ПРОДОЛЖЕНИЕ
Наступил май 1843 г., а правительственные войска согласно новой стратегии сановного Санкт-Петербурга, оставались в местах зимнего квартирования, не имея плана ведения очередной кампании и не предпринимая каких-либо наступательных действий. В свою очередь имам Шамиль, убедившись в надежной охране плоскости, что затрудняло прорыв горской конницы к левому берегу Терека и бездействию правительственных войск на сопредельных территориях в горах, активизировался и сам, приступив к подготовке нескольких внушительных партий мюридов. Местные воинские начальники ограничивались посылкой лазутчиков в неприятельский стан и собранные сведения отправляли начальнику штаба Отдельного Кавказского корпуса генералу П.Е.Коцебу в Тифлис, до которого было не один день пути по обходному маршруту через берега Терека, крепость Моздок и Владикавказ.
Так, Дербентский военно-окружной начальник генерал И.Н.Тараканов от специально отправленного соглядатая сообщил, что тот встретил около селения Хаджал-Махи караван с вьюками, следовавшего из Андии и от погонщиков узнал, что по округе распространились слухи о сражении, данного мюридами около аварского селения Карата. По всему же Акушинскому обществу началось заметное движение по многим дорогам и аулам, в ожидании предстоящих событий, о приближении которых все больше судачили горцы.
Имелись все основание для тревоги среди мирных жителей, т.к. мюриды стали систематически появляться вблизи их домов, призывая присоединиться к ним. Всем стало известно, что о письме имама Шамиля акушинцам, в котором говорилось, что он намерен отправиться в окрестности Анапы для прямого контакта с представителями турецкого султана, поэтому не намерен вторгаться к ним. Помня предыдущие обращения горного владыки к тем же акушинцам, с призывом не оказывать сопротивление, они пришли в волнение. Послание было зачитано в присутствии собрания народа, на котором пришли к выводу, что их пытаются ввести в заблуждение и на тут же состоявшемся общем совете решили готовиться к сопротивлению, тем самым защищать свое имущество от посягательств предприимчивых соседей. С этой целью акушинцы опасаясь внезапного нападения, приступили к выставлению усиленных караулов в местах наиболее возможных вторжений и пристально наблюдать за приготовлениями мюридов, обосновавшихся в соседних с ними селениях.
По сообщениям еще одного лазутчика военное командование узнало, что имам Шамиль с сильной партией уже расположился у Карадагского моста, напрямую угрожая мирным обществам, не признавших новое толкование шариата. Вместе с тем к предполагаемому театру военных действий прибыл с сильной партией ичкеринцев Ташав-хаджи, расположившихся около селения Кудали, одного из крупнейших центров Дагестана по подготовке квалифицированных мусульманских богословов. В свою очередь наиб Кибит-Магома со своей многочисленной партией расположился по андийским селениям, готовый в любой момент выступить для атаки на приграничные с имаматом горские общества. Сбор нескольких тысяч хорошо организованных и вооруженных мюридов и их сторонников вызвали обоснованные опасения в Акуше. По этой причине главный акушинский кадий Магомет объявил о срочном созыве ополчения и во главе его должен был выступить на границу не позднее 6 мая 1843 г.
Вместе с тем он обратился за помощью к российской администрации, отправив письмо с надежным гонцом генералу И.Н.Тараканову, в котором отсутствовала прежняя уверенность, присущая в предыдущие годы. Магомет Акушинский с тревогой сообщал, что в его владениях образовалась враждебная ему группа, открыто агитировавшая в пользу принятия нового толкования шариата. Для воцарения спокойствия в акушинских обществах он настоятельно рекомендовал направить не менее одного пехотного батальона правительственных войск с артиллерией в селение Калу, или аул Вели-Кент, расположенного не так далеко от крепости Дербент. Подобное выдвижение российских воинских подразделений, по его мнению, должно было «способствовать ободрению» его сторонников и «уменьшить энтузиазм» приверженцев мюридизма.
От себя Дербентский военно-окружной начальник добавлял, что военно-политическая ситуация в Акушинском обществе оставалась мало предсказуемой, чему свидетельствовал отгон почти всех овечьих отар из округа на отдаленные горные пастбища, что произошло «несравненно ранее» нескольких предыдущих сельскохозяйственных сезонов. Во многом, одно присутствие многотысячных отар на подконтрольных российской администрации территориях служило своеобразной гарантией относительной лояльности их владельцев. Однако сам собой напрашивается не совсем приятный вопрос к военным властям. А именно, по какой причине главный воинский начальник у крепости Дербент, не обратил внимание на отгон чабанами домашних животных в глубину ущелий, не дождавшись достаточного количества травы на альпийских лугах, а только констатировал уже свершившееся событие? Массовый отгон баранов не мог пройти мимо внимания российского генерала, но своевременные меры не были предприняты, как будто для этого требовалось присутствие многочисленных воинских контингентов.
В дальнейшем генерал И.Н.Тараканов информировал высокое начальство в Тифлисе, что не имеет достаточного количество солдат, даже для надежного сопровождения больных военнослужащих для излечения «на Каракайтагские минеральные воды». По этой причине не может выполнить просьбу кадия Магомета Акушинского об отправке правительственных войск поближе к границам его владений. И уже сам настоятельно просил генерала П.Е.Коцебу срочно выделить хотя бы один пехотный батальон из 19-й пехотной дивизии с соответствующим количеством артиллерийских стволов.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.