КНИГА 3. ЗИМА
Часть 3. Февраль-11
***
Девятый «Б» единодушно пришел к выводу, что с Гавриленко что-то происходит. Уроки учить перестал, к доске вызовут – мямлит так, что слушать тошно. "Тройками" оброс, а на днях и «двойку» схлопотал. На переменках сидит, молчит, парту разглядывает, ни к кому не цепляется. А недавно ни с того, ни с сего так облаял Андрюшку Стеблева, что тот теперь боится сидеть с ним рядом. То есть, он, конечно, остался на месте, но первым не заговаривает - только отвечает на вопросы Олега... хотя тот тоже не часто эти вопросы задает...
На душе у Олега было препаршиво. Давно уже он чувствовал себя неспокойно, но особенно – с того самого дня, когда в классе проводился этот дурацкий диспут. А в самом деле – с какой целью его проводили? Лишний раз послушать, какие хорошие у нас в классе ребята, которые помогают классному руководителю да на заседаниях штаны протирают? И не услышали! Вместо комплиментов пришлось с пеной на губах доказывать, что они хорошие – «я!!!», «я!!!»… А Боря Холодов – свое коронное: «Орете, как с перепугу»… Как на кого подействовали Борькины слова, неизвестно, но Олег почувствовал себя так, будто его окатили холодной водой: он вмиг увидел себя самого со стороны – как шавка какая-то! И остальные не лучше. И обратил внимание на компанию Рогозина: ни повышенного голоса, ни лишних слов; даже Сашка Гудков, который способен и накричать, и в «рог» двинуть, вел себя с большим достоинством, чем все активисты вместе взятые. Видно, что люди уверены в себе, в своей правоте… А, если разобраться, чем они хуже Маринки или Наташки? Или обоих Андреев? Те же "пятерки" и "четверки", та же музыкальная или спортивная школа в дополнение к общеобразовательной… Может, только тем, что старались доказать, что они люди, а не куклы, которых можно как угодно посадить, поставить, как угодно причесать и нарядить, заставить говорить то, что нужно классному руководителю… Когда-то очень давно Олег тоже пытался идти наперекор Ларисе Антоновне, но, получив нагоняй на заседании совета дружины и взбучку дома, притих. А что ему это дало?.. Только то, что одноклассники перестали уважать его! Да, он мог заставить кого-либо что-то сделать – но ради чего все это делалось? Для "птички"-"галочки"? А было ли это интересно ребятам? Ой, сомнительно!.. Один за другим они уходили "в подполье" – занимались какими-то своими делами, совершенствовали свое мастерство, а в классе об этом не знали. Капралов чуть ли не дебилом прикидывался, чтобы не читать со сцены всем надоевшие стихи из затертых сценариев столетней давности, - и в это же время учил серьезные роли из настоящих спектаклей! Почему классная не отметила Валеркин талант? Она ведь видела его на сцене! Можно было сказать одно-единственное слово – "молодец!"?.. Язык не повернулся?.. А последняя новость? У Янченко первый разряд по боксу! Когда только он успел его заработать? Это даже не роль выучить!.. Понятно теперь, почему Володька пугался, когда Олег начинал размахивать перед ним кулаками: он не имел права ответить ударом на удар, иначе его сразу дисквалифицировали бы! А ведь мог бы так двинуть Олега, что мало не показалось бы! Но нет – ни разу не поднял на него руку! Володькины сила и благородство казались слабостью. Почему бы ему, Олегу, не подумать: а в чем дело? Не подумал – зато время от времени издевался над одноклассником, сильным и одновременно беззащитным! Олег не мог теперь без стыда вспоминать все это, и особенно – первое сентября, когда он ударил Ковалева, заступившегося за Володю. Он тогда ожидал, что хлипкий с виду новичок полетит через весь класс, а тот выстоял, только чуть покачнулся. "Не убедительно", - сказал он Олегу. Даже драться не стал – и не от трусости. Счел ниже своего достоинства – а это уже было по-взрослому. И смотрел насмешливо… И с того дня Олега стал потихоньку грызть какой-то чертенок-червячок, издевательски нашептывая, что многих ребят из его класса можно избить, искалечить, но не победить. Может, это же чувствовала и Лариса Антоновна, и ей была нужна именно какая-то непонятная победа – непонятно над кем и чем, и непонятно, ради чего? Что ей было нужно от Витьки? Парень как парень! Может, только жесткий, колючий, неуступчивый – но не настолько же все страшно! Просто у человека имеется свое мнение обо всем, и он это мнение отстаивает... И быстрый на расправу Гудков намного порядочнее скользкого Родионова и приторного Стеблева (действительно, «Тульский Пряник» - иначе не скажешь; вот за это и не любят Витьку в классе: если сказал, то это будет не в бровь, а в глаз, – да еще и в самую середину зрачка)…
- Хабаров!..
- Извините, Тамара Алимовна, я вчера не успел подготовиться: прадедушку хоронили. Меня и в школе вчера не было… Я к следующему уроку все выучу!
- Ладно, Валя, я тебя позже спрошу... Тогда… Гавриленко!
Голос учительницы прошел мимо сознания Олега. Весь урок он сидел, подперев голову рукой и глядя в парту. Тяжелые мысли особенно одолевали Олега на двух уроках – на истории и физике. Он пережил несколько страшных дней – тех самых, когда врачи боролись за жизнь Алима. Больше всего Олега мучило то, что Ковалевы-старшие ни разу не упрекнули его, хоть и знали о том дурацком пари. А чего стоило Олегу выйти к доске на их уроках!..
- Олег, ты слышишь? Опять задумался?
Стеблев толкнул его в бок, и Олег, вздрогнув, поднял голову.
- Я тебя вызываю, Олег!
Олег медленно поднялся из-за стола.
- Задача номер триста девяносто, - Тамара Алимовна положила на край стола раскрытый учебник.
Олег стоял столбом: до него еще не дошло, что вызывают к доске не кого-то, а именно Гавриленко. Класс развеселился.
- Не спи – замерзнешь!
- Гаврила, проснись и пой! Нас обокрали!
- Спи, Олежек! Стране нужны здоровые люди!
- Главное в жизни – питание и покой!
- Ну, обрадовались! – недовольно сказала учительница, и шум стих.
Олег деревянной походкой вышел к доске, написал условие задачи, потом – наугад – какую-то формулу.
- Эта формула тебе ничем не поможет, - спокойно произнесла Тамара Алимовна.
Олег медленно провел ладонью по доске, стирая начало решения.
- Витя, подскажи, пожалуйста.
Витька бойко продиктовал нужную формулу, и Олег совершенно не к месту подумал, что Витькина "тройка" по химии откровенно "притянута за уши": не может быть так, чтобы человек (даже с ярко выраженным гуманитарным складом ума) знал на твердую "четверку" алгебру и физику, геометрию на "пять", а по химии имел железобетонную "тройку", не настолько уж Витька туп…
- Так… Но у нас еще есть неизвестные.
Неизвестные есть… И снова Олег застыл с мелком в руке и без единой мысли в голове. Теперь подняла руку Оля, и, когда учительница разрешила ей продиктовать вторую формулу, голос девочки прозвучал почему-то так взволнованно, словно от этой формулы зависела сама жизнь. Потом Олегу диктовали третью формулу – для неизвестной в знаменателе. А Тамара Алимовна, будто нарочно мучая его, мягко проговорила:
- Соберись, Олег, соберись! Я же знаю, что ты учил.
Задача зашла в тупик. Олегу подсказывали со всех сторон, замечали ошибки, и, когда, наконец, дошло до ответа, было неизвестно, кому ставить отметку.
- Олег, что с тобой? – строгие темные глаза учительницы, не отрываясь, глядели в лицо ученика. – Это же никуда не годится, а у меня не поднимается рука ставить плохие оценки после "пятерок"!.. У тебя что-то случилось, Олег? Может, тебе помощь нужна?
Олег мотнул головой, тоскливо посмотрел на одноклассников и встретил презрительные взгляды. А может, ему это просто казалось?..
***
- Я к тебе сегодня приду... объяснишь алгебру?
Ну, конечно, Наташа есть Наташа: спросить, будет ли у человека возможность позаниматься с ней, она забывает. Сразу с места в карьер: приду, жди.
- Меня дома не будет. И вернусь я поздно, - равнодушно ответила Лариса.
- К кому-то из сестер в гости?.. А в другой день никак?
- Нет, не к сестрам. Тут я отложить или перенести ничего не могу... так что никаких "других дней".
- А ты что - записалась куда-то? - удивилась Наташа. - Кружок какой-то или клуб?
- Нет. Просто я Иринке Сафьянниковой пообещала, что приду - будем медведя оживлять... ну, может, еще и кукле какой-нибудь платье сошьем... по обстоятельствам. Она меня очень неохотно отпускает.
Наташа обалдело хлопала глазами.
- Какого медведя? Как оживлять?
Лариса улыбнулась.
- Мы с мамой ей коврик купили... такой... в виде медвежьей шкуры. А ей не понравилось - вроде как медведя убили, шкуру содрали... жалко... а сам медведь симпатичный. Ребенок же - у нее все игрушки воспринимаются как живые. Вот она и попросила сделать его как бы живого - как будто он спит. Я вчера после уроков, наверное, десяток магазинов с тканями обегала, но мех нашла - тон в тон. Так что медведю объем будет, только повозиться придется: сначала его всего распороть по бокам, мех этот вшить полосками... коврик поролоновый туда вложить... Ну и получится, как будто он лежит на животе, лапы раскидал...
- Фигней вы все страдаете! - безапелляционно заявила Наташа. - Нужна она вам - деньги лишние на нее тратить?
- Не ваши ведь! - огрызнулась Лариса. - И тише говори... чтобы Лешка не услышал - он и так из-за всего этого неловко себя чувствует... ну, что мы с родителями и с девчонками немного помогаем... Слушай, а чего с тобой отец не позанимается? Он же сейчас не работает.
- У него давление высокое! Он что - в таком состоянии будет мои учебники читать? - возмутилась Наташа.
Ха, "давление"! Раз из больницы выписали - значит, человеку уже лучше. Не знает он ни фига, дядя Толя этот, ни за школу, ни за институт, или сам не уверен - знает он или нет, вот и списывает на плохое самочувствие. Если Ларисин отец отличником был, так он в любом состоянии все помнит... ну, правда, такое только один раз было, когда Лариса обращалась к нему с просьбой объяснить тему по алгебре... в восьмом классе... что-то сама она не особенно уверена была в том, что твердо усвоила материал, а приближалась контрольная. Отец был на тот момент сильно простужен - однако не сказал, что ему плохо и потому с дочерью заниматься он отказывается, сипел, гундосил, кашлял, слезы вытирал, поминутно чихал, как Карабас-Барабас, сморкался по примеру Макара Нагульнова из "Поднятой целины" не в носовой платок, а в старое полотенце, но Ларисе все разжевал досконально, и ушло на это минут пятнадцать. Ну, не зря же строители - папины знакомые -наперебой рассказывают истории о том, как и какой предмет сдавал Наташин отец, обучаясь в институте, и хохочут! Действительно, послушаешь такие разговоры - и поймешь, откуда анекдоты берутся...
- А зачем читать? - невинным голосом проговорила Лариса. - Он же институт заканчивал, ему эти наши задачки с примерами должны быть примерно как нам задачки за третий класс - легкотня! Ты спросишь, что там тебе не понятно - он ответит. Вы же все равно разговариваете... вот и тут - как обычный разговор: вопрос - ответ...
- Ну, не хочешь со мной возиться - так и скажи, - надулась Наташа. - У тебя же теперь новая подружка появилась... ты прямо в детство впала...
- Это не я в детство впала, а она слишком взрослая для первого класса, - вздохнула Лариса. - И я очень хочу, чтобы она того профессора дождалась... он перед восьмым марта должен приехать. Чуть-чуть уже осталось... Наташ, не обижайся, но мне действительно некогда. Я пообещала прийти - я приду... и сделаю тоже все, что пообещала. Она рада мне... ну, не только мне одной - всем остальным тоже... а для нее радость - лучшее лекарство... тебе не понять... Ну, что - кроме меня и объяснить эту алгебру некому? Ну, Маринку попроси, Дорохову, Олега, Стеблева... Полякову, в крайнем случае.
- Ох... еще я Полякову не просила!
- Твое дело. Но мне некогда.
Обе замолчали. Наташа злилась. Лариска действительно стала каким-то другим человеком, и этот другой человек самым бессовестным образом отказывал Наташе в помощи. Да и вдобавок обстановка дома стала какой-то гнетущей: отец не работает почти два месяца, состояние его не улучшается, несколько раз ему становилось хуже, "Скорую" ночью вызывали, мама говорит, что если отец будет на больничном четыре месяца, то ему дадут группу инвалидности, и неизвестно, сможет ли он потом работать на прежней должности - все-таки это ответственность и нагрузка. Сейчас его место занял отец Ларисы. Правда, пока он «исполняющий обязанности», но как знать – а вдруг утвердят насовсем? И куда потом идти Наташиному отцу?.. Нет, без работы он, конечно, не останется, но должность эта уже будет не настолько важной - как раз такая, чтобы была по силам человеку с подорванным здоровьем... только это поймет не каждый, и посочувствует тоже не каждый, наоборот, еще позлорадствуют, что отца "поперли"... и опять же - все началось с Ларискиных рассказов в первый день нового года... праздничек, ничего не скажешь!..
В класс заглянула председатель совета дружины - Дина Николаева из седьмого "А", подбежала к Ларисе и положила перед ней что-то мягкое, завернутое в газету.
- Ой, собиралась сама отнести, а мне все некогда! - зачастила она, даже не поздоровавшись. - То к двадцать третьему готовились, и к общему сбору, и в отрядах - а мне же у всех надо было присутствовать... теперь к Восьмому марта... да братец еще - отец же после того случая на пруду велел за руку его водить. А ты же к ним часто ходишь.
Вот! У Лариски появились новые приятели, а Наташа никому не нужна...
Лариса осторожно заглянула в сверток.
- Да можешь развернуть - не секрет же! - весело сказала Дина.
Наташа, не выдержав, покосилась на соседку, которая достала из газеты два маленьких вязаных платьица и две панамки в тон.
- И Иринке, и Софии ее, - объяснила Дина, хотя и так все было понятно.
- Ух ты... - восхищенно прошептала Лариса и вдруг закричала на весь класс: - Девочки! Гляньте, какая прелесть!
Платьица были нежно-зеленого, как молодая травка, цвета, с красивым ажурным узором, украшенные по подолу, горловине и рукавам маленькими голубыми цветочками с темно-синей серединкой. Девчонки и с первого, и со второго ряда мигом налетели, заахали, восторгаясь Дининым мастерством, единогласно признали, что платье - как раз для весны: вот выздоровеет Иринка после операции и выйдет в нем в парк на прогулку. Послушав разговор одноклассниц, Наташа была просто ошарашена: выходит, тут целую мастерскую открыли - фактически каждая девчонка из девятого "Б" что-то сшила или связала для кукол и медведей Иринки Сафьянниковой... и знают, что из еды Иринке нравится... это что же - они там такой толпой крутятся?.. Ради того, чтобы чужую сестру радовать? Хотя это нетрудно - маленькому ребенку, как бы он ни повзрослел от серьезной болезни, много и не надо... новое платье для одной из кукол, конфетка или мандарин в качестве угощения...
- Все, я побегу, мне еще переодеваться на физкультуру! Привет от меня передавай! Девочки-мальчики, всем удачи! - Дина, приветственно махнув всему классу, исчезла.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного произведения.
Совпадения имен персонажей с именами реальных людей случайны.
______________________________________________________
Предлагаю ознакомиться с другими публикациями