Автор: Сергей Солодовник
Период становления и развития Империи преподал нам немало успешных случаев применения асимметричных ответов и стратегии непрямых действий против подавляющей военной силы противника.
Ещё до основания Империи имело место немыслимое поражение парусного флота шведов от галерного флота Петра при Гангуте в 1714 году, когда вся Европа более чем сто лет до этого достославного события списала галеры подчистую. А ранее Пётр избегал прямого столкновения с армией Карла XII, пока удар Меншикова по обозу у Переволочны не лишил шведов ядер и пороха под Полтавой.
Решающие битвы против войск Фридриха Второго в период Семилетней войны мы выиграли благодаря шуваловским единорогам. Хотя пушка уменьшенного калибра и обладала меньшим весом заряда, но убойная сила её картечи на ближних дистанциях выкашивала прусских гренадёров и кавалеристов с небывалой силой. И мобильность облегченной пушки на поле боя позволяла Петру Семёновичу Салтыкову и Петру Александровичу Румянцеву удивлять и побеждать Фридриха за счёт внезапных и быстрых манёвров артиллерийским огнём.
Второй век империи преподнёс также ряд блистательных примеров стратегии асимметричных ответов. Два раза в период Восточной войны 1853 – 1856 годов британский флот не сумел бомбардировать столицу империи, потому что на фарватере были установлены гальванические мины Якоби и пиротехнические системы Нобеля. Так Россия победила на Балтике передовой по уровню девятнадцатого столетия британский паровой флот минной войной двадцатого века.
В период русско – турецкой войны 1877 – 1878 годов наша Империя не располагала на Чёрном море ни одним броненосцем, в то время как Оттоманская порта обладала подавляющим превосходством на морском театре и по тоннажу, и по огневой мощи. Однако шестовые мины русского флота под руководством капитан – лейтенанта Степана Осиповича Макарова заперли турецкий флот в базах. Конечно, кроме тех кораблей, которые мы успели потопить.
Самый же продолжительный период успешной стратегии непрямых действий Империи пришёлся на вторую половину XIX века, когда британский флот обладал колоссальным преимуществом перед флотом российским. Любое прямое столкновение военно – морских сил привело бы к неизбежному разгрому русской стороны, а отказ от противостояния вызывал бы цепь капитуляций от польского вопроса до уступок на Кавказе и в Средней Азии. Наши непрямые действия заключались в обширной программе постройки и закупки быстроходных крейсеров, и в активном и неуклонном патрулировании этими рейдерами главных торговых коммуникаций англичан в мировом океане.
Успех был полным. Без затрат на капитальный, тяжёлый и многочисленный флот мы смогли противостоять британскому давлению и ультиматумам более тридцати лет. При этом мы подавили польское восстание 1862 года, положили конец войне на Кавказе в 1864 году, решали по своему усмотрению вопросы контроля и влияния в Средней Азии вплоть до Кушки.
Период Империи, к сожалению, богат также опытом и противоположного свойства. Перечислим кратко самые неэффективные решения.
Это гигантские суммы на строительство первоклассных крепостей на западных границах России в период XIX века. Расходы на кирпич, бетон и крепостную артиллерию ложились непосильным грузом на военный бюджет, в результате чего рядовой пехотинец имел возможность выстрелить 3 (три) раза из штатного оружия за год. А ведь ещё в восемнадцатом столетии научились брать самые мощные крепости достаточно быстро.
Накануне 1914 года была принята программа строительства линкорного флота. Ни один из построенных новейших линкоров на Балтике не сделал ни одного выстрела по врагу, но при этом снаряды для полевой артиллерии закончились на третий месяц боевых действий.
Заказы вооружений и военной техники у иностранных поставщиков за десять лет от русско – японской и до первой мировой войны были колоссальными. В качестве аргумента присутствовали вроде рациональные мотивы: у них качественнее, быстрее и иногда – дешевле. Мы кормили и частично создавали военно промышленные комплексы как союзников, так и будущих противников. В результате чего мобилизационные возможности собственной промышленности в середине 1914 года оказались ничтожными по сравнению с потребностями фронта.
В чем состояли реальные и постоянно действовавшие причины порочных решений? Перечислим самые очевидные. Это стремление к гигантомании, копирование логики Наполеона о том, что «Бог на стороне больших батальонов». Также в военном планировании работал принцип обороны по всем направлениям, с полной гарантией от поражений, что и приводило к пассивной оборонительной, и одновременно разорительной стратегии. Нельзя исключить и преклонения перед опытом Запада, стремление некритично копировать западные образцы, успешные в своей финансово – технологической системе, на своём театре военных действий и против других противников.
С другими статьями можно ознакомиться на сайте, в ВК и Телеграм.