В Валдайской речи Путина 4620 слов. По объему того, что президент хочет сказать стране и миру, это больше всего похоже на Крымскую речь (4646 слов). Для сравнения: в Донбасской речи 2022 года – 3828, в Мюнхенской 2002-го – 3372).
С точки зрения содержания Валдайская речь, безусловно, посвящена Западу. Россия в различных вариантах упоминается в ней только 39 раз, а морфем «Запад» целых 60. США в разных формах Путин упоминает 12 раз, Европу – 8. Именно кардинальное переформатирование отношений с коллективным Западом больше всего занимает президента в этой речи. В документе лишь две «Украины» и две «Африки».
Не менее интересен анализ ответов на вопросы. Из них спонтанно сложился еще один текст, по объему в четыре раза больший по сравнению с самой речью. Вопросы участников «Валдая» и ответы президента Путина дают нам для анализа еще 18 223 слова, а вот разнообразие этой части в два раза ниже.
Ответы на вопросы переносят сказанное в самой речи на весь земной шар. Основ «Запад» тут 43, а вот количество разнообразных вариантов «России» вырастает до 155. Больше всего увеличивается внимание к Украине – в 21 раз, до 42 упоминаний. Число слов, посвященных разным названиям США, вырастает до 41, «Европы» – до 27. Появляется 47 «Китаев», 20 «Индий», шесть «Индонезий», 22 «Африки», семь раз упоминается Латинская Америка, четыре морфемы про Бразилию.
В самой речи ни слова про сферу ядерного нераспространения, но первый же вопрос дает президенту пас, после которого Путин долго говорит про необходимость сохранения баланса в мире. Важное заявление: «Мы никогда не говорили об инициативном применении ядерного оружия». Президент еще раз адресует западным коллегам максиму, известную всем российским международникам: читайте наши доктринальные документы. Собственно, на них и опирается российская внешняя и оборонная политика, в том числе в части ядерного сдерживания. Иными словами, Россия не будет первой применять ядерное оружие на театре военных действий, если это не угрожает существованию Российского государства.
Владимир Путин, очевидно, не испытывает никаких симпатий к либерализму, полагаю, из-за формальной аттестации нынешнего несправедливого для незападной части планеты миропорядка как неолиберального. Но именно про истинный либерализм как пространство конкуренции идей и права на выбор национальных моделей развития в любой точке Земли и говорит российский лидер. В этом смысле Россия противопоставляет себя ведущему «грязную игру» коллективному Западу, который все сильнее напоминает первые годы существования Советского Союза, грезившего мировой революцией. Теперь на смену идеям коммунизма, но ровно в той же марксистской логике линейного развития, когда все общества, пусть с разной скоростью, проходят одни и те же стадии, пришли идеи либеральной демократии.
Россия оппонирует такому подходу, настаивая на ценности национального суверенитета. Уже по традиции президент обращается к народам других государств поверх голов их элит, говоря, что Россия будет строить отношения с народами коллективного Запада напрямую, тем паче что повсюду есть не столько сторонники России, сколько поборники более справедливого миропорядка, который должен быть построен с учетом конкуренции национальных моделей развития, а не навязыванию всему миру одинаковых ценностей.
Ключевое отличие российского видения мира от западного состоит в характере конкуренции. Запад видит необходимой унификацию ценностей всего мира, когда конкурентная борьба приводит к одной и той же цели. Россия в качестве образца воспринимает конкуренцию сильных суверенных стран, правительства которых руководствуются национальными интересами. В этом смысле важны личные оценки Путина в отношении Эрдогана, который дважды аттестован как надежный партнер, при этом ставящий интересы своей страны выше всего. В противовес этому президент намекает, не называя персонально, на бывшего французского президента Франсуа Олланда, который после визита в Вашингтон обнулил все договоренности по урегулированию в Сирии.
Несмотря на жесткую риторику российского лидера в адрес конкретных западных стран, он не отказывается от переговоров, прогнозируя, что и нынешним государствам-лидерам Запада и ключевым незападным центрам придется договариваться. Путин прямо говорит, что готов к переговорам с американским лидером по стратегической стабильности. Эта повестка между нашими странами – вечная при любом лидере и любом уровне отношений. Просто потому, что именно на России и США лежит ключевая ответственность за глобальный мир.
«Валдай» остается по-настоящему большим форматом уважительного, но при этом не сервильного, а местами вполне ироничного разговора с главой государства. «Не командуйте, Владимир Владимирович, здесь я командую!» – говорит Федор Лукьянов, упоминаемый в стенограмме встречи на сайте Кремля 60 раз (президент Путин – 67 раз). Именно такой профессиональный разговор (с обоюдным интересом и почтением) президента и экспертов друг к другу и позволяет лучше понимать российскую внешнюю политику, национальные интересы и цели в мире.