Урановый ГУЛАГ в Мраморном ущелье
Михаил ДЕГТЯРЬ, журналист
Бывший собкор «Комсомолки» на БАМе Владимир Сунгоркин разыскал в Восточной Сибири в Мраморном ущелье полностью сохранившийся сталинский лагерь. С бараками, вышками и даже личными вещами заключенных. Все это сохранилось потому что, во-первых, лагерь находился высоко в горах и был труднодоступен, а во-вторых, зеки там добывали урановую руду, и туристы боялись появляться в этих местах из-за радиации.
Конечно, журналистское чутье у Владимира Сунгоркина было феноменальным. Он и предложил следующий вариант: «Комсомолка» публикует его заметку о лагере и просит откликнуться людей, некогда сидевших в Мраморном ущелье. «Комсомолка» также обещала за свой счет свозить их в лагерь для съемки документального фильма.
Двое желающих откликнулись. До сих пор не понимаю, как бывшие зеки решились еще раз вернуться в этот ад!
Та уникальная поездка состоялась в ноябре 1989 года.
Эта была первая коммерческая съемка газеты. «Комсомольская правда» разослала пресс-релизы во все западные телекомпании с предложением поехать в Мраморное ущелье вместе с нами. Не знаю, какие деньги просили, но согласились многие - сталинская тема интересовала тогда западных людей не меньше, чем советских.
Поехали американские телекомпании CNN и ABC, японская NHK и западногерманская ZDF. Ну и, конечно, наша съемочная группа - ведь только-только было создано видеоприложение к «Комсомольской правде» (которое возглавил я) и это был наш первый сюжет!
Было интересно смотреть, как работают западные журналисты и операторы. Поражало их техническое обеспечение. У нас были только камера, штатив, ручной свет и микрофоны. У них предметов было значительно больше - даже лесенка для оператора, которую используют во время съемок большого количества людей. И у всех поголовно - CD-плееры, которые мы тогда увидели впервые.
Запомнилось, что летели мы через Читу. Там нас на взлетной полосе встречали представители Читинского обкома комсомола, которых ветер буквально сдувал со взлетной полосы - была уже поздняя осень...
В лагерь нас забрасывали вертолетами.
Вспоминаю, что, когда мы взлетели, наш оператор Андрей Квардаков посетовал, что из иллюминатора Ми-2 плохо виден пейзаж. Тогда мы с Володей Сунгоркиным и Валерой Горчаковым уговорили пилота снять стекло в кабине. И он согласился! Так и летели, обдуваемые ледяным ветром... Зато «картинка» была отличной!
Заброшенный лагерь действительно впечатлял. Бараки в идеальном состоянии. По углам разбросаны личные вещи заключенных - столовые приборы, гребни, обувь... Хоть завтра снова загоняй сюда новую партию «врагов народа».
Мы привезли с собой много водки - без нее двое наших зеков сошли бы с ума! Они как полоумные бродили по лагерю, вспоминая ужасы, которые им тут пришлось пережить.
...Сюжет «Мраморное ущелье» впервые был показан в программе «Взгляд», а потом разошелся по всему миру и имел большой резонанс.
Мысли о Главном
Виктор БАРАНЕЦ, военный обозреватель «КП»
Корабль «Комсомолки», на капитанском мостике которого стоял Сунгоркин, не раз попадал в штормы. Да так, что уже начинал глохнуть двигатель, трещали борта и мачты, и казалось, что катастрофа неизбежна. Но капитан спасал судно и его команду от беды, умел каким-то своим «фирменным» чутьем переигрывать опасные для редакции обстоятельства. В истории «Комсомолки» он стал единственным главным редактором, которому пришлось из комфортного положения редакции при социализме перетаскивать ее в жестокий капиталистический рынок.
* * *
При Сунгоркине и от коллег по цеху, и от читателей не раз звучали упреки в растущей желтизне газеты. А ВНС продолжал гнуть свою линию, требуя чтобы «КП» работала на интересы разных аудиторий и возрастов читателей - от седых ветеранов, «которые еще Ленина живым помнили», до карапузов (так появилась «Ерошкина полянка»). На полосах газеты вмещалось все - от высоколобых аналитических статей на политические и экономические внутрироссийские и международные темы, репортажей о злободневных и резонансных событиях, рассказов о похождениях скандальных звезд до бытовой «пользухи» - как спастись от гриппа, как экономить воду или как не отравиться вредными грибами. Ну а на критику за «желтизну» он ответил словами, которые можно считать эпиграфом редакторской работы Сунгоркина: «Наша газета может быть зеленой, синей, красной, желтой, но никогда не должна быть серой!»
* * *
Сунгоркина можно сравнить с дирижером огромного оркестра. От каждого «музыканта» он требовал нужную ноту и снимал стружку, если кто-то фальшивил или играл не так, как этого требовал «главный дирижер». Иных (до поры до времени) он пересаживал на другое место, давая шанс закрепиться в «оркестре», а если это не помогало - вежливо советовал найти другую работу. Причем это касалось всех - и рядового, и командного состава, включая некоторых замов главного. У него было свое видение кадров в команде. Смысл его рокировок иногда трудно было понять: неожиданно менялся (понижался в должности) вроде бы маститый редактор отдела или из редакции уходил матерый, но не вписавшийся в команду журналист. Главный делал это до тех пор, пока на той или иной должности не появлялся тот, который его устраивал, вписывался в заданную Сунгоркиным концепцию. Но если он уж решал, что человек на своем месте, то так оно и было!
* * *
В то время, когда министром обороны России был Анатолий Сердюков, я написал много заметок о его реформаторских косяках и коррупционных махинациях. А после того, как написал статью о том, как «команда» Сердюкова завладела 92 объектами недвижимости, Сунгоркину позвонили из Кремля (это было при Медведеве) и потребовали умерить критический пыл военного обозревателя «КП». Даже предлагали уволить меня. На эти звонки редактор не раз повторял:
- В чем именно наврал наш военный обозреватель? Где поклеп, если передо мной лежат официальные документы, подтверждающие правоту журналиста?
На этом все не закончилось. Владимира Николаевича вызвали на Старую площадь «для продолжения разговора». Не знаю, что там было, но от меня отстали. Лишь много позже я узнал, что увольнение тогда грозило не только мне, но и Сунгоркину.
Олекма осталась лишь в мечтах
Олег СИРОТА, фермер
Ушел человечище... Я, когда узнал, просто сидел полчаса и смотрел в одну точку. Потом услышал в эфире Радио «КП» его голос и заплакал. Уже стал забывать, когда последний раз плакал.
Ушел не просто журналист и редактор, сделавший «Комсомолку» главной газетой страны. Для меня будто мир перевернулся, земля ушла из-под ног.
Семь лет назад именно он заметил парня, пишущего в ЖЖ заметки о сельском хозяйстве, и сказал: «Ты, парень, далеко пойдешь, давай к нам печататься. Пиши о селе и своих проблемах!»
Так про меня узнали люди, и во многом поэтому наше хозяйство и проект сыроварни состоялись. Да и не только наше хозяйство! Мы вместе спасали фермера Вадима Рошку из Тверской области от произвола местных чиновников. Вместе бились за землю сыровара Дениса Ваньжи, которого вместе с детьми выгоняли с честно купленного им клочка земли в Крыму. Вместе воевали с «черными грибниками» в Ульяновской области... И таких историй десятки, если не сотни. А таких журналистов, чувствующих проблемы глубинки и села, больше, наверное, нет.
...Владимир Николаевич заезжал к нам на сыроварню. Мы с ним пили чай, обсуждали сплавы по российским рекам. Я рассказывал про прошлый год на Печоре, он мне - про Олекму в Сибири.
Но теперь уже не судьба сплавиться с ним по Олекме...