- Где есть я? Столько событий вокруг, волнительных. Что иногда чувствую себя несуществующей. Вижу себя только через других. Мне говорят, какая я. И я верю. Отражаюсь в других. Получается, вижу свое отражение. Но в чужих головах – это же не настоящая я? Значит, я - потерялась? Когда это началось? И кто тогда живет в моем теле? Читает новости. Лопает шоколадки. Ходит на работу. Смешит и щекочет ребенка. Общается с другими. Кто?
Аля вздрагивает, потому что ветер пронесся мимо окна и стукнул какой-то железкой по козырьку под балконом. Сегодня сильный ветер. Не восточный. Не надо Восточный!
В юности Аля часто думала, что будет любить только Ветер. Его она представляла с заглавной буквы, как имя. И конечно, представляла его сильным. Потому что сама слабая. А как же не сильным? Дом Алинки был крайним в городе. Но это вовсе не выглядело окраиной. Город обрывался неожиданно, будто останавливался ровной линией домов перед полем, за которым начиналась Бештау. С этой стороны было видно три вершины, самый родной и прекрасный вид. Каждое утро из-за Бештау вставало солнце. Конечно, чуть позже, чем у всего человечества. Зимой можно было проснуться в одиннадцать и увидать восход. А по полю-пустырю свободно гулял ветер. Гулял, мчался, носился, как бешенный вперед-назад. Сквозь деревянную раму он прекрасно проникал в Алинкину комнату. Дул на шею, что-то шептал в ушко. А Аля привычно куталась в теплый свитер и улыбалась. Иногда, когда был, наверное, в особенном настроении, он оставлял ей на подоконнике пригоршню снега. Настоящего, мелкого, крупинками. Аля отпечатывала в нем следы своих пальцев и смотрела, как подарок тает и испаряется. Даже фиалки-спартанки привыкли к чудачествам гостя и цвели, не жалуясь. Только роза темнела листиками, правда вовсе не от томности.
А осенний ветер – он вообще особенный. Потому что бывает: яркое-яркое солнце и пронзительный ветер. Алинка помнит один такой день, когда солнце и ветер соединились. В студенчестве. Профессор Очман (у кого-то еще отзывается его имя восхищением?) созывал в свободное время на любопытные беседы о дуэли. И вот Алинка бежала, опаздывая, на встречу, как раз недалеко от места той самой дуэли. А эта улица в Пятигорске широкая, разгуляться ветру ох как привольно. Он и старался. Сыпал листья, сдирал плащ, кидался в лицо, что дыхание перехватывало. Редкие прохожие отворачивались и горбились. А Алинка летела радостно прямо на слепящее солнце и дышала ветром. Слилась будто. Так и ввалилась в полумрак библиотеки всей своей радостью, а профессор заметил: «вот как выглядит самодостаточный человек, повезло».
Самодостаточная Алинка споткнулась. Как же так? Сама себе она вообще не казалась достаточной. А прямо казалась половинчатой. И мечтала о второй… половине-то. А в другом, очень умном другом – отражалась так странно.
Замечательно, когда нас отражают такие люди. И порой стоит специально поискать таких! Когда немножко теряешь себя или веру в себя. Когда кто-то в каждодневной будничности перестает видеть нас, а видит только оболочку или функцию. И мы настолько пропитываемся обыденностью, что видим себя замыленным взглядом. Тогда стоит увидеть свое отражение в глазах достойного и значимого человека. Или призвать на помощь иные силы.
Ветер, вот – чудная сила. С ним, наверное, у многих особенные отношения. Он отражает нас не так, как люди. В нем мы видим себя настоящих? Любовь к стихиям указывает на истинных нас?
Родные скажут:
- Ты злая, нельзя так, ты же девочка.
А ветер прошумит:
- Ты злишься так же сильно, как я? Ну, побежали вместе! И не переживай, это пройдет. Завтра мы будем тихими.
Учителя скажут:
- Плакса, ты ужасно некрасивая, когда плачешь. И вообще, это недостойное поведение.
А дождь постучит успокоительно по плечам:
- Поплачь свою печаль, прорыдай свою боль. Завтра тучи разойдутся и будет утро.
Кто-то непременно скажет:
- Неумейка. Даже не пытайся, все равно у тебя ничего не получится.
А солнце горячо возьмёт за ладонь и разрешит:
- Сияй.
Мы выбираем, какие голоса в голове слушать. И какими быть.