеленый цвет.
Да, простой зеленый пигмент, которым красили шторы, наряды и даже обои, убивал людей. Увы, парижская зелень (а если точнее — зелень Шееле) был чрезвычайно токсичным, не просто так насыщенно-зеленый оттенок ассоциируется с чем-то ядовито-опасным: были в истории претенденты.
Поначалу люди даже не понимали, что пигмент, окрашивающий мебель, наряды и стены, опасен. Им просто нравился насыщенный зеленый оттенок, который будто бы сиял в свете газовых светильников. Ни один другой оттенок не производил такого эффекта, поэтому парижский зеленый быстро стал настоящим трендом в Англии, да и в остальной Европе — тоже.
Нюанс тут был лишь один: краситель содержал в своем составе... мышьяк, отравляющий людей. Основными жертвами яда были работники заводов: одни люди трудились непосредственно с производством пигмента, другие покрывали им ткань и мелкие сувениры, третьи же мыли чаны и лабораторную посуду. Увы, судьба всех их была печальна: они почти всегда травились. В тот момент заводские работники были "расходным материалом", который погибал очень часто от тяжелого труда, фиброза легких и даже рака. Поэтому сначала никто и не волновался.
Но потом начали болеть и простые люди. Те несчастные, что носили одежду цвета парижской зелени быстро покрывались сыпью, язвами, а потом и вовсе умирали. Люди, жившие в зеленых комнатах испытывали недомогания. Игнорировать проблему было уже нельзя: общество признало — зеленый цвет опасен.
Только вот даже осознание того, что зелень токсична не останавливала многих от покупки. Дамы считали, что от одного вечера в роскошном платье ничего не будет, продолжая носить потенциально опасную одежду. Производители обоев и красок тоже не хотели терять деньги, уверяя покупателей в происках конкурентов и абсолютную безопасность своих изделий. В результате получалось, что общество хоть и было более бдительным, травиться продолжало. Причем со своего молчаливого согласия — ну, очень уж красивым был этот зеленый цвет. А если он везде, то риск явно преувеличен!
Лишь в 1879 году королева Виктория очистила Букингемский Дворец от зелени после заболевания одного высокопоставленного гостя. И это при том, что уже в 50-е годы 19 века об опасности людей настойчиво предупреждали как медики, так и ученые. Настолько настойчиво, что в 1859 году уже существовала чуть менее эффектная и мерцающая замена парижской зелени.
Вот так вот из-за своей любви к моде и красивым вещам из жизни уходили молодые люди. И самое печальное в этом то, что мышьяк забирал не всех. Очень часто его жертвами становились дети, носившие зеленую одежду и жившие в зеленых комнатах — их иммунитет был слишком уж слаб. Доставалось и женщинам, в чьей косметике (а порой и еде) был мышьяк. В общем, опасность была буквально повсюду, о ней даже знали и предупреждали, но всем... было все равно.
Этот случай как нельзя лучше иллюстрирует людскую беззаботность и наивную веру в "авось", доказывая: ради моды мы порой может пойти на какие-то совсем уже дикие вещи.