О работе военных трибуналов в Афганистане.
Основу Ограниченного контингента советских войск в той стране составляла 40-я общевойсковая армия, изначально, в декабре 1979-го, сформированная на территории Туркестанского военного округа. Этот округ охватывал часть советской Средней Азии – Узбекистан с Туркменистаном – и был основным руководящим звеном и ближним тылом для всех наших войск на земле Афганистана.
Армия под №40, как полагалось в СССР всем воинским объединениям этого уровня, имела свой трибунал. Он начал работу в Кабуле на 43-и сутки ввода наших войск – уже 6 февраля 1980-го. В документах советского времени то был 167-й военный трибунал, или войсковая часть (в/ч) полевая почта 07959.
Согласно официальной статистике, наиболее распространенными преступлениями в среде советских солдат и офицеров на территории Демократической Республики Афганистан (ДРА) в 1979–1989 годах были неуставные взаимоотношения и различные имущественные преступления. За пресловутую «дедовщину» осуждено 27% из числа всех судимых трибуналами 40-й армии, за хищения имущества – около 20% (из них 12% за кражи личного имущества и 8% за хищение государственного).
По статье «хулиганство» прошло 12% осужденных, чуть более 11% осуждено за грабеж. Аналогичный процент – за изнасилования. Почти 10% приговоров связано с утерей оружия. За умышленные убийства – 8%. За умышленные тяжкие телесные повреждения – чуть менее 6%. Довольно высок процент осужденных за нарушение правил безопасности движения – 7%.
Типичный пример приговора за нарушение безопасности движения в Афганистане изложен в приказе министра обороны СССР №0107 от 30.05.1980: «Об осуждении Военным трибуналом капитана Евдокимова А.П. В пьяном виде отстранил водителя от управления машиной и совершил катастрофу с гибелью двух человек. Осужден на 10 лет лишения свободы».
Типичный пример приговора по итогам неуставных отношений содержится в выписке из приказа командующего войсками Туркестанского военного округа №123 от 15.10.1981: «Об осуждении Военным трибуналом рядовых войсковой части 94777 Шерманова, Шумбаева. Систематически глумились и издевались над молодыми солдатами, беспричинно избивали их. Осуждены к лишению свободы в ИТК усиленного режима, Шерманов на 5 лет, Шумбаев на 4,5 года». Любопытно, что в/ч полевая почта 94777 – это центральный военный госпиталь в Кабуле.
Впрочем, в практике Афганистана встречаются и куда более необычные примеры неуставных отношений. Один из них был приведен в секретном тогда приказе министра обороны СССР №024 от 25.01.1982: «Об осуждении Военным трибуналом подполковника Перчаткина. Избил 2-х подчиненных солдат, один из них скончался. Осужден к 7 годам лишения свободы».
Хищения имущества, второй наиболее распространенный вид преступлений среди Ограниченного контингента, хорошо иллюстрирует выписка из приказа командующего войсками Туркестанского военного округа №064 от 23.05.1981: «Капитан Ганин, командир в/ч 74578, вовлек в преступные действия прапорщика Мотина, водителей и с их помощью похищал, а затем обменивал в ДРА запчасти к автомобилям. Кроме того, Ганин, а также начальник штаба части капитан Мирошниченко и его помощник старший лейтенант Рощин предоставляли подчиненным отпуска за взятки. Осуждены: к лишению свободы с конфискацией имущества, лишением воинских званий наград, Ганин на 10 лет, Мирошниченко на 8 лет, Рощин на 6 лет, Мотин на 4 года».
Еще один типичный пример хищения приводит Сергей Чеботарёв, в 1981–1982 годах служивший лейтенантом на территории Афганистана в 201-й дивизии: «…в нашем полку в поле зрения следственных органов попали и были осуждены Военным трибуналом два заместителя командира. Заместитель по вооружению и заместитель по тылу. Один с успехом приторговывал запасными частями к технике, не упуская при этом возможность продавать афганцам их же трофейные автомобили и всевозможное техническое оборудование. Второй изволил продать в дуканы Мазари-Шариф полученные для нужд полка кондиционеры, оставив из всей полученной партии только штук пять–десять, которые установили в комнатах командира полка, заместителей и в штабе».
Самыми тяжкими считались, естественно, убийства – как своих сослуживцев, так и афганцев. Из приказа командующего войсками Туркестанского военного округа №05 от 20.01.1981: «Об осуждении Военным трибуналом рядовых 159-й дорожно-строительной бригады… Булгаков В.А., Свирский И.И. в пьяном виде в г. Кабуле убили афганца и забрали машину. Камешников В.П. в пьяном виде из корыстных побуждений напал на афганских граждан, совершающих религиозный обряд, и очередью из автомата убил одного из них. Осуждены: Булгаков и Камешников к смертной казни – расстрелу, Свирский к лишению свободы в ИТК усиленного режима на 8 лет».
159-я отдельная дорожно-строительная бригада к тому времени пребывала в Афганистане десятый месяц – в самом начале 1981-го она была экстренно переброшена в эту страну из Забайкалья, где строила автодорогу Чита–Хабаровск. В афганских горах, в Кабуле, Шинданде и Баграме в 1980–1981 годах батальоны бригады, около 5 тыс. солдат, ударно возводили и оборудовали первые военные городки и гарнизоны.
Убийцами становились не только рядовые срочники из стройбатов, но и офицеры боевых частей. Из приказа командующего войсками Туркестанского военного округа №057 от 28.01.1981: «Об осуждении Военным трибуналом старшего лейтенанта войсковой части полевая почта 48059 (ДРА) Долгова И.П. Злоупотребляя служебным положением, систематически совершал разбойные нападения на граждан ДРА, отнимал у них деньги, ценности и личное имущество, а затем с помощью подчиненных убивал их. Приговорен к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией имущества, лишением воинского звания и всех наград».
Войсковая часть п/п 48059 – это располагавшийся тогда в Кабуле 357-й парашютно-десантный полк 103-й воздушно-десантной дивизии. Полк с конца 1979-го вел боевые действия в окрестностях Кабула, а один из его батальонов в провинции Бамиан, в отрыве от остальных советских частей.
Выписка из приказа командующего войсками Туркестанского военного округа №059 от 28.04.1981: «Об осуждении Военным трибуналом лейтенанта войсковой части полевая почта 51931 Звонарёва. Незаконно приобрел около 800 грамм наркотиков, которые тайно перевез через границу с целью перепродажи. Осужден к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества и лишением воинского звания лейтенант». Полевая почта 51931 – это 101-й мотострелковый полк, в начале 1980-х воевавший в провинции Герат на границе с Ираном.
Специфика советского строя и социалистической экономики не давали развернуться наркотрафику в промышленных масштабах, однако уже постсоветские СМИ на рубеже веков осветили случай систематических поставок из Афганистана героина в объемах куда более 800 грамм. В 1986-м трибунал Туркестанского военного округа приговорил к расстрелу генерала Глушакова, полковника Пивоварова и подполковника Беляева.
Генерал ранее входил в оперативную группу Минобороны по Афганистану, полковник возглавлял штаб одной из десантных дивизий, а подполковник был журналистом официальной газеты Туркестанского военного округа. Все трое имели служебные возможности регулярно пересекать «речку», как тогда в армейской среде называли советско-афганскую границу. И пока наша армия в Афганистане проводила войсковые операции по уничтожению баз и инфраструктуры наркоторговцев (служивших одним из важных источников финансирования душманов), трое высших офицеров организовали группу по переброске дешевого афганского героина на территорию СССР. Наркотик возили 20-литровыми канистрами – для современного наркопотока объемы не внушительные, но для советского периода беспрецедентные.
Почти уникальный прецедент в истории отечественной военной юстиции – по одному из «афганских» дел приговор вынесла выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР. Тогда в 1981-м в Ташкенте приговорили к расстрелу нескольких солдат из 66-й отдельной мотострелковой бригады, сражавшейся на границе с Пакистаном. Осужденных к смерти обвиняли в изнасиловании малолетней девочки и убийстве ее семьи.
Впрочем, на основании того, что мы знаем, подобные случаи действительно были единичны. Как единичны были и факты измены. Об одном из них рассказал генерал-майор в отставке Михаил Овсеенко, в 1985–1987 годах служивший начальником особого отдела КГБ СССР Ограниченного контингента советских войск в Афганистане: «Рядовой Д. был замечен в употреблении легких наркотиков. После одного из нарушений дисциплины исчез из части с оружием. Буквально через несколько суток по агентурной информации мы узнали, что он находится в одной из банд в провинции Кундуз… Со временем он стал активно участвовать в истязаниях пленных военнослужащих афганской армии, чем заслужил доверие новых хозяев. Его стали привлекать к боевым действиям, женили на местной девушке, назначили телохранителем главаря банды. Жестокость бывшего советского солдата поражала даже душманов. Его авторитет возрос еще больше, после того как он казнил тестя, заподозрив его в симпатиях к правительственным войскам… По разработанному плану, согласованному с Министерством госбезопасности Афганистана, из числа сотрудников спецслужб была организована лжебанда. Командир этого «подразделения» направил к Д. двух представителей с просьбой помочь в выплавке тола из советских НУРСов для изготовления фугасов. Так изменник оказался в руках военной контрразведки. Военный трибунал приговорил его к высшей мере наказания».
Скорее всего, речь идет о рядовом Демиденко. В 1991-м о его деле рассказал журналистам генерал-майор юстиции Виктор Яськин, в годы афганской войны прослуживший пять лет председателем военного трибунала Туркестанского округа: «За измену Родине был расстрелян некто Демиденко. Он самовольно покинул расположение части, ушел к моджахедам, воевал против нас с оружием в руках, запятнал себя кровью советских солдат… В кассационной жалобе он писал, что его нельзя судить за измену Родине, ибо он принял мусульманство. Но трибунал посчитал иначе».
28 ноября 1989 года была подписана полная амнистия, которая освободила от ответственности всех, кто совершил преступления в Афганистане. До сих пор непонятно, как поступили с теми, к кому была применена высшая мера наказания. Неужели реабилитировали?
Многие нам выговаривают, дескать мы занимаемся пропавшими без вести, а они зачастую были обыкновенными дезертирами. Да, были и такие. Кто-то погибал в плену, подняв восстание, а кто-то сознательно шёл на преступление.
Но! При любом раскладе перед законом все чисты. Так решил II съезд народных депутатов СССР.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Верховного Совета СССР ОБ АМНИСТИИ СОВЕРШИВШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯ БЫВШИХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ КОНТИНГЕНТА СОВЕТСКИХ ВОЙСК В АФГАНИСТАНЕ
Руководствуясь принципами гуманизма, Верховный Совет СССР постановляет:
1. Освободить бывших военнослужащих от уголовной ответственности за преступления, совершенные ими во время прохождения воинской службы в Афганистане (декабрь 1979 года – февраль 1989 года).
2. Освободить от отбывания наказания лиц, осужденных судами Союза ССР и союзных республик за преступления, совершенные во время прохождения воинской службы в Афганистане.
3. Снять судимость с лиц, освобожденных от наказания на основании настоящей амнистии, а также с лиц, отбывших наказания за преступления, совершенные во время прохождения воинской службы в Афганистане.
4. Поручить Президиуму Верховного Совета СССР в десятидневный срок утвердить порядок исполнения амнистии.
5. Настоящее Постановление вступает в силу с 15 декабря 1989 года. Председатель Верховного Совета СССР М. ГОРБАЧЁВ Москва, Кремль. 28 ноября 1989 г. № 842-1.
К моменту амнистии в местах лишения свободы отбывали различные сроки около 420 бывших солдат и офицеров Ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Все они вышли на свободу, все связанные с афганской эпопеей уголовные дела военнослужащих были прекращены.
С декабря 1979 года по февраль 1989-го, когда советские войска были выведены из этой страны, через части Ограниченного контингента прошли порядка 620 тыс. солдат и офицеров. Всё афганское десятилетие шесть военных трибуналов (окружной в Ташкенте, армейский в Кабуле и четыре гарнизонных) ежедневно и весьма активно боролись с преступностью в рядах Вооруженных сил: за тот же период ими осуждено 4307 человек, т.е. менее 1% от всех наших военнослужащих, побывавших в Афганистане.
Без сомнения, трибуналы раскрыли и осудили там и тогда далеко не всю преступность. Возможно, реальное число преступлений превосходило раскрытое в разы, но даже с этим допущением мы можем обоснованно утверждать, что более 90% наших участников той необъявленной войны чисты как с юридической, так и с моральной точки зрения.