Руководство России в последнее время словно действует по наказам государственников-патриотов — они уже давно требовали мобилизации, и вот ее объявили; они настойчиво предлагали удары по инфраструктуре Украины — и вот их осуществляют. Еще одним непременным требованием было создание Государственного комитета обороны или чего-то в этом роде. Мол, СССР выиграл войну благодаря ГКО во главе со Сталиным, значит, и нам нужен такой всеохватный орган. И Владимир Путин подписал указ о создании Координационного совете при Правительстве по обеспечению потребностей Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов.
Возглавил совет премьер Михаил Мишустин. Его заместителями стали вице-премьеры Дмитрий Григоренко и Денис Мантуров. Помимо них в совет вошли основные силовики и ряд представителей экономического блока правительства.
Судя по всему, главную роль в работе совета будет играть Денис Мантуров — Мишустин и так загружен работой как глава правительства, а он как профильный вице-премьер отвечает именно за ВПК. Задача же Григоренко — обеспечивать бюрократическую сторону вопроса, снимать межведомственные противоречия, поскольку как глава аппарата правительства он имеет соответствующие полномочия и опыт.
Мантуров — фигура, достойная подробного рассмотрения, ибо волею судьбы он сегодня становится кем-то вроде Дмитрия Устинова и прочих наркомов в вооружении времен Великой Отечественной в одном лице. Тогда наркомов было много — в том числе и танковой, и авиационной промышленности, и даже минометного вооружения. Сегодня Мантуров и вице-премьер и одновременно министр промышленности и торговли.
До июля 2022-го вице-премьером по ВПК был Юрий Борисов, в прошлом — кадровый военный, специалист по радиоэлектронике. В июне он еще давал интервью РБК, в котором уверял, что все потребности армии в технике удовлетворяются. Однако через месяц ему пришлось передать полномочия Мантурову, и перейти в Роскосмос. Значит, понадобились такие усилия, какие Борисов обеспечить на столь широком фронте не мог. Но почему именно Мантуров?
Он выходец из семьи советского начальства, детство отчасти провел за границей, где работал его отец. Мантуров окончил социологический факультет МГУ (но, когда он поступал в университет, такого факультета еще не было, значит, изначально шел на философский). То есть Денис Мантуров уже по рождению принадлежал к верхней страте советского общества во всех смыслах, начиная с географического, и имел хорошие стартовые позиции, изначально был вписан в сеть социальных связей. Правда, не очень понятно, почему МГУ он окончил только в 1994-м, то есть в двадцать пять лет, а не в двадцать два, как было бы положено, при том, что сведений о службе в армии не имеется.
Но в данном случае интересен переход от сугубо гуманитарной специальности к ВПК, предполагающий руководство высокими технологиями. Дело в том, что еще в начале 90-х Мантуров (через семейные связи) занялся экспортом вертолетов в Индию, от этого органично перешел на должность замдиректора вертолетного завода в Сибири, а после и аналогичного завода в Москве. Для девяностых такие неожиданные взлеты и переходы были типичны, и то, что молодой аспирант способствует продаже вертолетов за границу, никого не удивляло — новые отношения и занятия только создавались, и для них не требовался опыт. Так социолог Мантуров стал оборонщиком.
И оборонщиком неплохим, раз уже в 2003 году был назначен генеральным директором ОАО «Оборонпром» — удачливый продавец военной техники теперь уже курировал ее производство. С 2007 года Мантуров заместитель министра, а с 2012-го — и уже десять лет — министр промышленности. Так что в правительстве он долгожитель, перетряска правительства в 2020 году с приходом Мишустина его не затронула. Назначение его «Устиновым», отвечающим за «оборонку», в момент напряженных боевых действий на Украине оказывается совсем не случайным.
В последние месяцы Мантуров развернул очень активную деятельность — много, практически каждую неделю он выезжает в регионы, лично посещая заводы, и прочие объекты. На космодроме Восточный он присутствовал при удачном запуске спутника (первый старт с этого космодрома в 2022 году) вместе со своим предшественником, а ныне подчиненным Юрием Борисовым.
Таким образом, в момент, когда стало ясно, что СВО затягивается и что Вооруженным силам России требуется много новейшего оружия, решать эту задачу поставлен не технарь — как это было в годы ВОВ, а «эффективный менеджер», человек из 90-х, но довольно рано перешедший на государственную службу. Мантуров великолепно знает вверенное хозяйство — почти за двадцать лет он его успел изучить до тонкостей. Разумеется, никто не ждет от него понимания технических деталей — его задача подобрать таких экспертов, которые будут давать оценку тех или иных проектов, а также определять текущие приоритеты.
До сих пор его работа в Кремле устраивала. А доверие высшего начальства очень важно в данном случае. Главным заказчиком будет выступать Минобороны во главе с Шойгу, и Мантурову важно не стать податливым материалом в его руках. В том числе для этого его статус повысили до вице-премьерского, чтобы у него был необходимый авторитет при разговоре с политическими тяжеловесами. Насколько удачен был выбор Мантурова на пост главного оборонщика, покажет уже ближайшее будущее. Вообще, сфера компетенции Мантурова сегодня стала так широка, охватив как гражданское, так и военное производство, что он является воистину «суперминистром».
Российская армия впервые в своей истории за 80 лет сражается с противником, вооруженным новейшим западным оружием. ВСУ — это не афганские, чеченские или сирийские боевики. Это регулярная армия большой европейской страны, которая снабжается НАТО от и до, и уровень технической оснащенности у нее не ниже, чем у российской армии, а в чем-то и выше. Причем и количество поставок, и их качество все время нарастают.
Это серьезный вызов, ничуть не меньший по своей технологической сложности чем в 1941–1945 годах. С другой стороны, как в каждом вызове, в этом присутствует и положительное зерно — Россия должна подтягиваться технически до самого высокого мирового уровня, чтобы не проиграть. На «Хаймарсы» и гаубицы «три семерки», прочие новинки американской (и не только) промышленности должны быть найдены отечественные ответы.
В принципе, если при Сталине за четыре года с 1945-го по 1949-й смогли после страшной опустошительной войны и при вопиющей технологической и культурной отсталости, неэффективной государственной экономике, когда в 1946-м сотни тысяч людей умерли от голода, при изоляции от мирового рынка сделать свою атомную бомбу, то ничего невозможного нет сегодня, когда имеется и рыночная экономика, и нет такой пропасти в сравнении с Западом, как тогда.
СВО длится уже ровно восемь месяцев, срок достаточный для перестройки экономики на военный лад. 24 октября — это как 22 февраля 1942 года — если сравнивать с ВОВ. К тому времени эвакуация заводов уже закончилась и уже началось производство новейших самолетов, танков, автоматов, пушек, снарядов в массовом количестве.
Вообще, стоит заметить, что уход западных компаний дает шанс российской экономике, избавляет ее от паразитизма. Раньше ее суть сводилась к добыче и продаже сырьевых ресурсов, в первую очередь нефти и газа, а все остальное покупалось. На нефтяных деньгах мог паразитировать несырьевой сектор — все эти рестораны, кафе, доставки, барбершопы, фитнесы, туризм и прочее. А теперь надо делать все самим, придумывать, изобретать, внедрять. На самом деле, уход «Макдоналдса» — это благотворное событие, ибо он влечет за собой необходимость русскому бизнесу создавать нечто подобное. И при этом нельзя сказать, что, де, был «Макдоналдс» и он создавал конкурентную среду. Нет, конкуренцию «Маку» никто создать не мог в силу его размеров и мощи, и он всех давил на поле быстрого питания за исключением своих же американских КФЧ и «Бургер Кинга». Мы помним, чем закончил отечественный «Ростикс» — был просто выкуплен КФЧ. Такие же процессы должны пройти и в высокотехнологичных областях. А пока, как выясняется после ареста директора запорожского авиамоторного завода, мы вынуждены были на Украине (!) закупать через третьи страны двигатели для наших вертолетов.
Стоит отметить также роль московского мэра Сергея Собянина, единственного из глав регионов, вошедшего в Совет. Владимир Путин лично обратился к нему на Совбезе — «Прошу мэра Москвы <...> совместно с администрацией президента подключиться к обеспечению координации работы регионов». Этим подчеркивается, что Собянин по-прежнему один из самых близких к президенту чиновников и что ему отводится особое значение, выходящее за рамки Москвы. Также стоит отметить нахождение в совете Максима Орешкина — бывшего министра экономики, а ныне помощника президента. Он должен стать глазами и ушами Кремля в данном органе, поскольку сам Орешкин полномочий не имеет, но отслеживать ситуацию и доносить ее до президента может вполне.
И еще об одном руководителе, который хоть и не вошел в совет, но активно посещает оборонные предприятия. Речь о бывшем президенте и премьере, а ныне заместителе председателя Совбеза Дмитрии Медведеве. Он сказал 24 октября на легендарном Уралвагонзаводе в Нижнем Тагиле, производящем танки, что делает это в рамках работы некоей группы, созданной по указанию президента и контролирующей работу ВПК. Таким образом, оборонная промышленность имеет еще одного неформального куратора, если проводить и далее параллель с ВОВ, то Медведев сегодня — это кто-то вроде Льва Мехлиса, наркома госконтроля при Сталине, который выезжал на фронты с инспекцией.
Итого, только к концу восьмого месяца СВО создана оргструктура по руководству «оборонкой». С одной стороны — это выглядит как затягивание важного решения, с другой, по итогам предшествующих месяцев, их неудач и достижений, комитет сможет сразу приступить к работе, четко понимая, какие должны быть приоритеты.