Киссии Оромори снова не спалось. Причина этого была не в набившей оскомину постели, не в удушливом аромате призванных расслабить тлеющих трав, и не в тесной комнатке, отведенной для сеансов сна. Причина из раза в раз одна и та же – чей-то болтливый, неуемный рот.
Авель, самый проблемный из приставленных к ней Часовых, все никак не желал угомониться. Он смотрел в хрустальный шар вместе с командой, но молчаливому наблюдению за появляющимися образами предпочитал активное обсуждение ее неспособности выполнить поставленную задачу, приправленное елейными комментариями о временном отсутствии у нее магии.
- Может, она даже не способна больше передавать нам свои сны. Разве для этого не нужно обладать хоть немногим количеством сил? – спрашивал Авель нарочито громким шепотом.
Киссия терпела.
Когда она, спустя намного больше, чем обычно, количество времени смогла погрузиться сон, это был поверхностный и тревожный сон. Никаких ярких и красочных сновидений, ни одного намека на связь с Кадом, никаких картинок в голове. Только абсолютная беспроглядная тьма. Киссия блуждала в этой тьме третий месяц подряд. И стоило ей осознать, что видимое – это не обратная сторона век, а осознанный сон без сновидений, и самое время попытаться пробить этот абсолютно черный вакуум, как тот же докучливый голос раздался у самого уха.
- И где же Чернокнижник? Это что, опять просто сон?
На этот раз Киссия не выдержала. Ее дрема прервалась. Она вскочила с алтарной постели, поджав напряженно губы и чувствуя излишний тонус в плечах. Взглянула на циферблат часов на экране смартфона. Отодвинула штору. На нее уставились четыре пары глаз. Все с разной степенью удивления. Небольшой кованный стол еле умещал трех здоровенных Чернокнижников и одну хрупкую на их фоне девушку, контролирующую хрустальный шар в своих руках.
- Что...? Киссия, ты почему встала? Что ты делаешь? Киссия! Эй, Киссия! Вернись немедленно, мы не в игры играем, а работаем!
Киссия слушала разъяренный рык Марка всего пару секунд. Ровно столько потребовалось, чтобы дойти до двери и раствориться в общем коридоре Тактовой башни. Один шаг, второй, третий. Она целенаправленно шагала в сторону кабинета Старшего Часового, не обернувшись даже, когда услышала с грохотом распахнувшуюся дверь в смотровую, служившую ей спальней.
К чести Марка, более ничего неподобающего он себе не позволил. Киссия успела пройти только полкоридора, когда услышала его грузные шаги за спиной. Марк нагнал ведьму и молча следовал за ней к своему кабинету. Опередил, чтобы открыть перед девушкой дверь. Пропустил вперед.
Оказавшись внутри, Киссия наконец позволила себе взглянуть на колдуна. Мощные желваки напряглись, кожа казалась ярче от прилива крови, сцепленные в замок за спиной руки наталкивали на мысль, что ему стоило больших трудов сдерживаться и не накричать не ведьму из-за ее сумасбродства. Но глаза, на удивление, оставались спокойными и рассудительными.
Он не смотрел на нее, предпочитая глядеть в сторону, на мирно покачивающиеся в воздухе мелкие камни в пиале на столе, призванные успокаивать монотонностью своих движений.
- Ты когда-нибудь прекратишь сбегать? – спросил Марк своим обычным, приправленным грубой хрипотцой голосом.
Киссия задумалась.
- Я не сбегаю, - сказала она, поведя однако плечом, - У меня прием в лечебнице через четверть часа, - и подумав, добавила, - Если бы ты нашел способ заткнуть Авеля, возможно, сеансы проходили бы продуктивнее. Я уверена, что мое сознание закрывается от одной только мысли, что ему станут доступны мои сны.
Она поджала уголки губ. Открывать кому-то доступ в свои сны само по себе изрядно выматывающее дело, но присутствие в ее голове явно враждебно настроенного колдуна усложняло задачу во сто крат. Почему же Верховная распорядилась отправить в команду именно его?
- Он тот еще олух, - сказал грудным голосом Марк, подтверждая ее мысли, - Но ты могла бы попробовать найти к нему подход.
Киссия прыснула.
- Я? Не вижу ни одной причины, почему первый шаг должен быть сделан с моей стороны.
Марк молча поднял брови, расцепив руки за спиной. Похоже, его гнев залег на дно.
- Возможно, с его точки зрения все прямо противоположно, - он тяжело вздохнул, кинув взгляд на настенные часы. Они показывали без пяти минут назначенный Киссии час в лечебнице.
Ведьма нетерпеливо ждала, пока колдун растеряет свой нравоучительный пыл и откроет портал.
- ₣uэrи lѧnuа uẟï ςurѧŧioѧulѧ Ѷѧleŧo₼niѧ*, - произнес Марк.
И Киссия шагнула за дверь, оставляя позади Тактовую башню Часовых.
***
И попала в лечебницу для ведьм и колдунов «Валетомния». Самую продвинутую и современную лечебницу Ковена Скорпиона, расположенную во владениях рода Виницких – южной и теплой части Ковена. Конечно, тепла и света здешнего солнца все равно не хватало для удовлетворения потребностей лечебного инструмента, однако используя минимум сил на досвет, ведьмы-сестры смогли сотворить невероятное место для излечения ран телесных и связанных с эфиром.
Киссия переступила порог портала, попала в холл процедурного крыла «Валетомнии» и на мгновение задержала дыхание, потому что в нос ударил сильный и стойкий аромат хвои, пропитавший все вокруг и кажущийся особенно едким из-за чрезвычайно повышенной влажности воздуха. Сильный аромат едва не сбил с ног, что случалось с ведьмой при каждом посещении лечебницы. Девушка сделала мелкий вдох, привыкая к запаху и изменившемуся уровню влажности, а затем принялась дышать во все легкие, вынуждая тело привыкнуть к окружающей атмосфере.
Холл процедурного крыла был выдержан в кипенно-белом цвете: стены, пол, потолок, оконные и дверные проемы – все сливалось в одно кристально-чистое, ослепительно пятно. Стоящие по обе стены длинные софы имели тот же оттенок белизны, что и все вокруг, и единственное, что привносило цвет – летающие тут и там хрустальные шары, хранящие в себе воспоминания лекарей о лечении того или иного пациента, которые отражали радужные блики на стенах.
Киссия прошла вглубь коридора ближе к столу ведьмы-хозяйки, и оперлась локтями о стойку, оглядываясь вокруг. Несмотря на обилие в холле длинных диванов, на которых можно было вполне удобно расположиться в ожидании приема, ведьма предпочла постоять, зная, что впереди у нее целых час ленивой процедуры. Кроме юной Оромори, в холле была только пара пациентов – колдун и ведьма, близко сидящие друг к другу и напряженно вглядывающиеся в двери одного из кабинетов. Киссия окинула их беглым взглядом и отвернулась, не увидев ничего интересного. Она принялась разглядывать тонкие серебряные кольца на своих пальцах, заменивших ей браслеты.
Почему она больше не носила любимые украшения? После нападения гуля ее браслеты сильно деформировались магией того, о ком девушка старалась не вспоминать за пределами смотровой Часовых, и были непригодны для восстановления. К тому же, без помощи магии большее, на что была способна Киссия, это выпилить кол для гуля из бруска серебра, но никак не тонкое изящное украшение.
Нынешние амулеты в виде колец были подарены бабушкой и напитаны ее магией. Киссия носила их, но больше не придавала такого большого значения.
Теперь она знала, что опасность может настигнуть даже там, где ты должен чувствовать себя в абсолютной защищенности.
Дверь за стойкой распахнулась, и в холл вошла стройная и доброжелательная ведьма-хозяйка в длинной форменной белой мантии.
- Ах, Киссия Оромори, - воскликнула она приятным мелодичным голосом, улыбаясь улыбкой такой же медовой, как ее глаза, - Ты сегодня рано. Но ничего, лекарь Тинара уже свободна.
Киссия вежливо кивнула, в нетерпении перекручивая на указательном пальце подаренное бабушкой кольцо. «Это всего на час. Только час», - повторила она про себя.
Тем временем за спиной у ведьмы-хозяйки появилась еще одна одетая в белую мантию фигура. Медовые глаза устремились на вошедшего колдуна.
- Проводи Киссию Оромори в Сад души, - попросила девушка, сохраняя ту же безмятежную улыбку на устах. Колдун, несший поднос с чистыми пиалами для зелий, повернулся в сторону пациентки, намереваясь пригласить ее следовать за ним.
Киссия молча побрела вслед за колдуном. Ее спину еще мгновение прожигал задумчивый медовый взгляд, но его обладательница быстро переключилась на выполнение своих обязанностей – улыбаться и приветствовать новых посетителей лечебницы.
Они прошли по длинному коридору, завернув два раза налево и пройдя один лестничный пролет. Дорога, которая за три месяца въелась в подкорки памяти.
- Вам сюда, - указал колдун, остановившись около ничем не примечательной белой двери. Табличка на ней гласила: «Лекарь Тинара Веницкая. Сад души».
Киссия сделала глубокий вдох, а затем толкнула холодную белую дверь.
За порогом ее ждало одно из чудес ведьминского мира. Расширенная заклинаниями комната вмещала в себя огромный просторный лечебный сад. Над головой светило солнце, рассеянное облаками. Яркий свет частично скрывался верхушками высоких деревьев, разбросанных по саду в ведомом только его хозяевам порядке. Тысячи и тысяч растений, требующих разного освещения и климатических условий, высажены на громадной территории и сгруппированы по самым разнообразным правилам. Здесь были и тропические кустарники, достигающие высотой верхушек деревьев, и их более миниатюрные собратья с не таким требованием к солнечному свету, и красиво-цветущие кактусы, и влаголюбивые лианы, оплетающие стены, стелящиеся поверх грунта и свисающие со стоек. И все они источали тонкий аромат магии, впитывающийся вместе с влажным воздухом в тела пациентов. Сад делился стенами из особо разросшихся листьев и соцветий на «кабинеты», которые в пределах этой процедурной комнаты называли «оранжереями». Киссия переступила порог и оказалась на самом краю извилистой тропы, выложенной морскими ракушками.
Она посмотрела вперед, на знакомый поворот тропы, на который ей предстояло ступить, чтобы попасть в привычную процедурную.
Мелодичный голос ее остановил.
- Ах, Киссия Оромори, - сказали позади девушки.
Киссия остановилась и обернулась. На ее лице появилась вежливая улыбка.
- Лекарь, - кивнула Киссия, скучающе оглядывая своего лечащего врача. Тинара Веницкая как всегда встретила только что прибывшую пациентку на своем рабочем месте – подвешенном меж двух деревьев плетенном гамаке, сидя со скрещенными подтянутыми к груди ногами и «перелистывая» подвешенные в воздухе круглые сферы с историями болезней других пациентов. Она глядела на мир сквозь толстые стекла очков, скрывающих ее фамильные глубоко посаженные серые глаза. Кроме этих глаз ничего не выдавало в ней потомка Виницких: ее пушистые и кудрявые горчичного оттенка волосы не отливали цветом воронова крыла, как это было у ее троюродной тети – Деи, а круглое веснушчатое лицо не несло в себе и намека на вытянутую форму, как у сестры.
Тинара одним ловким движением отвела в сторону хрустальные шары и наклонилась ближе, глядя на Киссию сквозь толстые стекла.
- Проходи. Как себя чувствуешь? Какие изменения? – спросила лекарь быстро и отрывисто, подтягиваясь на гамаке.
Киссия спокойно пожала плечами.
- Никаких, - ответила лишенная магии колдунья. Губы пересохли, но она держала себя в руках, чтобы не выдать своего волнения.
Над головой пели птицы, сияло яркое солнце, а влажность заставляла и без того кудрявые волосы Киссии заворачиваться в тугие кольца и лезть в глаза.
Тинара миг вглядывалась в лицо пациентки внимательным сканирующим взглядом, а после спрыгнула с гамака и подошла ближе. Ее рост вопреки округлому лицу и миниатюрному виду сжавшейся фигуры на гамаке превосходит Киссию. Высокая колдунья обходит девушку, останавливаясь за ее спиной и кладя руку на макушку.
- Ѻƾŧэnđэre ϙѧnŧu₼ ѷenэφica pѻŧэnŧïѧ**, - проговаривает заклинание Тинара, и на Киссию обрушивается леденящая волна диагностической магии, скатывающаяся по макушке и распространяющаяся по всему телу, от чего мышцы без приказа напрягаются, - Не шевелись, дыши, - привычно инструктирует лекарь, когда пальцы руки девушки дергаются.
Киссия сглатывает и заставляет себя расслабиться.
Она знает, что в этот момент над ее головой расплывается белое облако, которое должно стать пурпурным, отражая внутреннюю наполненность ее вен и артерий густым ведьминским эфиром. Но этого не будет. Облако останется белым и холодным, резонируя с пустотой внутри ее тела. Киссия не поднимала головы, но могла увидеть краешек чистого облака, расползающегося наверху.
- Хм, - только и вымолвила лекарь, опустив руку с ее макушки. Тинара обошла Киссию, приблизившись снова к своему гамаку. Ее лицо профессионально не выражало никакого разочарования, и все же оно витало вокруг, увязая в повышенной влажности атмосферы.
Тинара села обратно на свое рабочее место, скрестив ноги на вязи гамака, и выпрямила спину. На ее лице снова расплылась доброжелательная улыбка. Она щелкнула пальцами, и навстречу Киссии из дальнего угла полетел поднос с одним единственным содержимым – низкий бокал с зеленоватой мутной жидкостью внутри – зелье, улучшающее эффект процедуры. Киссия приняла предписанное ей лекарство, проглотив кислую субстанцию, не поморщившись.
- Проходи в пятую оранжерею, она свободна. Сеанс продлится один час, - сказала лекарь, и по мановению ее руки хрустальные шары снова взмыли в воздух, окружив колдунью.
Никто не собирался провожать Киссию в оранжерею, и за это девушка была благодарна. Она молча развернулась, ступив на проложенную ракушками в низкой траве дорогу, и пошла вглубь сада мимо знакомых деревьев. Ее путь лежал через джунгли.
Пятая оранжерея располагалась почти на самой окраине сада, туда вела одна единственная тропа из всего разнообразия разветвляющихся протоптанных дорог, и всегда, всегда было пусто. Киссия проходила мимо других оранжерей, в некоторых был приглушен свет, в других – помимо растений и птиц пели фонтаны, над третьими вместо солнца над головой мерцало чистое звездное небо. Вход в каждую оранжерею тактично прикрывался вуалью из свисающих тонких лиан, но девушка все же могла увидеть, что в каждой оранжерее проходили лечение одна или несколько ведьм. Но вглядываться более тщательно, а тем более пытаться различить их лица девушка не стала.
Из-за повышенной влажности у нее на лбу выступили капельки пота, но дышать в этом воздухе оказалось с каждой минутой все легче и легче. Трава под ногами приминалась под тяжестью толстой подошвы, и Киссия сделала паузу, чтобы наклониться и развязать шнурки своих кроссовок. Она выскользнула из обуви и босыми ногами пошла дальше по тропе. Роса на траве холодила ступни, а мелкие ракушки хрустели с каждым шагом.
Наконец, ведьма остановилась возле очередного прохода в деревьях, скрытого полупрозрачной сетью лиан, и отодвинула ветвь, скрывающую выжженную надпись на коре. Табличка гласила: «№ 5. Оранжерея грез».
- Да, это именно то, что мне подходит, - пробормотала про себя ведьма, проходя под аркой.
Внутри оранжереи висят плетенные гамаки, подвешенные меж высоких и плотных эвкалиптовых деревьев. Светит рассеянно чуть припыленное недавним дождем солнце, а в центре разливается глубокий и темный пруд, заросший кувшинками и омбало. Всюду, куда ни посмотри, взгляд натыкается на цветы – широко раскрытые темные бутоны и высоко вздымающиеся тонкие стеблеподобные цветоносы символизируют разрастающуюся силу растений и их выносливость. У каждого из растущих здесь зеленых лекарей вскоре завяжутся семена – даже у папоротника, притаившегося в углу оранжереи. Несмотря на его скромное расположение, едва заметные нежно-зеленые лепестки его никогда до конца не раскрывающегося цветка, спрятанного под сенью раскидистых вай, притягивают взгляд больше всех остальных.
Киссия минует другие гамаки, расположенные у растений, часть из которых она знает, а часть из которых и не предполагает, к какому виду можно отнести, и останавливается у самого крайнего ложа, висящего близко к папоротнику. Ее пальцы едва касаются шершавых вай, тот час же скукожившихся от чужого прикосновения.
Ведьма усмехнулась.
- Ладно, ладно, не тревожу, - говорит она, кладя свои кроссовки на траву и запрыгивая на гамак. Дерево справа обвивают воздушные корни и стволы монстеры, чьи мясистые резные листья, каждый из который размером не меньше, чем голова ведьмы, так и манят прикоснуться к ним.
Эту мысль Киссия отметается сразу. Монстера не папоротник, она знает, как себя защитить от нежеланного внимания, и разбираться не будет, опутает так, что ведьмы-хозяйки и не найдут несчастную младшую представительницу главной семьи Оромори.
«Вот кого трогать не стоит».
Девушка расслабляется, откинувшись на гамак всем телом и закидывает руки за голову, вглядываясь в скрывающееся за ветвями и томными облаками небо восстанавливающей магию оранжереи. Стоит это сделать, как сеанс начинается и все растения, от мала до велика, принимаются источать еле уловимый, свежий и прохладный шлейф лечебной магии, а солнце слегка приглушается, становясь более приятным для глаза.
Она приходит в эту оранжерею трижды в неделю на протяжении не одного месяца, и все, что происходит дальше, привычно и знакомо.
Воздух насыщается, опутывая Киссию расслабляющим коконом. Она еще минуту вглядывается в небо, а после ее веки тяжелеют, и глаза закрываются.
Ведьма засыпает, желая скоротать время с пользой. Все равно эти процедуры, несмотря на их прекрасный расслабляющий эффект, не делают главного, на что нацелены. Они бессильны в восстановлении магии.
***
- До встречи на следующей неделе, Киссия Оромори. Сегодня никакой нагрузки, - прощается с ней через час и три минуты лекарь Тинара Виницкая. Киссия молча кивает ей, подавляя зевок. Ее разбудило, как всегда, пение сверчков, а вокруг была абсолютная темнота погасшего светила, сигнализирующая об окончании сеанса.
Девушка неторопливо выбралась из сада, выслушав короткое наставление от своего лечащего врача, и лениво поплелась в холл. Обратно ее никто не провожал.
Как и всегда после сеанса, Киссия чувствовала небывалое чувство расслабления и умиротворения во всем теле, а в голове – легкость опустошения от тяготеющих мыслей. Воспоминания о надоедливом члене команды Часовых, усугубляющем тяжесть вынужденных поисков беглого колдуна, меркнут. Все, чего хотелось – добраться до своей постели и продолжить сладкий сон без сновидений. Руки и ноги приятно отяжелели, а легкие работали как никогда превосходно.
Киссия прошла знакомый маршрут до холла процедурного отделения лечебницы, двигаясь скорее по инерции мышечной памяти, чем выбирая дорогу. За три месяца она хорошо изучила это здание со стерильно белыми коридорами, создающими обманчивое впечатление о своем основном процедурном предложении – лечебной саде.
Ноги вели через длинные коридоры и лестничные пролеты. Идти не босиком казалось даже непривычно. Резкий контраст между природным колдовством растительного мира, насыщенного магией, и чистыми белыми стенами резал глаза и вырывал из состояния тотального погружения в свою естественную природу.
Возможно, именно в этом и был замысел. Так легче вернуться к привычной жизни.
Киссия прошла последний поворот, выходя к холлу с длинной чередой стерильных диванов, и удивленно остановилась. Ее голова лишь на долю секунды склонилась в недоумении.
В холле процедурного отделения ее ждет Аркан. Его спина касается белой стены, руки спрятаны в карманы брюк, а стекла очков отражают блики заходящего солнца. Он не прошел и двух шагов от входной двери, предпочитая оставаться как можно дальше от больничных палат.
Заметив девушку, колдун оттолкнулся от своей опоры и помахал ей рукой. Издалека трудно было различить выражение его лица. Киссия подошла ближе, чувствуя легкое головокружение от недавнего воздействия магии.
- Ты сегодня рано, - сказала она вместо приветствия, останавливаясь напротив парня. На лице Аркана появилась быстрая полуулыбка в ответ на ее задумчивую реплику, но тут же пропала. Как всегда, его лицо большую часть времени оставалось нечитаемо.
- Было свободное время, - сказал он неопределенно, ничем не объясняя, почему решил заранее прийти за ней в лечебницу.
Исходя из их договоренности, колдун должен был появиться спустя пятнадцать минут после окончания сеанса, чтобы открыть портал, ведущий домой к Киссии, поскольку сама девушка этого сделать не могла, а просить персонал лечебницы и привлекать к себе еще больше внимание не входило в планы Кассандры. Пятнадцать минуты было достаточно приемлемо, чтобы Киссия успела дойти до места встречи, и в то же время чтобы Аркан не был вынужден тратить свое рабочее время на бессмысленное ожидание в коридорах.
- Мы пойдем? – спросил колдун, склоняя голову в ожидании ее ответа. Киссия кивнула, подавляя еще один зевок, - Хорошо.
Он прошел к входной двери, сгребая горсть пыльцы из пиалы на низком столике для гостей, и кинул в дверь, произнося заклинание портала. Киссия, как это всегда бывало с ней после сеанса, чувствовала себя слишком рассеянной и невнимательной, чтобы вслушиваться в формулировку заклятья.
Периметр дверного полотна загорелся ровным пурпурным сиянием, и Аркан провернул ручку, открывая дверь. Киссия прошла внутрь, так и не сумев сдержать широкого зевка, который вышел таким сладким, что ведьма на мгновение прикрыла глаза.
И открыв их, удивленно уставилась не на ожидаемые бордовые обои прихожей дома в Новой Заре, а на деревянные настенные панели кабинета бабушки в Резиденции Главы рода Оромори.
Киссия обернулась на закрывшего портал Аркана, в недоверии открыв рот.
- Что я здесь делаю? – спросила она, всем своим видом показывая настороженность.
Колдун только пожал плечами, отходя в глубь комнаты к столу, заваленному бумагами и письмами.
- Ты хотела аудиенции у Кассандры. Я записал тебя в окно ее расписания, - просто ответил Аркан.
- О, - только и сказала девушка.
Продолжение тут.