Новый правитель
Шел 336 год до н.э. После убийства Филиппа II на свадьбе дочери Клеопатры к власти приходит будущий покоритель Персии Александр III. Ему досталось богатое, но в то же время нелегкое наследство — казна было пуста, плюс госдолг в 500 талантов (13 тонн) серебра.
На юге зашевелились греческие полисы. Новый двадцатилетний царь не вызывал у них ни уважения, ни страха. Только скепсис, разжигаемый к тому же речами Демосфена, называвшего Александра ''мальчиком".
Учинили также восстание фракийские и иллирийские племена. Вообщем, никто всерьез нашего Македонского воспринимать не изволил.
Предав смерти родственников-претендентов (в том числе двоюродного брата Аминту) "мальчик" двинулся маршем (Суворов возьмет на заметку) на гордых эллинов, и уже вскоре был в Фессалии — на северо-востоке страны.
После чего вскоре прибыл в Коринф, где провел заседание с государственными мужами Греции. Он горячо просил их перейти под его начало с целью похода на Персию, не упоминая, однако, о том, зачем же тогда нужны македонские гарнизоны в городах Эллады.
Но неудобных вопросов греки задавать дипломатично не стали. Они, посовещавшись, приняли с завидным единодушием решение: царь Александр — наш гегемон! Лишь одни спартанцы заявили, что не могут подчиниться, так как им отцы завещали "не идти за другими, но быть предводителями самим". Про гарнизоны впрочем тоже ничего не сказали.
Вернувшись в Пеллу, македонец взялся за подготовку похода на непокорных варваров. Которых напугать было не так то просто. Наверно, от дикости их...
Весной следующего года Александр двинулся карать непокорных. Он поочередно разбивал горцев-фракийцев, трибаллов, гетов и тавлантиев (иллирийцев).
Многие независимые племена, прослышав о подвигах македонского царя прислали послов с заверением в дружбе, прося о союзе. Среди них были — германцы, (маркоманы и квады) кочевники, (скифы, савроматы) а также кельты.
Зная о доблести сего народа, Александр спросил, чего они боятся больше всего. Те ответили, что лишь боятся как бы не упало на них небо. К нему же они отправили послов не из страха, а из уважения к его подвигам.
Александр заключил с ними союз, назвав при этом кельтов хвастунами.
Слух, осада и разрушение
Между тем в Греции разнесся слух о том что гегемон умер в Иллирии.
Многие, поверив в него, ("умерший" поленился отправлять сообщения о ходе кампании) принялись действовать: фиванцы заблокировали македонский гарнизон в крепости Кадмеи, афиняне отправили им оружие, пелопоннесцы во главе со Спартой сосредотачивали свои силы на коринфском перешейке.
Александр, узнав о творящемся безобразии, поспешил в Грецию — усмирять мятежников. Две недели спустя он был уже под Фивами, чем поверг в трепет остальных греков. В результате и афиняне, и пелопоннесцы как ни в чем бывало разошлись по домам. Что же касается беотийцев, то они даже помогли македонянам войсками.
Но фиванцы и не думали трусить. Отвергнув предложение покориться и выдать лидеров восстания, они приготовились к обороне. Вскоре между противниками состоялась битва. Осаждающие пытались прорваться к Кадмеям и помочь своим, защитники им же мешали.
В разгоревшейся битве горожане были разбиты и бежали в город. Но вслед за ними проникли победители. И началась резня. 6 тыс. человек (в основном мужчин) было убито. 30 тыс. же остальных продали в рабство. А Фивы разрушили до основания и прокляли.
А в 316 году к власти в Македонии пришел диадох Кассандр. Уже в следующем году начался процесс восстановления города. Причем в качестве рабочей силы использовали греков, которым таким образом была поручена эта, по мнению Кассандра, священная для всей Эллады Мисия.
К 306 году строительные работы были закончены. А дальше пошла совсем другая История...