Понедельник традиционно считается днем тяжелым. Тут бы комедию или что-то поэтичное с танцами, но нет. Второй конкурсный день открывает спектакль по одноактовке Метерлинка «СЛЕПЫЕ». Классика символизма. Химики расстарались.
Идти было страшно. Без дураков страшно, не для красного словца. Еще на семинаре Ваня Зеленин подходил посоветоваться по поводу. Идея была жуткой – завязать глаза зрителям и обострить все чувства кроме зрения. Экстремальненько. Рад, что разубедил. Все же удалось посмотреть именно глазами, а не только послушать ушами.
Интересно, что в вашем возрасте тоже тянуло на что-то этакое. Блока, например, играли «Незнакомку». Это теперь понимаю, что к подобному материалу нужно подходить, подкопив опыта и знаний. Но молодость безбашенна, конечно.
Кстати, Рамис вспомнил, что в институте и сам хотел «Слепых» Метерлинка поставить. Но там мудрые люди отговорили. Сейчас уже можно было бы, но теперь не хочется.
Впрочем, спектакль на удивление получился цельным. Атмосферным, во всяком случае. Не скажу, что 40 минут пролетели как миг, но и тягостных воспоминаний спектакль не оставил. Внутри команды жюри мнения не то, чтобы радикально разошлись, но все же и не совпали на все 100. Мне понравилась манера игры труппы, за исключением роли Священника, этот персонаж был решен в каком-то странно выбивающемся из общего спектакля способе существования. Но остальные в принципе работали ансамблево и обдуманно. У Рамиса с Женей претензий к актерам больше.
Если говорить о тенденциях постановок нынешней театралки, которые и здесь проявились по полной, то в первую очередь это режиссерское решение без подробностей. Очень многие вопросы, которые мы задали режиссеру на разборе при формировании замысла даже не возникали, как выяснилось. Ну и, разумеется, это привело к некоторой схематичности самого спектакля. Мы увидели огромный потенциал химиков, увидели их возможности, но реализации этих возможностей мы, увы, не увидели. Во всяком случае в тех рамках, на которые эти ребята безусловно способны.
Но, повторюсь, спектакль получился. И, если иметь в виду, что у Ивана это – режиссерский дебют, а материал он себе подобрал самоубийственный, можно совершенно искренне и не лукавя, режиссера и всю труппу поздравить с весьма крепкой работой. Конечно, чтобы ее показывать на стороннюю публику, здесь стоит еще много чего порешать. Но не меняя основную концепцию, а уточняя ее и расширяя.
А вот второй спектакль, который показали филологи – это уже настолько готовая и высококлассная работа, что ее хоть завтра можно ставить в репертуар какого-нибудь театра, и начинать продавать билеты. Это был спектакль «Прекрасное далеко» по пьесе Данилы Привалова. Точнее, по мотивам этой пьесы. Пьеса для нас не знакомая, а на разборе выяснилось, что ребята сыграли только первое отделение.
Однако, если бы они этого не сказали, мы бы сами и не догадались, что тут предполагается продолжение. Спектакль вышел цельным, очень ярким и вполне законченным.
Я в прошлом году писал отзыв на работы режиссера с физфака Полины Валюшиной. Собственно текст так и назывался: Физики и лирики в одном лице. Полина Валюшина.
Я сейчас этот текст потому вспомнил, что нынешняя работа филологов в постановке Евгении Щербенёвой во многом пересекается именно с работами Валюшиной. Во всяком случае в части творческого подхода. Это редкий случай, когда студенческий спектакль ставится почти профессиональным методом. Здесь видно, что спектакль поставлен на вырост, то есть он будет еще и расти крепнуть какое-то время, ну а актеры будут играть все убедительнее и убедительнее раз от раза.
Это нужно играть обязательно. И играть неоднократно. Во всяком случае, нынешний спектакль филологов уже сейчас можно рассматривать в качестве кандидата на показ в рамках краевой театралки. Понимаю, что впереди еще неделя, и спектаклей куча. Кто-то, возможно, сделает круче и ярче. Допускаю. Но многолетний опыт работы в универовских театралках не обманешь – «Прекрасное далеко» будет рассматриваться при выборе спектаклей на краевую весну обязательно. Среди других, но обязательно.
И тут вот что хочется сказать. Труднее всего нам приходится на разборах подобных работ. Легко говорить сходу, когда есть пакет стандартных ошибок, когда понятно, что людям стоит посоветовать, от чего отговорить, в чем перенаправить – это очень легко. А вот когда работа практически готова, когда она близка к совершенству в условиях студенческой театралки, тогда и разбор переходит на совершенно иной уровень. Здесь ведь нет ошибок, есть только недостаточно убедительные решения, да и тех всего два мы нашли.
Первая недодумка, которую обычные зрители даже и не заметят вовсе – это само освоение пространства зала. Спектакль разворачивается и на площадке и в зале. Актеры спокойно бродят между креслами, уходят к осветительскому пульту, выходя где хотят и появляются из самых неожиданных мест. Это все, конечно очень здорово придумано, и ребята освоили пространство отлично. Но, поскольку по сюжету дело происходит на том свете, а этот они величают СВОБОДОЙ, то стоит и зрителей убедительно расположить либо в раю, либо на свободе. А об этом нюансе постановщики не подумали. И искушенные зрители вроде нас ко второй половине действа начинают задаваться вопросом – а мы-то для них кто. И вот этот вопрос вносит некоторый диссонанс в восприятие. Ненужное отвлечение от замечательного действа вносит, я бы сказал.
Ну и второй диссонанс тоже едва ли возникнет у рядового зрителя. Дело в том, что начинают и заканчивают историю о странных ангелах, мечтающих в раю о СВОБОДЕ, еще какие-то дополнительные ангелы. Причем, в отличие от ангелов-героев, одетых в основном в какие-то солдатские обноски или просто по бытовому, дополнительные ангелы в белом и только что не с крыльями. По замыслу режиссера это – не герои, а музыканты. Но, простите, тогда зачем их ангелами обряжать? И вот тут тоже возникает ненужный диссонанс – у нас что, агломерация райских кущей? А в ней еще и какая-то не ясная ангельская иерархия?
Но, по совести, это такие «мухи», которых не особенно даже и хочется ловить. Если бы мы не услышали о том, что филологи подумывают о постановке всей пьесы, можно было бы смело эти диссонансы проигнорить. Ну а так – лучше с этими вопросами разобраться. Это, в конце концов, сделает несколько точнее и сверхзадачу и само художественное высказывание ребят.
И последнее. Я и в предыдущем тексте писал, что нынешняя театралка упорно наводит на мысль об организации театральной лаборатории в универе. А уж после сегодняшних-то показов мы с Женей Шварцем даже прикинули как это стоит сделать, и на что там обратить первоочередное внимание. Похоже, к концу недели мы с этим проектом насядем на руководство СДК. Есть такой кураж. А, значит, вполне возможно, будет и лаборатория.