Василий Максимов родился в крестьянской семье Санкт-Петербургской губернии и только этим фактом сразу становится понятно – в семье бедной. Вы хоть раз где-нибудь в истории, литературном произведении встречали фразу «в богатой крестьянской семье»??? В лучшем случае напишут – «в зажиточной крестьянской семье»… Но и в самой бедной семье родители, если они нормальные родители, стараются ребенку нечто большее, чем они имеют сами. Стараются предоставить хоть какой-то шанс. Вот и родители Василия, заметив любовь сына к рисованию, отдали его в ученики в иконописную мастерскую. Не думайте, что это была какая-то ЭТАКАЯ мастерская, финансируемая, например, Санкт-Петербургской Академией художеств или православной епархией. В то время икон требовалось огромное количество и не только для храмов – больших и маленьких, но и для самих прихожан этих храмов – и богатых, и очень-очень бедных. Поэтому, иконописных мастерских было огромное количество, выполнявших, как говорится, все запросы населения. В общем, мальчика отдали в иконописную мастерскую и этот факт действительно стал для него шансом.
Из деревни Василий Максимов уехал, а вот деревенским не перестал быть. И даже когда его решили отправить учиться «в заграницу», он отказался, мотивируя это тем, что русскому человеку незачем изучать зарубежное искусство, ему нужно изучать и формировать свое национальное искусство. В 19м веке то и дело возникала мода на «народничество», люди от искусства то кидались в пафосный экстаз по поводу всего русского, то снова увлекались всем заграничным. Максимов не был «модным патриотом». Он не написал ни одной картины НЕ на народную, НЕ на крестьянскую тему. Ни одной! Мало того, когда он посчитал себя состоявшимся художником, он уехал жить в деревню и первыми, кому он показывал свои работы и чью критику он воспринимал – были только крестьяне. Но, увы, крестьяне не могли купить его картины, и, когда в начале 20-го века мода на «русскость» в очередной раз прошла, он умер в глубокой нищете в 1911-м году. Доживи он до начала Первой мировой воны, он с легкостью поправил бы свое материальное положение, т.к. с началом боевых действий и всплеском ура-патриотизма в богатых кругах, эта мода снова вспыхнула.
Теперь по поводу того – что изображено на картине. И то, что не изображено, но возникает в голове, глядя на нее.
Прежде всего СМОТРИМ: и что мы ВИДИМ? Три молодые женщины в комнате. Две из них собираются на праздник. Вот здесь нужно пояснить.
Слово «гулянье» это не обычная вечерняя прогулка двух девчонок с целью посплетничать с подружками, пострелять глазками приглянувшимся парням. Гулянье – это какой-то большой праздник. Вспоминаем: «масленичные гулянья», «рождественские гулянья», «пасхальные гулянья». Здесь, судя по открытым окнам и явно теплой погоде, речь идет о Троице и, соответственно, гуляньях Троицких. То есть, когда на улицу праздновать выходят все – и стар и мал. Сколько бы я не читала описаний этой картины, почему-то все указывают на женщину с ребенком, мол, она сидит у окна и с грустью смотрит на улицу, где уже кипит праздничная суета. Мол, всё, она замужем, у нее маленький ребенок и для неё праздник существует только как картинка в окне. Я не согласна с этим. Посмотрите, как она нарядно одета. А ребенок завернут в одеяло. Она просто УЖЕ готова пойти, но терпеливо ждет, когда эти незамужние дурочки определятся уже с нарядами и можно будет выйти всем вместе. А дурочки все выбирают и выбирают – разворошенные сундуки об этом явно говорят. Думаю, шкаф с «нечего одеть» знаком каждой женщине. Очень хорошо помню, как я приезжала в дедову деревню и мы с двоюродной сестренкой собирались в клуб. Кроме клуба там больше некуда было пойти. Я собиралась быстро, а потом начинался один и тот же процесс – ожидание, когда соберется сестра. Ей всегда не нравилось – как она накрасилась. Снова и снова она смывала эту знаменитую ленинградскую тушь, чтобы потом заново начинать это священнодействие : плюнуть на мыльный черный комок, потереть щеточкой, нанести тушь на ресницы, а потом иголкой эти ресницы разделить, чтобы они не выглядели слипшимся пучком))) Это могло повторяться и трижды, и четырежды, а я сидела и ждала, зная, что ни на что повлиять не могу – пока сестра не сочтет себя достаточно красивой для выхода, этого выхода не будет. Часто не я, а мама сестренки, моя тетя Шура не выдерживала: «Маринка, да иди ты одна, там танцы сейчас закончатся, пока ты её ждешь…»
Вот и здесь, на картине, молодая женщина с ребенком уже готова к выходу и ждет. А её, скорей всего, юная золовка в который раз примеряет серьги – эти одеть, или все-таки другие? Почему я думаю, что женщины не сестры? Женщина с ребенком живет в доме мужа и здесь её собственной сестры не может быть, так что точно, красотка с серьгами – это младшая сестра мужа, то есть золовка. Девушка, держащая зеркало, скорей всего, подружка красотки с серьгами, а не еще одна, более младшая сестра. Она совершенно готова к выходу, т.к. на ней накинут нарядный платок. Так и вижу, что буквально несколько минут она зашла со словами: «Ну что, ты идешь или нет?», а подружка ей отвечает: «Да вот, не знаю – какие серьги одеть: эти или эти?...». Хотя, может быть и сестра, которая совершенно готова к выходу, точно так же, как и женщина с ребенком. Это как я тогда, в своей деревенской юности и моя двоюродная сестра. Давай хоть зеркало подержу, лишь бы ты быстрее собралась…)))))
Дом явно не крестьянский, а купеческий. Хоть купца и не городского, а своего, местного, деревенского. Для крестьянского дома уж слишком богатая обстановка. Во-первых, окна. Напомню, картина написана в 1869-м году. А окна, как будто в классическом деревенском пятистенке образца 1969-го года. Стоимость стекла была запредельной и, поэтому окна делали совсем небольшими, двухстворчатыми. Во-вторых, мебель. Даже если в деревне был свой краснодеревщик, то все равно стоимость стоящего у окна стола выйдет не маленькой. А вот лавки, да, это по-деревенски. На стулья размаху не хватило. Ну и в третьих, наряды всех трех девушек. Не сказать, что они уж очень дорогие, но по деревенским меркам – приличные, причем, у всех троих.
И еще один момент, на который почему-то никто из описывающих ранее эту картину, не обратил внимания. Так что, если что, считайте это только моей фантазией. Возраст главного персонажа картины – девушки, примеряющей сережки. Сколько лет вы ей дадите? Ну, явно не 15-16 лет, когда русские девушки массово ходили на посиделки и гулянья, чтобы себя показать и себе жениха присмотреть. Ей лет 20 точно, если не больше. По деревенским меркам, это если еще не старая дева, то уже кандидат. И это утверждает меня в мысли, что перед нами самый богатый дом в деревне. За местных папенька выдать замуж не может – не за кого, чтобы союз был достоин данного дома. А в город – так для городских и девушка, и её семья не достаточно желанны. Вот и остается красавице только наряжаться побогаче, понаряднее, используя для этого все закрома сундуков. Да надеяться, что может какой заезжий купчик обратит внимание (а на массовых гуляньях всегда устраивались ярмарки, куда товар в надежде на праздничную выручку завозили все кому не лень), или папенька все-таки с кем-то сговорится в соседнем крупном селе или небольшом городе. А иначе, останется только ждать, когда какой-нибудь вдовец посватается….((
Остальные статьи этого цикла можно прочесть, пройдя по ссылкам
01. Глава первая, где о свадьбе еще ни слова… О проекте и с чего все началось…
02. Глава вторая, где до свадьбы дело еще не дошло… Павел Федотов – «Сватовство майора»
03. Глава третья, пока без живописи, но уже про свадьбу
04. «Два лада»
05. Это вам не «лёли-лёли…», это ЛЕЛЬ!
06. "Берегиня".
07. О вечных грёзах бестолковых девчонок...
08. Других посмотреть и себя показать…
09. Сваха правды не скажет…
10. Приданое к проданной...
11. Приданое, которое руками не потрогать…
12. Наконец-то о том самом приданом.
13. Ответ и предисловие для критиков.
14. Сватовство и контрдиверсионная деятельность...
15. «Хоть горшком назови, только в печь не сажай»
16. Девичник как подготовка к Смерти и Возрождению.
17. Утро невесты или продолжение предыдущей статьи
18. Маршрут свадебного поезда.
19. Про тещу и свекровь и, вообще, чей праздник?
20. Да когда уже честным пирком, да за свадебку? Ну, сколько можно???
21. Всё еще не до пира…
22. Танцуем от печки…
23. С чего посуда бьётся на счастье?
24. Первый раз никому не нравится…
25. Поднятие молодых или опять про "стыдное"...