«Деда, а расскажи еще, как ты русалку поймал!» большие голубые Мишкины глаза распахивались еще больше, когда он предвкушал в очередной раз услышать семейную легенду.
В селе этой истории никто больше не верил. Да и лет-то, почитай сколько прошло. Все свидетели разъехались, кто куда, а то и померли. Только Мишка и старый дед Нестор верили в реальность этих событий.
«Экий ты хулиган, Мишка!» притворно ворчал главный герой истории, дед Саша «Знаешь, что бабушка ругаться будет.»
«И будет!» грозно предупредила высунувшаяся из-за занавески белая голова бабушки Натальи. «Будет тебе, Сашка, парнишке голову забивать! И так с озера не вылезает, совсем с ума посходил с этими русалками»
Лето выдалось теплое, ночи ясными, а куда еще парнишке себя деть, когда такие дела на этом самом месте творились ? Любой, кто бы не приехал в село, поднялся на пригорок, с которого куда ни посмотри, открывались невероятные виды, понял бы сразу, что попал в место необыкновенное, можно даже сказать сказочное. Справа и слева тянулись зеленые холмы, на которых паслись табуны огненно-рыжих коней, сзади раскинулось село, с аккуратными, как из бумаги вырезанными домиками на фоне синей кружевной полосы леса , а спереди, прями внизу, распласталось огромное зеркально-серебряное озеро с заросшими орешником берегами и небольшим островком с когда-то бывшими там самыми настоящими развалинами графского дома.
Вот от того самого графа и пошла история с русалками. Фамилию графа никто уже и не помнил, приезжали историки-краеведы, покопались в развалинах и уехали. Председатель совхоза вышел к народу в доме культуры и объявил, что ценности развалины не представляют и решено на озере делать рыбпромхоз. Был у них в совхозе конезавод, а теперь еще и рыбу разводить будут. Вот на это самое дело и был отправлен молодой Сашка Максимов и друг его, Нестор Васнецов.
Работа не сложная, наладить переправу на остров, чтоб развалины снести, а на их месте построить бараки и начать на озере садки для рыбы делать. Сашка и Нестор парни молодые, работящие, работа споро у них пошла. Первый день набили кольев. Во второй натянули веревки. В третий день пришли, а веревки все порваны. Ох и ругались они, а бригадир еще больше ругался, день работы на смарку. Весь следующий день работу заново переделывать пришлось. Но справились и еще больше успели, аж до самого острова дошли. Домой вечерять ушли веселые, довольные.
На утро пришли и обомлели: веревок и следа нет, колья повыдерганы, а в лодке их, с которой они работу делали, полно дохлых лягушек и тины. Да кто ж это так хулиганит? Пока Сашка тину да лягушек из лодки вытаскивал, Нестор за председателем побежал. Так, мол, и так, срывается план, задача организации рыбпромхоза под угрозой. Часом не диверсия ли? Председатель подумал и постановил ночное дежурство устроить, хулигана ночного поймать и наказать примерно. Первым дежурить вызвался бригадир, уж больно зуб он точил на ночного хулигана. Еще бы! План срывался, а с ним и премия. Просидел бригадир на бережке всю ночь. Ничего не видел. Только рыба ночью в озере плескалась. К рассвету сморило его. А утром , как солнышко встало, пришли Сашка и Нестор к берегу и увидели такую картину. Веревки сняты и между деревьями натянуты, на манер гамака, а гамаке том бригадир спит беспробудно. Все село сбежалось, председатель пришел. Бабки крестились, от нечистой силы , а хромоногий дед Захар, знахарь и травник местный, авторитетно заявил: «Всё! Пропало дело. Чай русалок потревожили, осерчали они. Не будет в этом деле проку. Нет, не будет!»
С того дня Сашка стал ходить сам не свой. Одно у него на уме, русалки. К деду Захару зашел, совета спросить, как бы тех русалок изловить. Дед Захар на него руками замахал:
«Что ты! Что ты, полоумный! Русалки, они такой силой обладают. Утащат тебя к себе и будешь мыкаться. Я верное дело говорю. Мальцом был, помню, был у нас в селе дурачок, Яшка Белый, первым красавцем был. Его русалки заиграли, к себе хотели утянуть, да не успели, солнце взошло. С тех пор дурачком стал и голова вся в один момент побелела. Ходил по деревне, мычал, да на озеро скалился. Мать его говаривала, что лучше бы русалки его совсем утащили, чем такие мучения принимать!»
А Сашка не унимается, все свое гнет: «Скажи , дед Захар, есть ли средство, чтоб русалок изловить.»
Осерчал дед Захар, плюнул и говорит: «Ну, значит, так тому и быть. Туда тебе, дураку, и дорога. Есть одно средство. Сможешь русалку до восхода солнца на земле удержать, не дать ей в воду уйти или самому воды коснуться, значит твоя она. Делай с ней, что хочешь.»
«Дед Захар, а как же ее на берегу удержать, как из воды-то выманить?»
«Это, парень дело мудреное. Русалка каждому встречному-поперечному не покажется. Только ладному да видному. Ее приманить надо, сказки сказывать, да песни петь. Плясать они шибко любят, красу свою показывать»
«А красивые они, дед Захар?» оживился Сашка
«Врать не буду, не видал, не вышел я обличием-то, чтоб русалки передо мной являлись. Но сказывают, будто каждому они по-своему своей красотой показываются. А нутро у них как есть рыбье, холодное. Хитрые они и до человека охочи. Ни креста, ни святой воды не боятся. Только одного огня.»
С неделю Сашка ходил, план свой обдумывал. На 10 день решился. Взял хлеба, спичек и дудочку глиняную. С малолетства Сашка на дудочке той играть научен был, как подпаском еще за коровами ходил. Стало смеркаться, пошел Сашка к берегу, отвязал лодку, да и поплыл на остров. Причалил, лодку на берег затащил, не стал привязывать. Походил по развалинам, нашел местечко, откуда пологий бережок хорошо просматривается и расположился. Сидит, ждет, хлеб жует. Тишина над озером, даже комары не звенят. Только туман да холодок ветер натягивает. Рисует сашкино воображение русалок, красавиц в белых одеждах, а то и вовсе без них, косы длинные, до земли, как выйдут они из воды, да станут песни волшебные петь и хороводы водить, да его, Сашку Максимова к себе заманивать. Так не заметил Сашка, как задремал. Проснулся он от того, что кто-то в плечо его тычет. Разлепил глаза-темно еще, воды в трех шагах не разглядеть. До рассвета далеко. Завертел головой по сторонам , пригляделся. Рядом, на корточках девчонка сидит. Крепенькая, в платье простом, как все девки в селе ходят, вроде зеленом, в темноте и не разглядеть. Волосы белые, как снег, в косу не убраны, так разметались, вольные. Зубоскалит и говорит ему с издевкой:
«Ты чего это, Сашка Максимов на посту спишь? Кто переправу караулить будет?»
Устыдился Сашка, заворочался, на ноги встал
«Не сплю я. Так прикорнул. А чего тут ходишь, чего шумишь? Мешаешь только сторожить»
«Ой, много насторожил, как я погляжу! Разве что развалины эти!» засмеялась девчонка. Голос звонкий у нее, над всем озером разливается.
«А ты кто такая? « насупился Сашка. «Откуда тут взялась?»
« Озерова Наташка я, приехала в рыбпромхоз работать, технологом. Председатель Семен Ильич меня сюда отправил. А у вас, как я погляжу, не готово ничего!»
«Да, не готово. Какой-то гад, понимаешь, переправу портит. Сколько дней бьемся - все никак. Бригадир сторожил и ничего. Только на смех его подняли. Дед Захар говорит, что это русалки. Теперь я вот сторожу. Я русалок не боюсь.» засовестился Сашка
«А зря не боишься. Недобрые они. Про Яшку Белого слышал?»
И откуда она про Яшку Белого знает? Хотя все село только про русалок и говорит последнюю неделю. Так слово за слово и разговорились. Про озеро, про рыбу, про переправу и про развалины на острове. Интересно было, не заметили, как светать начало. Тут Наташка и говорит:
«Все, Сашка, кончилось твое дежурство, видишь, в порядке переправа. Хороший ты парень. Ты теперь домой ступай. А я тут председателя подожду, с утра обещал быть, будем места для садков размечать.»
Послушал ее Сашка, действительно, все на месте, и колья , и веревки. Столкнул лодку в воду и поплыл. Когда обернулся, Наташки на берегу острова уже не было. Вечером Сашка снова отправился на остров. Сторожить. Всю ночь просидел один. Перед самым рассветом, послышался хруст камней и песка под ногами. Из-за развалин вышла Наташка.
«Опять пришел? Чего беспокоишься, не тронут русалки теперь твою переправу. Скоро садки зарыбим, будет тут рыбпромхоз»
«А чего это русалкам не нравится моя переправа? Зачем ее портить?» удивился Сашка
«Шума они не любят, понимаешь. А рыба- это хорошо. Хорошо, когда рыбы много» и Наташка серьезно посмотрела Сашке в глаза.
«А Яшку зачем хотели к себе затянуть?» вдруг спросил Сашка, почему-то зная, что получит ответ на свой вопрос.
«Дурак твой Яшка. Мужикам всем одно только и нужно, хоть от простой девки, хоть от русалки. Попугать его мы хотели. Чтоб лапы не распускал. Кто ж знал, что он такой хлипкий окажется.» пожала плечами Наташка. «А ты собирайся, иди, светает вон.»
Сашка смотрел на нее и не верил. Простая девчонка. Курносая немного, зубы вон какие, крепкая, как все девчонки в селе, руки вон какие сильные. И ведра воды принести, и коня запрячь. Где же песни волшебные, хороводы до утра?
«Наташка, ты же русалка?» глупо спросил он.
«Ну что ты спрашиваешь, Сашка, сам все понял. Иди, нельзя мне больше тут оставаться.» и она, не оборачиваясь, скрылась за развалинами.
«Наташка, ты завтра придешь? Приходи! Я приду»!» закричал Сашка ей в след.
На следующий день Сашка не мог дождаться вечера. Приплыл на остров, на старом месте расположился. Ждал недолго, пришла Наташка. В новом белом платье, в волосах цветок белой кувшинки. Говорили- не могли наговориться. Сашка на дудочке своей играл. Смех, музыка стоит над озером. Не заметили, как рассвет настал. Прощаться пора.
Так встречались почти целый месяц. Сашка по селу как блаженный ходит. Мать его украдкой плачет, дед Захар разнес всем, что заморочили Сашку русалки, не ровен час, к себе утащат. Нестор, друг его, забеспокоился, везде за Сашкой ходит. А тут новость, как обухом по голове. На следующий день развалины собирались сносить, а на острове днем и ночью рыбхоз работать будет. Переправу он же наладил, дурак.
Пришел Сашка на остров поникший. Наташка к нему вышла. Он к ней сразу и подбежал:
«Не могу без тебя, Наташка. Бери меня с собой, в озеро. Я готов»
Наташка посмеялась.
«Нельзя тебе к нам. От радости к нам не попадают. Только с горя. А так просто потонешь, почернеешь ,распухнешь и рак тебе в нос залезет. Хорош женишок.»
«Тогда иди ко мне! Выходи за меня, век верен тебе буду!»
«Верен, говоришь? А не пожалеешь?»
«Ни за что» поклялся Сашка.
«Ну смотри, за слова свои отвечаешь. На рассвете я вид свой покажу тебе настоящий, а потом навсегда в человечьем обличье останусь. Нельзя мне воды в это время касаться, а то вернусь в озеро и русалкой останусь.»
Как расцвело, посадил Сашка Наташку в лодку и поплыли к берегу. Вот и солнце всходить начало из-за развалин. Гребет Сашка и видит, сидит перед ним в лодке чудо с рыбьим хвостом. На голове вместо волос водоросли и тина, глаза огромные, черные, нет в них дна. Перепонки между пальцами, как у лягушки, а сама вся сверкающей чешуей покрытая. Искрится эта чешуя на солнце, аж глаза слепит. Но Сашка гребет, не отворачивается. В этот момент с берега крик раздался: «Сашка, веслом ее! Она тебя сожрет! Сожрет, Сашка! Веслом ее, веслом!» Нестор все видел, своими глазами. Сашку, отчаянно гребущего к берегу и русалку, сидящую в лодке напротив него и тянущую к нему руки. Сашка обернулся, неосторожно плеснул веслом, вода брызнула на русалку. Лодка закачалась, русалка выпрыгнула в воду. Сашка за ней, но куда там! Верный Нестор кинулся вытаскивать Сашку, памятуя рассказы деда Захара. За ними в воду кинулся шедший к переправе бригадир, а за ним и пара строителей. Словом, Сашку вытащили и отнесли в беспамятстве домой. Село шумело. Нестор клялся раздобыть динамит и пойти глушить русалок, но его быстро угомонили. Болел Сашка долго, лежал в лихорадке до самых холодов. Дед Захар неотступно был при нем. Вздыхал, ругал его через раз, что не послушал и полез к проклятым русалкам, а потом жалел и по-родительски успокаивал, приговаривая «Ничего, все образуется, все хорошо будет. Ну, а чего не быть? Конечно, будет» Ежедневно забегал Нестор. Рассказывал невидящему и неслышащему лежащему поникшей тряпицей Сашке последние новости. Кто женился, у кого кто родился, кто подрался, как идет строительство рыбпромхоза. Сашка пил отвары деда Захара, слушал Нестора и потихоньку приходил в себя.
К святкам Нестор вытащил еще слабого Сашку в дом культуры. Село богатело и росло. В дом культуры приехал целый ансамбль. Развернулось большое гулянье, танцы до упаду. Председатель Семен Ильич горячо приветствовал выздоровевшего Сашку и повел знакомить с новыми жителями села, которые приехали на работу в рыбпромхоз. Он подводил его к незнакомым людям на улице, ждавшим своей очереди зайти в дом культуры и представлял: «Это Александр Максимов, он начал работу в нашем рыбпромхозе. Его надо благодарить! А это Алексей Иволгин, инженер, жена его, Татьяна. Это Василий Степанов, технолог, из Москвы к нам приехал! И вот и новый технолог,знакомься.»
Закутанная в тулуп и пуховый платок технолог обернулась. Чуть курносый нос, крупные зубы, снежно-белая прядь из-под платка.
«Озерова Наталья Ивановна, очень приятно» и она протянула крепкую руку в красной варежке.
Сашка смотрел и не верил.
«Ну, чего смотришь, приглашай девушку на танец!» подмигнул председатель и легонько подтолкнул Сашку в спину.
Через неделю на свадьбе гуляло все село. Особенно радовался председатель. Еще бы, ценного специалиста удалось за своим совхозом закрепить!
«Как так, Наташка? Как так получилось? Не смог же я тебя удержать!» спрашивал молодой муж
«Ну не смог, бывает. Я сама, по своей воле пришла. Жених ты хоть куда, да и работа в рыбпромхозе интересная, как специалиста меня ценят. Ты, главное, свое слово держи. Помнишь, « век верен тебе буду»?