«Да! Да, я был тогда в Петербурге…
Да! Я носил тогда женское платье,
в котором мне, с помощью Воронцова,
было легче проникнуть
к подозрительной русской императрице…»
-писал шевалье в мемуарах.
Шарль д’Эо́н де Бомо́н полное имя — Шарль-Женевье́в-Луи́-Огю́ст-Андре́-Тимоте́ д’Эо́н де Бомо́н родился 5 октября 1728 года в Тоннере, главном городе Иенского департамента. В акте, составленном о его рождении, он был записан мальчиком. Но один из его биографов, де Ла Фортейль, заявил, что будущий шевалье д'Эон - девочка и что ее одевали и воспитывали как мальчика только потому, что отец желал иметь непременно сына.
Шевалье д'Эон прожил восемьдесят два года, из которых 48 лет считался мужчиной, а 34 - женщиной. Дипломатический посланник Франции при дворе Елизаветы Петровны, оказавший несомненное влияние на политическую жизнь России, хитроумный разведчик, блистательный интриган, виртуоз-фехтовальщик, храбрый воин, одаренный литератор... О нем ходило множество слухов, он стал предметом многочисленных споров.
Д'Эон получил степень доктора гражданского и канонического права. Молодой адвокат и пером владел столь же виртуозно, сколь и шпагой. За три года он успел выпустить в свет две книги: “Финансовое положение Франции при Людовике XIV в период Регентства” и “Политические рассуждения об администрации древних и новых народов”. О новом “светлом разуме” заговорили в светских салонах, и, по слухам, сам великий Вольтер желал с ним познакомиться. В Париже д'Эон приобрел громкую известность своим искусством стрелять и драться на шпагах, впоследствии он имел славу одного из самых опасных дуэлянтов Франции.
В юности Шарль-Женевьева поразительно походил на хорошенькую девушку, как внешностью, так и голосом, и манерами. В двадцать лет он имел прекрасные белокурые волосы, светло-голубые томные глаза, такой нежный цвет лица, какому могла бы позавидовать любая молодая женщина; роста он был небольшого, а на гибкую и стройную его талию был в пору корсет самой тоненькой девушки; над губой, над подбородком и на щеках у него, по словам одного из его биографов, пробивался только легкий пушок, как на спелом персике.
На один из блестящих придворных маскарадов, которыми так славилось роскошное царствование Людовика XV, кавалер д'Эон пришел в обществе веселой графини де Рошфор, убедившей Шарля нарядиться в женский костюм. Переодетый шевалье был - как хорошенькая девушка - замечен любвеобильным королем, отметившим угловатую хрупкость незнакомки. И уединился с нею в саду...
Гнев короля был ужасен: негодная графиня де Рошфор осмелилась подшутить над его величеством и свести его с мужчиной! Графиню выслали в деревню. Зато всесильная фаворитка маркиза де Помпадур, всласть посмеявшись над происшествием, приблизила д’Эона к себе, намереваясь извлечь выгоды из любовной ошибки короля. Маркиза была несомненно умнее своего царственного покровителя, и уж она-то знала, как можно использовать мужчину, который блистательно играет роль женщины.
У д’Эона появился и другой влиятельный покровитель: принц Луи де Конти — прославленный полководец и превосходный оратор.
Принц вместе с маркизой де Помпадур составили оригинальный план проникновения в Россию личного посланника французского короля (официальных посланцев Версаля в Санкт-Петербурге не очень-то жаловали).
Что не по силам мужчине, надобно доверить женщине, — глубокомысленно заметила маркиза. — А ваш шевалье д’Эон, милейший принц, это как раз то, что нужно. Его щеки никогда не ведали прикосновения бритвы, руки и ноги миниатюрны, голос напоминает бубенчик. И все это сопровождается мужской силой и ловкостью, и острым умом.
Выехать-то мадемуазель де Бомон в Россию выехала, но вот была ли она там, неизвестно. Ни во французских, ни в русских архивных документах нет ни малейших следов пребывания в Петербурге прекрасной Луизы де Бомон. Сам шевалье в своих мемуарах утверждает, что не только был, но и стал придворной чтицей императрицы Елизаветы и даже передал ей спрятанное в переплет какой-то книги личное послание короля Людовика XV, убеждавшего императрицу вступить с ним в секретную переписку.
В действительности, Шевалье прибыл в Петербург позже, мужском платье, д’Эону вскружили голову похвалы начальства, и, желая сделать головокружительную карьеру, он вывез из России не только копии реальных документов, но и несколько громких подделок, ложные сведения, доставленные им, на деле наверняка сильно повлияли на тайную политику Франции по отношению к России, сделав её не слишком успешной и закрыв возможность полноценного сотрудничества. Парижские газеты, однако, преподнесли возвращение шевалье на родину как триумф.
Людовик XV был чрезвычайно доволен д'Эоном и за услуги, оказанные им в России, пожаловал ему чин драгунского поручика и золотую табакерку со своим портретом, осыпанную бриллиантами.
К этому времени относится рассказ из мемуаров д'Эона о копии с завещания Петра Великого, которую он, пользуясь оказываемым ему при русском Дворе безграничным расположением, добыл из самого секретного архива Империи, находящегося в Петергофе. Копию, вместе со своей запиской о состоянии России, д'Эон показал только министру иностранных дел аббату Бернесу и самому Людовику XV. Сущность этого завещания сводится к тому, что Россия постоянными войнами и искусной политикой должна покорить всю Европу и продвинуться к Константинополю и Индии. Раздробив Швецию, завоевав Персию, покорив Польшу и завладев Турцией, она должна разорить Австрию с Францией, и когда эти два государства будут ослаблены, двинуть войска в Германию и наводнить Францию "азиатскими ордами". То, что завещание, составленное Петром Великим, подложно, - не подлежит сомнению.
Из Парижа Д'Эон снова выехал в Петербург. В феврале 1758 года место Бестужева занял граф Воронцов, оказавший шевалье особое расположение. Благодаря его симпатиям Д'Эон получил предложение императрицы перебраться в Россию навсегда, но он отказался от этого и в 1760 году покинул Россию. В мемуарах свой отъезд Д'Эон объяснил романтическими приключениями. Действительной же причиной его отъезда из Петербурга было общее расстройство здоровья, и главным образом болезнь глаз.
В Версале кавалер был принят с почетом герцогом Шуазелем, заменившим аббата Бернеса на должности министра иностранных дел. Д'Эон привез во Францию продленный русской императрицей российско-французский договор от 30 декабря 1758 года, а также морскую конвенцию, заключенную между Россией, Швецией и Данией. Людовик XV со своей стороны оказал д'Эону за услуги его в России, как "в женском", так и в мужском платье, особенную благосклонность, дав ему частную аудиенцию и назначив ему ежегодную пенсию в 2000 ливров.
После возвращения из России шевалье д`Эон участвовал в сражениях Семилетней войны, естественно, на фронте д’Эон тоже был мужчиной и, кстати, показал себя отменным храбрецом. Смело брал бастионы, переплывал реку под огнём орудий противника, с сотней драгунов взял в плен целый батальон пруссаков, получил ранения в руку и голову и награжден орденом святого Людовика.
Тем временем семилетняя война шла к концу. Союзником Пруссии была Великобритания, и требовалось узнать настроения британских верхов. Д’Эона снова призвали на секретную службу. Он отправился в Лондон секретарём посольства, что дало ему возможность повертеться в нужных кругах и представить, что можно было бы предложить британцам для заключения мирного договора.
Вскоре д’Эона назначали главой дипломатической миссии, и он официально составил проект договора о мире, который удовлетворил бы обе стороны. В то же время он тайно координировал французских военных, проникших в Британию под видом туристов с континента, на случай, если мирные переговоры провалятся в последний момент и понадобится вторжение французских войск. Офицеры должны были облегчить это вторжение, захватив ряд важных укреплений изнутри страны.
Однако во Франции шла своя игра, между королём и его фавориткой. И в результате этой игры в Лондон прибыл новый посол, враждебно настроенный к ставленнику короля. От д’Эона потребовали передать все дела и отчитаться за каждый потраченный золотой. Король спешно передал вслед за тем письмо, после которого д’Эона захватил архивы посольства и намертво отказался передавать их новому послу.
Началась настоящая охота. Новые офицеры-агенты, прибывшие с послом, пытались поймать героя войны. Тот то отбивался шпагой, то ускользал в женском обличье. Его дом пытались брать штурмом, словно крепость!
Тогда посол начал информационную войну. Он собрал все скандальные сплетни о Шарле и запустил их в прессу. Вор, сумасшедший, гермафродит — теперь во всех кофейнях Лондона обсуждали эти скандальные описания бывшего главы французской дипмиссии. Д’Эон в ответ опубликовал преоскорбительнейший памфлет. За памфлет его пытались арестовать силами английской полиции, но полицейские обнаружили в доме одних только женщин: д’Эон пропал!
В суд д’Эон всё же явился, когда ему удалось перетащить на свою сторону одного из наёмных убийц, нанятых послом, и буфетчика посольства, который признался, что по поручению посла подсыпал в напитки д’Эона снотворное. Новый скандал! Его замяли с большим трудом, и послу пришлось спешно покинуть Британию.
Вскоре король одновременно назначил Шарлю пансион и потребовал вернуть секретные документы во Францию. Однако д’Эон, без шуток опасаясь за свою жизнь, возвращать что-либо отказывался. Король пригрозил прекратить выплаты; д’Эон ответил, что секретные документы — всегда хороший, высоко оплачиваемый товар. Устранить д’Эона из игры стало необходимым. Это поручили… Бомарше, прославленному драматургу и заодно уж — сотруднику Королевского Секрета. Бомарше был на тот момент единственным, кто в хитроумии мог тягаться с д’Эоном.
Долгие переговоры и интриги привели к тому, что д’Эон согласился с особым условием, поставленным Бомарше: отныне всегда считаться женщиной, представляться только женщиной и ходить в женской одежде. Договор от его лица, таким образом, был подписан «мадмуазель д’Эон де Бомон», которая прежде была известна как кавалер ордена Святого Людовика и капитан драгунского полка.
Она получила пожизненную ренту в размере 12 тысяч ливров, а все ее долги, были оплачены. Учитывая ратные заслуги, ей разрешается носить крест Святого Людовика на женском платье и выделяется 2000 экю для приобретения женского гардероба, вся же мужская одежда будет у нее изъята, дабы не будить желания вновь ею воспользоваться», среди прочего, гласил документ.
Так д’Эон вернулся во Францию и навсегда стал мадмуазель де Бомон. «Кавалер д’Эон теперь своя же вдова», отреагировали газетчики Лондона на убийство карьеры блестящего дипломата.
Во Франции д’Эон пытался посетить Версаль в мундире драгунского полка под тем предлогом, что женские наряды слишком дороги. В ответ Мария Антуанетта, королева, предоставила ему свою личную портниху, а король без лишних слов подписал указ со строжайшим запретом мадмуазель д’Эон когда-либо носить детали мужского костюма. Шарля, которого, по видимости, обычно устраивала двойная роль и преимущества, которые давали ему переход от пола к полу, эти указом оставили в роли мадмуазель д’Эон навсегда. Для научения покорности его также отправили на время в женский монастырь. Урок мадмуазель де Бомон усвоила. При первой возможности она покинула Францию и уехала в Англию. Родина больше не была ей родиной.
Остаток жизни барышня де Бомон провела, делая деньги на мемуарах, в которых (согласно договору) она рассказывала, что всегда была девочкой, которую, однако, воспитали как мальчика из-за законов о наследовании, и пересказывала самые горячие сплетни о себе под видом своих приключений.
А деньги мадмуазель понадобились — короля вскоре казнили революционеры, и поступления прекратились. Однако де Бомон даже не попыталась вернуться к роли мужчины. Её всё устраивало, хотя окружающие как раз отказывались признавать в ней женщину — точно так же, как раньше отказывались порой признавать мужчину в д’Эоне.
Основным заработком барышни де Бомон стали уроки фехтования. Однако старость не щадила, точность движений ухудшилась, и де Бомон получила ранение, после которого фехтование пришлось забросить. Она пробовала жить на игру в шахматы на деньги, но не преуспела. Пришлось распродать свою обширную библиотеку с молотка. Интересно, что огромную её часть составляли книги ранних феминисток, рассказывающие о роли женщин в истории.
Лондонцы заключали пари в размере 280 тысяч фунтов стерлингов дабы определить пол шевалье. Популярный советский писатель Валентин Пикуль посвятил ему один из своих известнейших романов "Пером и шпагой", где описал участие этого авантюриста в составлении подложного завещания Петра Великого.
После смерти де Бомон вся Британии застыла в ожидании свидетельства врачей: ждали подтверждения того, что де Бомон была гермафродитом, что её тело было как-то необычно устроено. Однако врачи, осмотрев тело, сообщили: барышня де Бомон обладала обычным мужским телом и хорошо развитыми мужскими гениталиями. На этом Англия, наконец, успокоилась, если не считать короткого обсуждения, кем приходилась госпоже де Бомон с её развитыми мужскими органами компаньонка, с которой она прожила несколько лет.