Работал я уже четвертый день в этом маленьком, тихом кафе, моим творением скоро будут любоваться здешние посетители. Конечно, огромное изображение цветущей сакуры на стене не такое уж произведение искусства, но люди хотят видеть доступные вещи для понимания их разума.
Женю я не видел с нашей первой встречи и от этого мне было тоскливо. Однозначно скажу, что был привязан к ее существу какой-то невидимой нитью, но до больших чувств было далеко. Я не из тех людей, кто поддается эмоциям, сначала эмоция, потом разум, но все же разум. И он мне говорил, что об этой девушке я ничего не знаю, кроме тех эмоций, которые оставила наша беседа. О, как бы мне хотелось хоть одним глазком взглянуть на ее прекрасные губы, ее хрупкую талию, которую безумно хочется обнимать, как будто защищая от злого, холодного мира, глубокие чёрные глаза, белую, нежную кожу. Тем не менее, я продолжал приходить на свое рабочее место как ни в чем не бывало, не заговаривая с женщиной средних лет, которую, как позже я узнал, звали Оксана, чтобы как бы невзначай выяснить представится ли мне случай увидеться с Женей еще раз.
На пятый день я закончил свою работу и сидел за столиком у окна, смотря невидящим взглядом на проезжающие по дороге машины, в ожидании владельца ресторана.
– Добрый день, – обратился ко мне мужчина. Взглянув на него, я ненароком вспомнил дядю Витю, который любил выпить и пошабашить до утра. Он жил по соседству с нами, в моем, как уже кажется, далеком детстве. Наверняка, если бы он привел себя в порядок, то выглядел бы именно так. Передо мной стоял ухоженный мужчина с уложенными прядями волос и идеальным пробором, от него исходил запах дорогого парфюма, его безупречно отглаженная рубашка натягивалась на его благородном животе. Он сел напротив.
«Дядя Витя» – подумал я. Насколько сильно меняют людей зависимости, особенно настолько агрессивные, как алкоголь и наркотики, они искажают реальность, что может показаться спасением для несчастного человека, погрязшего в собственных проблемах, но на самом деле, никоим образом не улучшают его жизнь, а опускают все ниже и ниже до нечеловеческого существа.
– Игорь Борисович, – представился мужчина, – я посмотрел вашу работу и признаться честно впечатлен, именно такого подхода я от вас ожидал, а я склонен ожидать от людей только самого лучшего, – с улыбкой сказал он.
«Если это лучшее, то я полное ничтожество» – подумал я, но не произнес вслух, ведь когда ты нищий художник, то многие принципы не имеют значения. Ты живешь одной не покидающей тебя мыслью, где взять денег, чтобы купить еды, лекарства и оплатить счета. Лет 6 назад, я, горящий энтузиазмом, верящий в благосклонный мир и порядочных людей, ответил бы прямо, что эта работа не стоит похвалы. Так же я усвоил, что многие вещи оцениваются с субъективной точки зрения и это правильно, но люди внушаемы, в большинстве своем, и начинают калебаться при малейшем противоречии собственных ощущений и постороннего мнения.
Игорь Борисович говорил с великим воодушевлением о красоте природы, о местах в которых он побывал, о людях, которых когда-то повстречал. Мне казалось, что этот человек невероятно любит жизнь и черпает энергию контактируя с внешним миром, тогда как мне сложно представить, что можно получать положительные эмоции от людей. В одном мы были с ним похожи, я также любил природу, восхищался красотами, которые она создала и считал, что ничего прекраснее в мире нет.
Наверняка, он был материально богат, по крайне мере, по моим меркам и представлении о богатстве. Когда человек может себе позволить немного больше, чем еда и оплата счетов, а он мог себе позволить намного больше.
Завидовал ли я ему? Нет, но мне было грустно от того, что я выбрав себе такую жизнь, не смог добиться большего, это могло говорить о двух вещах: я действительно мало что представляю из себя как художник и моя матушка была права, или же все еще не нашел ресурсы для раскрытия своего потенциала.
И все же, для меня было важнее внутреннее богатство, но не настолько, чтобы забывать о материальных благах. Человек, живущий в цивилизованном мире не может обходиться без финансовых средств. Именно поэтому меня волновал этот вопрос. Мне не нужно было богатство, я бы хотел находиться в более уверенном положении, чем сейчас.
– Папа, мне нужно ехать,– остановила мое погружение в мысли девушка, стоявшая позади моего собеседника.
– А? Да, Настя поезжай, – сказал Игорь Борисович. Казалось, его нельзя было остановить от потока историй из собственных путешествий.
Девушка улыбнулась мне и я улыбнулся ей в ответ.
– Ой, нет, – обернулся к ней мужчина, – мне ведь тоже пора, что-то я засиделся с Вами, молодой человек. Завтра встретимся, чтобы расплатиться по счетам, – улыбнувшись сказал он, после встал, пожал мне руку и ушел, вместе с дочерью.