Фантастический рассказ.
Семён мирно спал. В сновидении он стоял на тёплом песке, глядя вдаль. Морской бриз приятно охлаждал разогретые солнцем плечи. Шебаршение набегающих волн успокаивало. Хотелось упасть на спину и глядеть на пробегающие мимо облака. Послышался стук.
Семён беспомощно огляделся. Пустынный пляж, плещущее море и небо над головой. Ни одной живой души, кроме него. Стук повторился.
Сон с неохотой уступал место реальности. Семён разлепил глаза и прислушался. "Показалось". - Подумал он и вновь сомкнул веки.
Стук. Ясный, чёткий, звонкий. "Кого нелёгкая принесла? Выходной". - Пробубнил Семён про себя и добавил вслух:
— Законный!
Семён зевнул, и спустив босые ноги на пол, сел на кровати. Зевнул. Тяжело поднялся, и шаркая ногами, направился к двери.
Вновь стук. Звонкий, словно барабанят в окно. Семён замер. "Седьмой этаж! Какого косолапого?" — Возмутившись, повернулся к комнате. Шторы плотно задёрнуты.
— Бред!
Семён почесал спину и зашаркал в ванную комнату. Распахнул дверь и замер как вкопанный.
Челюсть медленно отвисала. Глаза распахнулись от увиденного. Сон сдуло будто ураганом. В висящем, напротив, зеркале, с другой стороны отражающей поверхности, в ярости тарабанил он сам.
Искажённое гневом лицо. Рот открыт в беззвучном крике. Сжатые кулаки стучат в стеклянную преграду, издавая звонкий, громкий стук.
Семён отпрыгнул назад и с силой захлопнул за собой дверь. Отпрянул от закрытой ванны, словно её объяло огнём и больно влепился в стену напротив.
Холодная поверхность отрезвила. Проступил пот. Семён вытер лицо дрожащей рукой. Сердце бешено стучало.
— Не может быть. — Растерянно произнёс Семён и в следующую секунду воскликнул:
— Пуховский, гад! Абсент, клёвая вещь, сознание изменяет.
К слову, Пуховский — это бывший одноклассник и лучший друг Семёна. Владислав Пухов. Эзотерик, парапсихолог, считающий себя шаманом.
Вчера они отмечали удачную поездку Владислава на Алтай. Выпили. Как оказалось, немало. Пошли разговоры о потусторонних мирах.
— Вот и договорились. —- Подбодрил сам себя Станислав и шагнул к закрытой двери.
Вдохнул и резко её распахнул. Слева ванная, сдвинутая занавеска. Перед ним тумба с раковиной. Сверху зеркало, а в нём, взъерошенный, испуганный Семён, с красными глазами и никаких призраков.
Семён прошагал к зеркалу. Потрогал гладкую поверхность. Приблизил лицо и зажмурившись, лизнул. Чуть солоноватый привкус.
— Бред!
Семён открыл кран и быстро сполоснул лицо. Наклонился, втянул ледяную воду и прополоскав рот, выплюнул. Закрыл кран, и облокотившись о край раковины, вновь уставился в зеркало.
Спустя десять секунд подмигнул отражению и резко развернувшись, двинулся прочь из ванной комнаты. А его спину буровил ненавидящим взглядом отражённый Семён.
Зайдя в спальню, быстро застелил кровать и оделся. Сгрёб со столика смартфон, и читая на ходу сообщения, вышел в коридор. Не дойдя до кухни, замер.
Семён ещё раз перечитал "эсемеску" от старого друга.
"Сень, я в зазеркалье. Помирись с собой." - гласила она.
— Ерунда какая-то.
Семён растерянно посмотрел на закрытую дверь в ванную. Подспудное чувство подсказывало, что сообщение от Владислава не розыгрыш. Чертыхнувшись, Семён быстро прошёл в прихожую. Напялил кроссовки, и сдёрнув с вешалки лёгкую куртку, открыл входную дверь. Досадно махнул рукой и вернулся обратно. Снял с крючка ключи от дома. Быстро вышел на лестничную площадку.
Семён шагал по улице. Ярко светило летнее солнце. На детской площадке о чем-то спорили девчонки лет девяти. На лавочке сидели "вездесущие" бабульки из соседних домов. Они проводили Семёна пристальным взглядом.
"В НКВД, что ли служили?" - Усмехнулся он и прошёл мимо, нарочно не сводя с них глаз. Бабульки скривились, словно их разоблачил шпион из недружественной страны.
"Пива взять надо или нет?" - Подумал Семён и автоматически завернул в магазин. Вышел с пакетом в руке. Довольно улыбнувшись, бодрым шагом зашагал к Пухову Владиславу.
Семён стоял возле двери под номером сорок один и терпеливо ждал, когда откроют. Никто его впускать не хотел. Нажал и ещё раз на кнопку звонка, вызвав весёлую трель. "Спит, шутник?".
Семён стукнул в дверь, в попытке подражать Винни-Пуху, когда тот навешал Сову. Дверь неожиданно распахнулась.
Семён хмыкнул и шагнул в квартиру друга. В нос шибанули запахи трав, вперемежку с трубочным табаком.
— Пуховский! Ты где?
Тишина. Семён поставил пакет с поклажей и перейдя коридор, открыл дверь в зал.
Перевёрнутый диван, к нему придвинут стол, с поваленным стулом. Ковёр свёрнут и стоял возле балконной двери. На полу мелом нарисована "звезда Давида" с непонятными знаками по концам вершины гексаграммы. Посередине нарисованной звёзды неподвижно лежал сам хозяин квартиры.
Голый, в позе эмбриона.
— Влад! — Бросился к нему Семён.
Но сделав шаг, замер. "А если мёртв? Ментов вызвать надо. Ага, труп и я кто, видел его последний раз. Что же делать?" — Пронеслось у него в голове.
Семён развернулся и бросился к входной двери. Рванул её на себя и тут же осторожно закрыл. Тихо поднял пакет. Предательски звякнули бутылки. Семён замер, прислушался. Взялся за ручку.
Звонко пропел звонок. Семён отшатнулся назад.
— Блядь!
"Четвёртый этаж, не спрыгнуть". Семён вернул пакет на пол и метнулся к другу.
Снова раздался звонок.
— Влад, очнись.
Семён схватил тело друга за плечи и резко развернул к себе.
— Пришёл? На. — Прохрипел Владислав, и схватив Семёна за руку, сунул ледяной кругляш в руку.
— Не дёргайся! — Крикнул незнакомый голос.
Семён, еле живой от страха, медленно повернул голову на голос. В коридоре стоял высокий полицейский, из-за его спины беспокойно выглядывала соседка по лестничной площадке, тётя Клава.
— Во! Видали! Не только пьют и курят, непотребством занимаются. - Проговорила она и сплюнула на пол.
— Разберёмся. — Парировал полицейский. — Ваши документы, уважаемый!
Семён сидел в отдельной камере полицейского участка. "Во влип! Хорошо, хоть Влад живой. Что с ним? Мне то, что делать? Ещё "травку" припишут". — Думал он, прижавшись к шершавой, холодной стене "кутузки".
Семён вспомнил о "подарке", кругляше, что в отчаянии сунул в носки, когда его забирал полицейский.
Задрав штанину, вытащил небольшой кругляш. Тонкий диск металла с нарисованным, чёрным кругом. И всё. Ни знаки, ни письмена его не украшали.
— Что же ты хотел мне сказать? — Пробормотал Семён, разглядывая железный диск.
"Помирись с собой. Как?" — Задумался он. Опустился на плиточный пол и вытянул ноги.
Неожиданно вспомнил совсем недавние события: как с работы выгнали, денег нет, коллеги отвернулись. Как стоял возле зеркала и в пьяном угаре кричал на свое отражение, будто оно виновато в его бедах. Проклял даже.
Странно, но позже всё боле-менее наладилось. Вот только какая-то часть души словно заледенела. Озлобился. Стал безразличным.
Помог вернувшийся Владислав. Какую-то чушь болтал про попавшую часть души. Странно всё, но полегчало после его "обрядов".
— Теперь я здесь. Почему? Да струсил, ясень-пень. Ещё на Влада всё свалить пытался. - Вздохнул Семён и обхватил голову руками.
Кругляш выпал и гулко стукнул по полу. Семён взглянул на него. Тот мирно лежал на плитке, рисунком кверху. Семён тяжело вздохнул и наклонился вперёд, в попытке поднять.
Внезапно чёрный круг пропал, а на его месте закрутился полупрозрачный вихрь. Семён вскочил на ноги. Вихрь расширился. Семён шагнул назад. Вихрь закрутился и приобрёл форму круга, метр в диаметре.
Семён собрался и взглянул в него. Размытые образы. Семён наклонился к кругу и вгляделся. Неожиданно из него выскочила костлявая рука и схватила Семёна за горло.
Тот схватился руками за худое запястье и захрипел:
— Помогите!
Раздался звон ключей и щёлкнул засов.
— На помощь! — Хрипло взвыл Семён.
Рука, что явилась из вихря, приподнялась и рывком втянулась в круг вихря.
Дверь камеры распахнулась. Вбежал охранник и быстро осмотрел камеру предварительного заключения. Пристёгнутые к стене нары, металлический диск, лежащий на полу. Подозреваемого и след простыл.
— Тревога! Побег! — Заорал охранник.
Семён истошно орал.
— Чего горланишь, окаянный. Оглушил аж!
Семён понял, что свободен. Он рванулся назад и ударился в бревенчатую стену.
Не понял? - Протянул он, ощупывая огромные брёвна.
Семён медленно обернулся. Он в избе. Русская печь, посередине стол и две лавки. В углу самая настоящая ступа, а в ней метла, воткнутая черенком. Возле него безобразная старуха. В потрёпанном наряде, что больше похож на саван. В засаленной косынке. Один глаз изумрудом блестит, другой бельмом затянулся.
— Оклемался?
Где я?
— Дык у меня. Говорят, сам себя проклял. — Хрипло захихикала старуха.
— Ничего не понимаю, а где полиция?
— Ну ты даёшь! Верно, он говорил, странный ты. Дикий!
— Влад. — Догадался Семён.
— Молодец! И где он?
— Кто?
— Кто, кто, — передразнила его старуха, — друг твой, молодец разумный. Красавец.
— Я знаю?
— А ну, сидай. Давай, усе по порядку. — Старуха указала на стол и проковыляла к печи.
Раскрыла топку и сунула руки в пламя утробы. Семён непроизвольно зажмурился.
— Вот, хлебни, для памяти.
Семён раскрыл глаза. На столе стоит дымящийся котелок, а он непостижимым образом, восседает за столом.
— Хлебни, ай, боязно? - Ехидно осведомилась Старуха.
Семён покачал головой, и обхватив котелок, поднёс ко рту. В нос шибанул смрад тухлятины. Из глаз брызнули слёзы. Семён собрался с духом и хлебнул. Зловонная жижа обожгла небо и свела скулы. Семён с трудом проглотил и закашлялся.
— О-о-о! — Наконец, выдохнул он.
— Молодец! — Стукнула старуха Семёна по плечу.
Он захрипел и провалился в небытие.
Очнулся сидящим на лавке. Бабка с тоской смотрела на него. В голове гудело. Что было после принятия гадостной жидкости, Семён не помнил. Первая заговорила хозяйка избы:
— Ну, и нагородил ты дел, Сеня.
— Да что не так-то? — Вскочил со скамьи Семён.
— Ты сядь, что вскочил как воробушек.
Семён напыжился, и уткнувшись в стол кулаками, наклонился к безобразной бабке:
— Ты хоть и баба-яга, да я не Иванушка!
Бабка заливисто закатилась от смеха. Отсмеявшись, она протёрла слезящийся глаз уголком платка и тихо произнесла:
— Сказок начитался, проводник я. Это внепространственный переход. А ты меня видишь, потому что такой образ тебе привычен. Ладно, слушай сюда. Дам я тебе средство специальное, намажься и из избы выходи. Дальше всё от тебя зависит. Справился со страхом, молодец, коли нет. — Старуха замолчала и пристально уставилась на Семёна. - Попробую вернуть.
Семён молча опустился на место.
— Давай средство своё.
Бабка вспорхнула с сидения. Подбежала к печке и сунула руку в поддувало. Пошарила и вытащила обычный глиняный кувшинчик. Горлышко затянуто неопрятной материей. Вернулась к столу и протянула его Семёну.
Тот взял кувшин и сервал материю. По избе растёкся цветочный запах, такой насыщенный, что его можно было резать ножом.
— Мажь!
Увидев замешательство Семёна, она хмыкнула и пошаркала за печку.
— Подглядывать не буду, больно надо! — На ходу крикнула она и скрылась из виду.
Семён не задерживаясь, быстро разделся и сноровисто принялся размазывать по телу желтоватую мазь.
Средство приятно грело, затем начало жечь. Семён перепугался и принялся стирать жгучую субстанцию с себя. Но это не помогало. В панике он метнулся к одежде, но жжение усилилось и он. не понимая, что творит, побежал к двери. Распахнул воротину. В лицо шибанул холод. Семён выскочил из избы.
Ноги больно кольнуло. Он глянул вниз. Вся поверхность усеяна мелкими камешками. Небо серое и складывалось впечатление, что это искусственный купол. Изба одиноко стояла на пустой поляне. В ста метрах от неё клубился туман, а спереди медленно распахивалась синева.
Вскоре перед изумлённым взглядом Семёна развернулось самое натуральное космическое пространство. Тёмная синева. Яркие звёзды. Они манили и притягивали ошарашенного Семёна.
Он сделал шаг навстречу. Ледяным ушатом на него обрушился сильный страх. Ужас сковал душу. Семён понял, если он сделает шаг, то непросто умрёт, сгинет, исчезнет, пропадёт.
"Вернуться?" Это показалось здравой мыслью, но в следующую секунду он смело зашагал вперёд.
Внутри взорвалась пустота. Пропали все чувства кроме зрения. Семён находился внутри звёздного пространства. Необыкновенное всемогущество охватило его душу. Казалось, протяни руку, и ты сможешь играть со звёздами как яркими мячами.
Неожиданно всё прекратилось, и Семён рухнул на жёсткую поверхность. С трудом поднялся и сел от неожиданности. Ноги, руки и как, оказалось всё тело имело синеватый, полупрозрачный вид.
— Я призрак?
Семён огляделся. Вокруг одноэтажные здания, он сидит на коричневой дороге, по бокам растут высокие пучки травы, а возле них приземистые берёзки. Вокруг ни души. Нет животных, автомобилей, людей.
Семён перешёл улицу и потрогал ближайшее здание. Твёрдая поверхность, очень сильно напоминающая кирпич. Неожиданно на него обрушился гвалт голосов, шуршание шин и дуновение ветра. Чувствовался слегка мятный запах.
Семён обернулся. По дороге шустро сновали высокие автомобили, с маленькими колёсиками, оставляя за собой белые облачка. Мимо шли по своим делам люди, в "старомодных" одеждах, совершенно не обращая на него никакого внимания.
Семён, не спеша, двинулся по улице. Дома, магазинчики, начало казаться, что он в привычном мире. "Неужели так и выглядит загробный мир? Хотя нет, Пуховский говорил про зазеркалье. Может параллельная вселенная?" - Размышляя брёл Семён. Взглянул в небо и остановился разинув рот. По небу степенно плыл дирижабль.
М-да! - Протянул он и почесал голову.
Слева грозно зашипело. Семён обернулся. В двух метрах стоял огромный кот. Изогнутая спина. Шерсть дыбом. Глаза горят огнём.
— Тихо, тихо киса. —- Семён выставил вперёд руки и медленно принялся отступать.
Кот не спускал с него горящего взгляда. Семён юркнул в подворотню и на него набросили белёсую сеть.
Всё тело прошило током. Семён вскрикнул и распластался по земле. В следующее мгновение его ударили вбок. Он извернулся, но вновь скрючился от электрического удара.
— Попался, гадёныш. — Крикнули возле уха и снова удар чем-то тяжёлым вбок.
Дыхание перехватило. Семён жадно хватал ртом воздух. Оглушённый, униженный, он валялся на коричневой поверхности. По бокам тесные стены, возле лица тяжёлые ботинки. Голенище обмотано проволокой. С боку вист коробочка, а от неё тянется толстый шланг по ноге вверх. Семён поднял голову. Возле него стоял незнакомец. В толстых резиновых перчатках, на голове медный шлем с толстыми стёклами, рука сжимает край сети, а от неё тянется кабель куда-то вдаль.
— Как долго я этого ждал! — Крикнул незнакомец и пнул Семёна в лицо.
Удар. Боль. Мгла.
Очнулся Семён сидящем на белом полу, по ощущениям - на пластике. В метре от него серебрилась мелкая сетка. Далее виднелся стол с подключённой аппаратурой. Справа дверь.
Семён кинулся к ограждению.
— Не надо, друг. — Услышал он до боли знакомый голос.
Семён резко развернулся, готовый ко всему. В противоположном углу сидел полупрозрачный Владислав. Ноги в позе лотосы. Руки на коленях. Лицо расслабленно, глаза приоткрыты.
— Пришёл. — Не меняя позы, добавил он.
— Влад. Пуховский. — Обрадовался Семён. — Ты то, как здесь?
— Я с проводником давно общаюсь. Он мне и рассказал обо всём.
— Он? Это же баба! Баба-яга.
Владислав распахнул глаза.
— Неужели? А по мне ангел.
— Вот это да!
Дверь распахнулась, и в комнату вошёл двойник Семёна. В чёрном расстёгнутом халате под ним виднелся деловой костюм.
— Ты! — Заорал Семён и кинулся на решётку.
Громко хлопнуло и Семёна пронзил голубой разряд. Он мешком свалился на пол. Незнакомец взглянул на решётку и подбежал к стеленному шкафу, что возвышался слева от стола.
Распахнул дверцу и извлёк знакомый медный шлем, с линзами. Водрузил его на голову и подоткнул провода к ящику стола. Слабо загудело.
— Очнулся.
Владислав принялся и подошёл к Семёну.
— Не надо, он же ваш двойник.
Незнакомец отмахнулся.
— К вам претензий нет, мы это обсуждали. А вот с ним. — Незнакомец поддёрнул штаны и присел перед клеткой. — Разговор особый.
— Я ему всё объясню. — Начал Семён, но его прервал незнакомец.
— Чушь! Всю жизнь насмарку.
Хозяин комнаты поднялся и направился к столу.
— Всё обделал гадёныш. — Незнакомец резко обернулся. — Вот что я ему сделал? Что?
Семён виновато развёл руками.
Вот то-то.
Незнакомец взял со стола толстые перчатки и натянул на руки, после поднял шест с толстым жгутом, заканчивающимся в стол. Повернул тумблер и направился к клетке.
— Осторожней! - Попросил Владислав.
Незнакомец с силой ткнул прутом в лежащего Семёна. Полетели искры. Он изогнулся дугой и застонал. К нему кинулся Владислав. Обхватил друга за талию и приподнял над полом.
Семён с трудом поднялся.
— Убью гада! — Прошипел он.
— Вот видите, сударь. Темнота поглотила его душу. И что вы прикажете мне делать?
— Вы сами знаете, мы это обсуждали. - Парировал Владислав
— После всего, что он сделал? Ну уж нет. Я … убью гадёныша и всё тут!
— Тогда погибните и вы.
— Уверены?
— Вероятно, да.
— Вот то-то.
— Да что я сделал? — Чуть не плача закричал Семен.
Незнакомец и Владислав молча смотрели на него. Семёну возвращалась память.
— Я проклял тебя. — Ошарашенно пробормотал он и рухнул на колени.
— Не безнадёжен. — Хмыкнул незнакомец и оправился к столу.
Отключив жезл и положив его на стол, вернулся к клетке.
— Немес. — Представился он.
Семён поднял на него влажный взгляд.
— Вы понимаете, моё эго, до чего довели меня. Я был учёным. Успешным, полным идей и друзей. А в один прекрасный момент всё рухнуло. Все! Вы понимаете какого это? Я уж хотел было утопиться, друг ваш появился. Сперва думал, умом двинулся.
Семён недоумённо взглянул на Немеса.
— Да, да моё дорогое эго. Для меня вы дух. Невидимый. Хорошо я физику знаю, неплохо.
Немес беспокойно шагал по комнате, закинув руки за спину.
— О чём это он? — Обратился Семён к Владиславу.
— Сень, вот ты хороший управляющий, для тебя физика - это как колдовство. А он светило! Между прочим, непонятый гений, в своём мире. Он и разработал аппаратуру, что бы мы могли общаться, а он видеть нас. Клетку вот придумал, как поймать нас. Гений!
— Поверил. — Продолжил говорить Немес. — Не зря. Ваш приятель - настоящий товарищ! Отговорил.
Немес погрозил ему пальцем. Подошёл к столу. Задумался
— Что делать-то будем? — Не оборачиваясь спросил он.
— Я, я всё исправлю. — Промямлил Семён.
Немес обернулся и с любопытством посмотрел на него.
— И как же? Позвольте полюбопытствовать.
В разговор вмешался Влад:
— Если теория верна, и вы противоположности друг друга, то можно попробовать полюбить друг друга.
Семён непроизвольно хихикнул. Немес непонимающе посмотрел на него.
— У них нет однополой любви. — Шепнул Влад на ухо Семёна.
— Я не верю ему. — Указал на Семёна Немес.
Влад раздасованно хлопнул руками и отошёл в противоположный угол. Немного помолчав, он резко обернулся и подошёл вплотную к клетке, напротив, Немеса.
— Я останусь заложником…
— Но Влад! — Вскочил Семён.
— Хорошо. Пусть возвращается и исправляет, что испортил. И имейте в виду, по моим расчётам, у вас неделя не больше. Затем всё. Аннигиляция!
— Знаю. — Угрюмо произнёс Владислав.
— Да что я должен сделать? — Испуганно закричал Семён.
— Измениться. Полностью. — Произнёс Влад. — Иди.
— Без глупостей! — Предупредил Немес и обогнул клетку.
С другой стороны, находился стеллаж с неизвестными приборами. Галетные переключатели, мигающие лампочки, толстые шланги проводов. Немес дёрнул толстый рубильник с длинной ручкой, и быстро подбежав к столу, схватил жезл.
Клетка постепенно растаяла
— Без глупостей! — Крикнул Немес и угрожающе выставил жезл.
— Иди найди свою бабу Ягу, она поможет.
— Спасибо друг. — Обнял его Семён и подошёл к закрытой двери.
— Не заперто. Иди и запомни: неделя!
Семён взялся за ручку и толкнул дверь. Она легко открылась, и Семён выскочил в светлый коридор. Впереди светился прямоугольник света. Семён ринулся к нему.
Вскоре он стоял посреди улицы. Мимо шли прохожие. Неспешно двигались автомобили.
— Куда мне идти то? —- Сам себя спросил Семён.
Ничего путного не придумав, он побрёл по полупустой улице.
Редкие прохожие не обращали на него никакого внимания. Автомобили мирно шуршали покрышками, выпуская за собой белые облачка. Вскоре он вышел на площадь. Высокие пучки "травы" и мелкие деревца. Дорожки из серого материала, лавочки. Как заметил Семён, все пути странного парка тянулись к центру, где возвышалась высокая башня. Метров в десять шириной и высокая. Семён задрал голову и прикинул: "не менее десятиэтажки". Вскоре он во все глаза смотрел в небо. К башне неслышно приближался дирижабль.
Вскоре он подобрался практически вплотную к ограждению, на крыше башенного здания. К бортику подскочил человек, он поймал трос, что выбросили из носа дирижабля, и ловко обмотал вокруг прицепного устройства. Прогудела сирена, и из нижней части носа дирижабля выдвинулся трап. Сперва вышли двое, они встали по бакам, затем хлынул людской поток.
Семён с интересом глядел на это действо. Пассажиры покинули воздушное судно, на их место начали подниматься другие.
— Воздушный вокзал. — Ахнул Семён. — Ничего себе!
Слева послышалось утробное урчание. Семён повернулся на звук. Возле кустарника затаился огромный котяра. Он не спускал взгляда жёлтых зрачков с Семёна и гулко урчал.
— Ты меня видишь? — Удивился Семён. В следующую секунду он присел и позвал пустого незнакомца:
— Киса, киса.
Кот фыркнул и призывно мяукнул, скрылся за кустарником. "Завет, что ли?" — Догадался Семён и зашагал в сторону, где спрятался кот.
Обойдя куст, что явно напоминал жёсткую траву, Семён оказался возле круглого таза с синей жидкостью. Рядом сидел кот.
— И чего мне надо делать? — Обратился Семён к коту и досадно развёл руками.
— Лезь в портал. — Произнёс кот голосом знакомой старухи.
Семён замер. Шагнул к тазу, и взглянув в него, прошептал:
— Чревовещание.
Кот резко подпрыгнул к Семёну и сбил его с ног передними лапами. Семён потерял равновесие и грохнулся в таз.
На мгновение ему показалось, что он завис над пропастью. Поджав ноги, Семён действительно завис, зацепившись за край таза. Он подтянулся, но в туже секунду к нему подскочил кот. Он взмахнул лапой. Руку Семёна обожгло огнём.
— Ах ты гад! — Воскликнул наш герой и разжал ладони.
Семён моментально скрылся в синей мгле.
Кот, не теряя времени, развернулся задом к тазу и быстро заработал лапами. Полетели комья земли и вскоре о портале напоминал лишь невысокий холмик. Кот задрал хвост трубой и степенно зашагал прочь.
Семён рухнул на стол в бревенчатой избе. Возле печи стояла бабка и орудовала кочергой во чреве печи. Повернувшись на звук грохота, криво ухмыльнулась:
— Вернулся, значит, нашёл себя-то.
Семён поднялся, быстро сел за стол. Как можно ближе, пододвинувшись к краю.
— С чего ты взяла?
— Ха! Кибернетический Объёмный Телопреобразователь не ошибается.
— Кто?
— Кто, кто, — передразнила бабуся, — К.О.Т. Кто есчо то?
Семён обхватил голову руками:
— Ничего не понимаю. То тюрьма, то зеркальный мир, я что, сошел с ума?
Старуха поставила возле печи кочергу и подошла к Семёну, на ходу вытирая руки о фартук.
— Да, тю, рано есчо.
— Не понял?
— Чего не понять-то? Жизнь менять надо. Ты, вот чего натворил у себя-то?
Себя проклял. — Растерянно пробормотал Семён.
— Во, во, теперь взад возвращать надо.
— Да как это! — Вскочил с места Семён, но вспомнив в каком он виде, сел на место.
Старуха вздохнула и села напротив:
— Про покаяние слышал.
Семён опешил. Усмехнулся и облокотился на стол:
— В церковь, что, ли сходить, свечку поставить?
— Сходи, касатик, сходи.
— Да ты издеваешься! Какая церковь? Как мне судьбу поменять! Как?! — Он рухнул на место и выдохнул:
— работу, и ту пока сменишь…
Ничего не ответила старуха. Поднялась и направилась к печке. Семён, прищурив глаза, следил за ней. Та подошла к печи, подняла лопату для хлеба и взвесив ее на руке ухватилась, будто для вытаскивания выпечки из печи.
— Садись.
— Куда?
— Куда, куда, на лопаты сигай!
— Я тебе что, Иванушка? — Рассмеялся Семён.
Но увидев серьёзный взгляд старухи, поднялся и быстро подбежал к ней. Потрогал деревянную лопату и забрался на неё. Поджал ноги и обхватил их руками. Бабка ловко засунула Семёна в печь и закрыла тяжёлой крышкой.
— Какого? — Только и успел воскликнуть он, как услышал у себя в голове:
— Три, два, один, переход.
Зашумело, вспыхнула вспышка и громыхнуло. На Семёна обрушилась ватная тишина.
Он с трудом разлепил глаза. Резанул свет. Семён зажмурился, затем вновь приоткрыл веки. Ярко светило солнце. По голубому небу неслышно плыли облака. Пахло сырой землёй. Неприятно холодило спину. Семён пошевелил ладонями. Нечто мягкое и прохладное загребали кистью. Он поднёс руку к лицу. Перепачканная в грязи рука сжимала ком сырой земли. Семён вскочил, но поскользнувшись, вновь рухнул в лужу. Поднявшись, он осторожно выбрался из канавы.
Пустырь. Он стоит возле неглубокой траншеи рядом с трубой, что выходит из земли. Из неё медленно течёт грязная вода, струйкой стекая в земляной жёлоб, из которого только что вылез Семён.
— Где это я?
Осмотревшись, он заметил лесопосадки, что зелёной стеной виднелись вдалеке. Семён зябко поёжился и быстро двинулся к ним.
К своему дому он добрался уже к вечеру. Быстро юркнул в подъезд и прыжками поднялся на свой этаж. Здесь его поджидал очередной сюрприз: опечатанная дверь. Семён непонимающе глядел на полоску с печатью, что скрепляла дверное полотно и косяк. Семён протянул руку. В туже секунду приоткрылась дверь напортив. В образовавшеюся щель просунулась небритая голова соседа, дяди Васи.
— Семён! — Поманил к себе сосед. — На рывок пошёл? Уважаю.
— Дядь Вася, ты о чём?
— Тихо, что я не понимаю? На, держи. — И он сунул в щель небольшой свёрток. — Завтра легавые придут. Ну, будь!
Дверь захлопнулась. Семён тупо уставился на свёрток. "Меня же в К.П.З (камера предварительного заключения) посадили. Блин! Что же делать?" - Подумал Семён, и махнув рукой, спустился к выходной двери.
Слегка приоткрыл дверь и воровато прислушался. Не заметив ничего подозрительного, вынырнул из подъезда. Семён отряхнул застывшую грязь с одежды, и сунув под мышку свёрток, зашагал прочь от родного дома. Куда идти он не знал.
Свернул на соседнюю улицу и мгновенно юркнул назад. Вжался в стену и затаил дыхание. За углом дома стоял милицейский "бобик" с двумя представителями славной полиции.
— Вроде мелькнул кто?
— Кошка поди.
— Костя, посмотреть надо.
Семён ринулся прочь и вскоре скрылся за углом дома. Бежал он долго. Остановился в лесопосадках. Темнело. Семён сел на поваленное дерево и развернул свёрток. Рассыпанные сигареты, некоторые разломались пополам. Коробок спичек и два куска чёрного хлеба.
— Я же не курю…
Семён рассмеялся, а после горько заплакал. Задрал голову. Высоко, сквозь крону деревьев светила яркая луна. Семён сбросил с себя свёрток, веером рассыпав спички и сжал кусок хлеба. Нестерпимо хотелось завыть. Он сунул хлеб в рот и откусив принялся жевать, а из глаз медленно текли слёзы.
Закрапал мелкий дождик. Семён брёл по узкой тропинке, обхватив себя руками. "На хрена я во всём двойника своего обвинил. Сам же в "задницу" такую попал. Так, нет, виноватых искал. Придурок! Трус! Тряпка! Чего теперь делать то, что?! В тюрьму вернуться?" — Размышлял он, мирно шагая по лесопосадкам.
— В тюрьме сейчас макароны. — Произнёс вслух известную фразу из кинофильма и грустно рассмеялся.
Семён встал и огляделся. Тёмные деревья, накрапывает дождик, холод и тоска. Он рухнул на колени и раскинул руки в стороны.
— Господи! — Взмолился он. — Прости меня! Дурак я был. Прости за прегрешения мои. Господи!
Семён согнулся, уткнувшись лицом в грязные колени, и зарыдал.
— Ничего я не смогу сделать. Ничего. Друга потерял, себя загубил. Лучше бы сам сгинул! — Бессильно застонал и повалился набок, в мелкую лужу. — Дураком был, дураком и помру. Прощение вот только попросить у тебя, друг Владислав.
Семён вскочил. Поднял голову и засмеялся:
— Спасибо! — Крикнул он небесам и рванул прочь из посадок.
Семён нёсся по пустынным улицам. Противно хлябала раскисшая обувь, то и дело пот заливал глаза. Семён протирал лицо, но лишь размазывал грязь. Его это мало беспокоила. Вскоре вдалеке начала появляться одиноко стоящая церковь.
Семён никогда не посещал её, даже не знал, есть сейчас кто там или нет. Но это его мало волновало. Церковь казалась ему настоящем волшебным местом, где он может обрести настоявшее покаяние, да и чем чёрт не шутит - изменить свою судьбу.
Запыхавшийся, мокрый и грязный Семён стоял возле двери обители. Гулко стучало сердце. Глаза заливали грязные струйки, но он был счастлив. Неумело перекрестившись, слабо постучал в дверь.
Он бесшумно распахнулась, и перед изумлённым Семёном предстал молодой человек в монашеской рясе и редкой бородой.
— Входи, раз нужда есть. — Оглядев Семёна промолвил он и отступил вбок.
Семён вошёл вовнутрь. Тесное помещение. Лавки, алтарь, сбоку икона, под ней свечи. Ширма, вот и всё убранство. Пахло ладаном и воском.
— Покаяться. — Прошептал Семён.
Монах кивнул и дал знак, указывая за ширму.
Семён сидел на лавке, повесив голову. Перед ним стоял монах.
— Дел много натворил ты, но справился. Душу раскрыл и покаяние истинное сотворил. Услышал тебя Бог. Ступай, коли есть куда.
Семён беспомощно развёл руками.
— Понимаю. Вон, там приютись. — Монах указал на широкую лавку, застеленную тёмной материей.
Семён согласно кивнул, и побрёл в указанном направлении.
Проснулся он от лёгких толчков. Сонно глянув на будившего, тут же сел на лавке. Перед ним стоял монах, в руках держа свёрток одежды.
— Держи, мирскую подобрал.
Семён принял одежду и поклонился.
— Переоденься, да пора тебе.
Вскоре Семён покинул обитель монаха. Штаны и куртка были широковаты, но это ничуть не смущало его. Ноги обуты в поношенные сапоги, одежда свободная, но сухая.
— Как колхозник, ей-богу! — Хмыкнул Семён и двинулся к своему дому.
По лицу торопились прохожие. Ехали автомобили. Семён торопился к себе. Из-за поворота выскочила полицейская машина. Семён замер, но она шустро пролетела мимо. Он быстрым шагом двинулся дальше.
Вот и его дом. Семён осмотрелся. Никого. Открыл дверь и шмыгнул в подъезд. Быстро поднялся на свою лестничную площадку. Открылась дверь напротив и вышла соседка, жена соседа, что сунул ему свёрток.
— Здравствуйте, Сеня. Вернулись?
— Откуда? — Растерялся Семён.
— С колхоза.
Она внимательно рассмотрела его.
— Даже не переоделись. Что же это вы ключи в замке оставили?
Семён непонимающе смотрел на неё, слегка переминаясь с ноги на ногу.
Соседка раскрыла сумочку и вынула ключи от дверей Семёна.
— Держите. Не надо быть таким рассеянным.
Семён принял связку ключей и благодарно кивнул. Соседка щёлкнула сумочкой и спустилась вниз. Семён проводил её взглядом и шагнул к своей квартире. Дверь напортив приоткрылась и высунулось небритое лицо соседа. Он, щурясь, взглянул на Семёна и сплюнул:
— Пьянь!
После чего сразу хлопнул дверью.
Семён тупо глядел на свою квартиру. Полоски с печатью не было. Он вставил ключ в замочную скважину и зажмурившись повернул ключ. Щёлкнул замок. Семён открыл её и вошёл. Комната не изменилась.
Он быстро сбросил сапоги, сдёрнул с себя одежду, и побежал в ванную комнату. Спустя два часа Семён вышел из неё румяный, чистый и причёсанный. Одевшись, он подошёл к зеркалу. На него смотрело отражение в медном шлеме, с толстыми очками и резиновыми перчатками на руках. Семён попятился.
Отражение подняло коричневый прямоугольник, с тремя клавишами сбоку и нажало на среднюю. Засветился экран, явив изумлённому Семёну надпись:
"Благодарю, ты справился. Друга вернул".
— Так это не сон. — Изумился Семён и потёр вспотевшее лицо.
Ещё раз глянул в зеркало. С другой стороны, на него смотрел растерянный он сам.
— Пуховский…
Семён быстро обулся и вылетел из квартиры. Запер дверь и метнулся вниз.
Тяжело дыша, он поднимался к квартире Владислава. Сверху спускалась тётя Люба.
— А Влада нет. — Не останавливаясь, произнесла она.
— Как это?
— Неотложка увезла.
— Куда?
Тётя Люба остановилась и оглянулась на Семёна.
— В больницу! Куда ещё?
Семён резко развернулся и ринулся вниз. Выбежав на улицу, понёсся на автобусную остановку.
Выйдя напротив приёмного отдела, он поднялся по ступеням и вошёл в зал регистратуры. Очередь из четырёх человек. Молоденькая медсестра, что-то заполняет в журнале. Семён смело пошёл к дверям, что ведут в больничный коридор.
— Молодой человек, вы к кому? — Окликнули его.
— Владислав Пухов в какой палате лежит?
— В пятнадцатой. — После заминки ответили ему.
Семён раскрыл дверь и вбежал в коридор.
— Эй, так нельзя!
Но он не разбирая дорого мчался вперёд, изредка поглядывая на номера. Следом раздались торопливые шаги.
"Пятнадцатая". — Почитал очередной номер Семён и рванул на себя дверь палаты.
— Эй, а ну, стой! - Окрикнул его мужской голос.
Семён юркнул вовнутрь.
На больничной койке лежал бледный Владислав Пухов. На левом запястье прищепка. Мирно шелестел аппарат, напротив, рисую импульсы биения сердца. Семён подбежал к другу и присел на корточки.
— Ну, здравствуй, Пуховский. — Глядя в лицо другу, произнёс Семён.
Глаза Влада вздрогнули. Кривая убыстрилась, и он открыл глаза. Слегка скосив взгляд, улыбнулся:
— Сенька…
Понравился рассказ? Подписывайтесь на канал.