-Ктой тама? Николаич, ты што ли? Проходь, здеся я.
Потерял меня, на лавке не нашёл, заволновалси, кхе-кхе? Валяюсь, третий день уже валяюсь, простыл.
На коньках удумал кататься на реке, xpeн старый, в полынью попал, весна ить, лёд хлипкай, еле выполз, пацаны подмогли, ветку подали.
Чивооо? Какой ишо птиче-свиной грипп?! Тараканий ишо скажи, не, у нас таки "грибы" не водются, только обычны, кондовые.
Тама бардак маненько, бабка печку опеть белила, по два раза на месяцу её мажет, оглашенна. Чево её шоркать, не топится ить почти, отопленье теперь.
Вот и я говорю - делать неча. Вёдры не вынесла, щас придёт от соседки, соседку пошла спроведать, вынесет.
Не, бабка лечит, не пошёл в больницу, пью то, чево даёт, не противлюсь, делаю вид, што пью, вота они её таблетки, выкинь, покуда не пришла. Она лекарства, которы стары не выбрасыват, сама пьёт и мне суёт.
Кто знат от чево оне. Дети предупреждали, ругали, а толку-то.
Моё больно брюхо умне её головы лекарской мудрой, якобы. Встану завтре, доберусь, всё в бане спалю. Полегчало, завтре точно подымусь.
Васька с Михаилом, говоришь на улице лаются?
Так оне ужо год пошти лаются и не только оне, но и семьи перешабаршились, дети передрались и бабы друг об дружку языки сточили.
Огород-то у них заодно был, трактор заезжал через магазина территорию, пахал имя обоим вместе, а магазин тот теперь Пашка Куркуль откупил и не даёт трактору проезжать, вот в прошло лето Васька и надумал забор поставить, границу обозначить.
Поставить-то поставил, но у забора того брюхо образовал.
Ну знашь же, как заборы ставют? Нитку меж двумя точками натягивают и ровненько по ней делают.
А Васёк на глазок ставил, тока глазок тот подбит и кривоват оказался, видать, вильнул в средине и вылез на Михину сторону почти на метр.
Ну с той поры и зачалось. Чего уж только не было...
И в рукопашну ходили, и языки смозолили - боролись имя, и забор Мишка порубал, и бабы-дети передрались, а вопрос тот размером с титьку тараканью решить не можут. По судам и инстанциям заявлении пишут.
Скоро огороды садить, битва опеть обострится.
Ииота два, сели вместе после бани за стол, выпили, закусили хорошо и за час вместе переделали, аль снесли ту границу опеть к чepтям собачьим.
Да ходил я, разговаривал с обоими, тока же они упёртые, как два барана.
Мишка-то в батю свово, тот от вредности своей чуть не утоп однажды, када в мае полез в реку стылую. Ледоход только прошёл, а он купаться удумал, морж, типа. Мужики отговаривали, а он лишь ба поперёк всем.
Судорогой ноги свело, Филипп наш, который физкультуру в школе преподаёт, елё выташшил его тогда, так даже спасибы не дождалси.
А вот в кого Васька такой упёртой и не пойму, в тётку, однако.
Тётка та ещё была, суровая бабка, всюю жизнь бобылихой прожила, никого к себе не подпустила, люто мужиков ненавидела. Да всех она ненавидела, без разбору! Васька тоже злой шибко, но dypaком не был никогда, вроде...
Вот такие у них теперь тараканьи бега, сами миром не договорятся никак, у закона и власти просют их рассудить. Будто властям и закону больше заняться нечем и некем.
За упрямку б их да в лямку обоех.
Ерема в воду, Фома ко дну: оба упрямы — со дна не пойду.
Ну спасибо, что попроведал. Конечно, завтра заходи, а я завтра ужо на своём посту буду. Это вчера не догонишь, а от завтры уйти трудно.
Ну только что туды, да.
О, вон и бабка в окне мелькнула. Може на чай останешься, а? Ну некогда, так некогда и правда, дела сами себя не сделают, конечно.
Приходите с женой вместе завтра на обед. Хорошо? Ждать будем, щас бабке команду дам, а то от безделья dypью мается, пусть готовкой хоть займётся.
Аппетит взыграется и у меня, може. А то больному-то и медок не сладок, а здоровый повкалываешь, так и камень готов съесть.
Ну ладно, иди, не буду задерживать.
Прощевай покуда, свидимси ишшо.