Злодей Берия стрелял в начальника Мосэнерго. Но промахнулся. Как же, в кабинете Лаврентия Палыча вдруг погас свет! Это не дикая байка либералов, источник надежнейший – воспоминания легендарного Сталинского наркома электростанций! Как обычно, оказалось враньём чистой воды.
История крайне живучая, разошлась уже по десяткам научных трудов. Как-то и сомневаться неудобно. Но помилуйте, все же знают, что сам нарком электростанций Дмитрий Жимерин грудью заслонил начальник Мосэнерго от выстрелов озверевшего Берии!
Более того, откроете в запрещённой ныне Википедии статью о легендарном наркоме и сразу прочитаете ровно это. Больше того и ссылка на том воспоминаний наркома указана и страница даже есть.
Первая же мысль – ну не могло такого быть. Полез разбираться и привет. Опять посмертные мемуары, как у Микояна, Жукова и многих других. Изданы впервые через пятнадцать лет после ухода из жизни Жимерина. Кем и как написаны – неведомо.
Причём везде бродит байка про безумного Берию. И нигде не рассказывается об истинных причинах той самой, вполне реальной аварии в декабре 1948 года. А ведь подлинная история прелюбопытнейшая!
Нашел подробное историческое исследование от специалистов – крупнейшей диспетчерской компании энергетики нашей страны. Александр Бондаренко со ссылками на документы рассказывает что же произошло в тот день в Москве.
Бондаренко оговаривается, что слухи, и правда, в источниках приводятся разные. И что диспетчеров всех возили в подвалы Лубянки. И что Берия целился в Михаила Уфаева, управляющего Мосэнерго. Но это фольклор, к реальной истории отношения имеет мало.
Бондаренко открывает справочник и приводит данные, что после Победы энергетика Москвы находилась в непростом положении. Многое было разрушено, восстановление шло «стахановскими» шагами. Вместо положенных на ремонт месяцев нужно было уложиться в дни.
Кроме того, из эвакуации массово возвращались производства. Нагрузка на энергосистему сразу возросла в разы. Но ведь уезжали за Урал не только заводы.
В сорок первом пришлось демонтировать и вывезти турбины Шатурской и Каширской ГРЭС. Потом пришлось из возвращать на места. А это не сильно проще постройки новой электростанции.
На Рыбинской ГЭС из четырёх генераторов три запущены в военную пору. Понятно, запущено всё на живую нитку и с нарушениями технологии. А что делать, остро не хватало оборудования, запчастей, времени. А ток давать было необходимо.
Самая большая станция региона, Сталиногорская, была практически полностью разрушена при отступлении наших войск. Её пришлось, по сути, строить заново. Причём, одна эта станция давала около трети всей мощности Московского региона!
Последний из агрегатов на Сталиногорской ГРЭС был пущен меньше, чем за месяц до той самой аварии. Штурмовщина вынужденная, но другого не дано.
Еще одна проблема – для работы самых ходовых линий в 220 киловольт использовались американские реле фирмы «Вестингауз». У нас подобные реле тоже делали, но качество сильно хромало, а по масштабам послевоенных строек их катастрофически не хватало.
Союзнички, как обычно, и тут «помогли». В разгар самых строек по восстановлению Союза американцы сначала задрали втридорога цены. А потом и вовсе отказались поставлять нам реле под надуманными предлогами.
В итоге приходилось выкручиваться собственными силами. Историк пишет, что в самой Мосэнерго пришлось развернуть производство таких реле. Чуть ли не кустарными способами. Качество их, понятно, сильно отличалось от серийного заводского.
Восемнадцатое декабря, мороз за двадцать градусов. День начинается с большой аварии с погибшими рабочими на Шатурской ГРЭС. Всего было ранено 27 человек. Главный инженер Чижов подробно изложит её ход в стенограмме коллегии Министерства через десять дней, когда будут разбираться в причинах случившегося.
Произошёл сильный взрыв третьей котельной. Как ни странно, взорвалась сухая торфяная пыль из-за нарушения технологии пересыпки. Обрушились помещения, запылал торф в складских бункерах и ленты транспортёров.
Станция практически стала. Вместо ста восьмидесяти тысяч киловатт к середине дня могла давать только десять. Оцените героизм энергетиков, которые уже через два дня смогли восстановить подачу тока в прежнем объёме, не прекращая ремонта станции!
Сразу после взрыва всем директорам станций приказано переходить в аварийный режим. Вечером люди зажгут свет и будет максимальная нагрузка. Даже без остановившейся станции мощности должно хватить, впритирочку, но хватить, если все сработают как надо. К шести вечера казалось, что всё хорошо. Система успешно справилась с пиком нагрузки. Казалось.
Уже через два часа из-за сильного мороза сокращаются и начинают массово рваться провода на линия Угличской ГЭС. Расследование покажет, что линия строилась в военном 1942 году чуть ли не из подручных материалов. Натяжные зажимы для проводов вынужденно брались какие были, нештатные, лишь бы работало. Ради справедливости – продержалось шесть лет.
Дальше хуже. При обрыве идут мощные замыкания, а быстродействующая защита не срабатывает на целом ряде подстанций! Тоже наследие военного времени. Оборудование начинает гореть от чудовищного тока.
Удается быстро отключить два генератора на Угличской ГЭС и три на Рыбинской, чтобы совсем не угробить энергосистему. И в этот момент приказала долго жить автоматика, которая связывала энергетику Верхней Волги с московской по последней высоковольтной линии. Всё приехали, оттуда тоже московской сети не помочь.
А дальше пошла цепная реакция. В системе упала частота тока, которая потянула за собой резкое снижение мощности (больше, чем на треть) ещё работающих генераторов. Тепловые станции не только производят ток, но и сами питаются из сети для работы турбонасосов турбин и прочего.
Единственный способ спасти станции от перегрузки и новых взрывов генераторов – срочно отключать потребителей. Диспетчера принимаются отключать Москву целыми районами, чтобы снизить нагрузку. Но не успевают.
Происходило гораздо быстрее, чем мы с Вами это читаем. Уже на восьмой минуте аварии вечером генераторы стали один за другим отключаться от сети. Где руками, где автоматикой. Уже к двенадцатой минуте сеть рухнула полностью.
Как обычно, в самый подходящий момент отказала ВЧ-связь. Связаться с Угличской ГЭС удалось только через четыре минуты по резервному каналу. Целая вечность в масштабах аварии.
Попытки поднять систему с Угличской ГЭС провалились. В течение получаса в Мосэнерго примчался министр Жимерин. Приказал оставить попытки и поднимать с Каширской станции. И дальше генератор за генератором. До нормальной мощности удалось подняться только к утру.
Хуже всего – рухнула подача и Московской ГЭС, которая снабжала центр Москвы и все правительственные учреждения. Историк пишет, что ситуацию можно было бы спасти, если бы персонал станции вручную отключил ряд потребителей. Но в сумятице команда от диспетчеров Мосэнерго вовремя не прошла, а потом было уже поздно – автоматика погасила работу генераторов.
Самое любопытное – диспетчеров подвели военные привычки. Не раз и не два после бомбёжек энергосистема работала с частотой гораздо ниже предельной сорокапятки герц. Выезжали за счет резервов мощности. Но тут резервов не оказалось, просто не вытянули.
Во время расследования и на коллегии Министерства через десять дней Уфаев, Чижов и Нахапетян ровно об этом и заявят под стенограмму. Опыт работы на низкой частоте был, никто не ожидал, что система рухнет вся. Поэтому и не провели в первые минуты срочные отключения потребителей, которые могли бы спасти систему в целом от аварии.
На коллегии Сталинский нарком Жимерин, сам опытный электрик, знающий работу с самых низов припечатал, что проблемы с оборудованием были. Будем в них разбираться отдельно. Произошло самое плохое – люди побоялись взять на себя ответственность. Почему так произошло, в чём мы неправы, если диспетчер побоялся ответственности?
Тут товарищи пытались так поставить вопрос, что если бы он отключил, его привлекли бы к ответственности. Конечно, если бы он отключил, мы разобрались бы в этом, правильно или неправильно это было сделано. Но ведь диспетчеру представлено право решать вопросы самому в тяжелых условиях. Вот эту ответственную функцию диспетчер выполнил не лучшим и не должным образом.
Дальнейшее расследование показало, что не последнюю роль сыграли хваленые американские реле «Вестингауза». Модные штуковины просто отказали в самый нужный момент. В крайне сжатые сроки такие реле были заменены гораздо более надежной разработкой московского института.
По итогам анализа случившегося расширяют диспетчерские смены до трёх человек. Проектируется и строится новый современный центр управления Мосэнерго.
Что характерно, массовых расстрелов тоже не последовало. Глава Мосэнерго Уфаев после строил Калужскую и Сталинскую ТЭЦ. Главный инженер Чижов в пятидесятые будет занимать ответственные посты по энергетике в Совмине.
Диспетчер Нахапетян в середине пятидесятых возглавит объединённую диспетчерскую службу по всей центральной России. Хотя, понятно, «втык» при разбирательствах всех получили по заслугам.
Так что нет, разбирались как не допустить такое в дальнейшем. Как сделать нашу энергосистему устойчивой и более надёжной. Как улучшить управление станциями.
А байки про машущего революционным наганом Берию и министра, закрывающего грудью главу Мосэнерго оставим журналистам, что ли. Они такое любят. «Человек покусал собаку», примерно в этом роде. Не про дрянные американские реле же писать!
