С 1 мая по 10 ноября 1878 года в Париже проводилась Третья Всемирная выставка (фр. Exposition Universelle de 1878). Парижская универсальная выставка имела общую тематику «Сельское хозяйство, искусство и промышленность» и собрала в своих павильонах более 13 миллионов человек.
Выставка занимала 75 гектаров между Марсовым полем на левом берегу Сены и холмом Шайо на правом. Две площадки соединялись Йенским мостом. Сенсацией выставки стала голова Статуи Свободы. Здесь впервые продемонстрировали швейные машинки «Зингер», фонограф и пишущую машинку.
На холме Шайо располагался Дворец Трокадеро (1889 – 1936) с концертным залом и вокзалами, уникальным водопроводом и лифтами Дворец был назван в память испанской крепости, завоеванной французами в 1823 г. Его спроектировали специально к проведению выставки архитекторы Жан-Антуан-Габриэль Давиуд (1824-1881) и Жюль Бурдэ (1835 – 1915).
На склоне холма перед дворцом находилось множество выставочных площадок. Здесь же располагались теплицы с редкими растениями, предоставленными французскими питомниками и странами – экспонентами.
Одна из площадок – Японская деревня. Еще в 1876 году Франция обратилась к министру иностранных дел Японии Терашима Муненори (1832-1893) с просьбой принять участие в выставке 1878 года. И в 1878 году был построен японский фермерский дом, окруженный заборами, а также воспроизведены рисовые поля, огороды и сад.
На территории Марсова поля был выстроен «Железный дворец» - прямоугольное здание со входами с южной и северной стороны. Павильон Японии располагался на улице Наций Длиной 730 м, улица занимала примерно половину экспозиции на Марсовом поле. На ней демонстрировались образцы национальных зданий. Павильон Японии произвел огромное впечатление на организаторов и посетителей выставки.
Одно из описаний 1878 года Японского павильона: «Расположенный между зданиями Италии и Китая, японский фасад представляет собой просто вход в современный буржуазный дом.
Немного подавленный соседством, он не менее примечателен своей строгой элегантностью, которая так ярко контрастирует с китайским фасадом.
Массивная кедровая дверь защищает вход, а на двух настенных панелях с каждой стороны изображены карты Японии и Токио.
Сама дверь поддерживается двумя железными столбами <…>, а по обе стороны от них возвышается фарфоровый фонтан изящной, хотя и странной формы, имитирующей большую раковину из рода тридакны, поддерживаемую стволом дерева <…> Эти фонтаны являются общественными, а деревянные стаканчики с тростником позволяют прохожим бесплатно утолить жажду».
Филипп Шарль Блан (1813—1882), французский художественный критик, историк, искусствовед, оценил этот фасад следующим образом: «Японцы дают нам образец своей архитектуры, которая является замечательной и хорошо заметной. Художники Эдо привезли со своего острова все части и собрали на месте. Никогда эта истина о том, что архитектура - это искусство, по существу, относительное, не была более чувствительной, более четко выраженной. В японских дверях есть что-то примитивное и изысканное - все вместе».
Цитата Блана «художники Эдо привезли со своего острова все части и собрали на месте» относится к воротам павильона, но применить ее можно ко всей экспозиции Японии: на выставку были привезены все части японской культуры (примитивной и изысканной) и соединены вместе в выставочном пространстве.
Проникновение японского искусства в Европу было обусловлено эпохой Мейдзи (1868 - 1912 гг.), в которую произошли политические события, нацелившие страну на то, чтобы стать открытой всему миру. Япония добровольно осуществила переход от феодальной системы хозяйствования к западной индустриальной.
Всемирные выставки в Париже проходили и ранее - в 1855 и 1867 годах. В 1867 году на выставке впервые был представлен «Японский киоск». Сюда Японией было привезено большое количество гравюр, свитков какэмоно, кимоно, лаковых изделий, фарфора. Затем Япония была представлена на Пятой всемирной промышленной выставке 1873 года в Вене.
Фарфор, лаковые религиозные и бытовые предметы, живопись и гравюры укиё-э и раньше были известны за пределами Японии. Япония открыла свои первые порты США и Российской империи в 1853 году. Десятки путешественников, посетивших Японию в то время, рассказывали и о диковинных карликовых деревьях в горшках. Но, только начиная с 1868 года коллекционеры, художественные критики, художники массово совершали поездки в Японию, и далее способствовали распространению увлечению японизмом в Европе, и в частности, во Франции. Образованные слои населения Европы с удивлением и восхищением знакомились с японскими искусствами и бытом. Особенное внимание уделялось гравюрам уки-ё, особенно почитавшимся среди художников-импрессионистов во Франции. Этот интерес также проникал в самые разные области: декоративное и изобразительное искусство, литературу, музыку, моду и, конечно, бонсай. Вместе с предметами декоративного искусства в Европу привозился фарфор, а вслед за ним – бонсай.
В ответ японские художники начали осваивать импрессионизм. Они приезжали в Париж учиться, одевались и жили на европейский манер, а возвращаясь домой применяли навыки письма в картинах с местными сюжетами. А японские коллекционеры собирали картины французских живописцев.
Есть упоминания, что бонсай привозились на Всемирную выставку 1876 года в Филадельфию (США). Но именно на Третьей выставке в Париже в 1878 году мир широко познакомился с «художественным бонсай». Это произошло потому, что к концу XIX века бонсай как и многие другие культурные достижения Японии стал частью национальной культуры, был признан одним из японских искусств вместе со своими правилами, канонами и традициями.
По впечатлениям от выставки одним из первых статью о бонсай в сентябрьском бюллетене «Вестник изящных искусств» («Gazette des beaux-arts») 1878 года опубликовал Поль Седиль (1836 – 1900), французский архитектор и художник.
Интерес к бонсай родился после выставки 1878 года, и был развит, несмотря на возрастающую критику, на парижских выставках 1889 и 1990 годов.
Японский сад на Всемирной выставке 1889 г. в сентябрьском журнале La Nature описывал французский агроном, натуралист Жан Дыбовский (1856–1928).
В статье «Les «Shinobu no tamma » au Japon» 1902 года в журнале La Nature французский профессор садоводства Альберт Маумене (1874-1963) писал о бонсай: «…Образцы карликовых деревьев, которые можно было увидеть в японских садах на универсальных выставках 1889 и 1900 годов, часто подвергаются критике со стороны многих людей, которые считают, что японские дилетанты и садоводы сбились с пути. В частности, их обвиняют в том, что они хотят контролировать и ограничивать природу, а не способствовать нормальному развитию растений. Очевидно, что эти растения различных форм, которые кажутся мумифицированными, не могут в глазах жителей Запада обладать красотой тех, кто развивался свободно и естественно». Целиком же статья была посвящена направлению японского искусства Shinobu no tamma, создающему из комбинаций кустов специального сорта папоротника, высаживаемого в мешочки мха на проволочные каркасы, шары, круги или фигурки, изображающие животных и предпочтительно обезьян, птиц, лошадей или даже небольшие сооружения: храмы, дома, буквы и торговые вывески. Маумене отмечал в статье, что тысячи этих произведений производятся на экспорт, особенно в США.
Демонстрации в Париже привели к знакомству Европы с искусством бонсай. Бонсай «пошел» по миру. Первая крупная выставка бонсай состоялась в Лондоне в 1909 году. Но потребовалось еще около 30 лет, чтобы бонсай был признан искусством во всем мире.
Спасибо, что дочитали статью. Комментируйте и ставьте лайки.
Нажмите здесь, чтобы подписаться на канал.
Самое интересное – впереди.
Смотрите на канале:
«Эстетика бонсай» ВКонтакте
#эстетика_бонсай #бонсай #импрессионизм #япония
#экспозиция #этоинтересно