***
Это случилось как раз незадолго до ланча.
Эрих сидел с бабушкой и Анжелой в комнате отдыха, они играли в «Монополию». За все утро почти никто из них не разговаривал, и Цапфу казалось, будто в воздухе царило напряжение. Перед завтраком он заходил к Феликсу, тот от похмелья не мог подняться с кровати и попросил принести лекарства и имбирный чай. Эрих выполнил его просьбу и спросил, собирается ли он выходить. Феликс покачал головой: «Нет. Я останусь здесь. Просто скажи им, что плохо себя чувствую, пускай оставят меня в покое». Эрих кивнул и сказал об этом тете Томе. Та фыркала все утро: «Ишь ты! Да я в его возрасте плясала с утра и до ночи, времени даже на сон не хватало. Радуйся, живи, наслаждайся — и нет, похмелье у него!» Внука смешила такая реакция, ведь он понимал, что Анжела осталась одна как минимум на сутки, если действительно не на всю поездку. Когда завели разговор о Феликсе, Анжела смутилась и почти весь завтрак молчала. Когда тетя Тома отошла в дамскую комнату, девушка наклонилась к кузену и сказала:
— Эрих, ему действительно плохо?
— Ну да. А почему ты спрашиваешь?
Она покраснела и откинулась на спинку стула.
— Мало ли... Вдруг я его чем-то обидела? Просто мы вчера сидели, разговаривали. Я ему рассказывала про встречу с родными, а он возьми да пропади. Даже потанцевать не пригласил.
Эрих едва сдержал улыбку. «Ага, — подумал кузен, — значит, он тебе нравится».
— Не переживай, просто ему вчера действительно плохо стало. Ты же знаешь, он не переносит полеты. Ничего, оклемается и потом выйдет.
Анжела натянула улыбку, и на этом разговор закончился. Вскоре все трое направились в комнату отдыха.
Когда в первый раз корабль тряхнуло, они удержались на ногах, хотя все фишки и карточки посыпались градом на пол. Кто-то упал, кто-то заохал, кто-то сразу побежал в каюту. Эрих, Анжела и тетя Тома так и замерли на своих местах. Тряхнуло второй раз, корабль сильно накренился. Стулья и прочая мебель покатились в сторону, пассажирам пришлось уворачиваться от них или прижаться к стене. Эрих растянулся на полу, а в коридоре послышался голос капитана:
— Уважаемые пассажиры, просьба немедленно вернуться в каюты и не выходить до дальнейших распоряжений. Персонала это также касается. Возвращайтесь по каютам!
Корабль встряхивало еще несколько раз, два раза он кренился. Кое-как Эрих дополз до кровати и, закрыв глаза, словно мальчик в темноте, стал ждать. Все закончилось минут через десять, а казалось, будто прошел как минимум час. Капитан попросил остаться до тех пор, пока корабль не приземлится на Юпитер.
...Между тем планшет, который Феликс прижимал к груди, загудел. Звонила тетя Тома.
— Феля, ты как?
— Все нормально, я цел. А ты?
— Хорошо, но вот Анжела... — Бабушка всхлипнула. — Мы вернулись в каюту, как тут на ногу ей упал шкаф, она кричит... Нога вся раздроблена, шкаф — в щепки! Пытаюсь набрать врача, а он в каюте, не может выйти! Что же это такое?! Я не могу отнести ее до отсека, мне нужна помощь.
Феликс поджал губы и наконец вымолвил:
— Ладно, сейчас приду.
Он повесил трубку и с трудом оторвал голову от подушки. Имбирный чай помог, тошнота отпустила, хотя голова все равно кружилась — особенно после встряски и шума от разбросанной мебели. Феликс знал, почему тетя Тома не попросила Эриха, и в некоторой степени злился на нее, но бросить Анжелу он не мог. С другой стороны, все равно Дженни сейчас нет, главный риск — если его заметит кто-нибудь из персонала в коридоре или его придавит мебель к стенке. В общем, Феликс снял халат, натянул футболку с джинсами и направился в коридор. Корабль не трясся, никого не было. Феликс ступал осторожно, прижимаясь к стенке, хотя и мог держать равновесие. У лестницы он едва не попался на глаза стюарда. Тот прошел мимо, и Влах смог дойти до каюты тети Томы. Бабушка, вся зареванная, с трудом смогла открыть двери из-за барахла на полу. Анжела лежала в халате на диване, и кровь стекала на простыню с обнаженной ноги. Из уст внучки вырывался сдавленный стон. При виде Феликса Анжела, белая как полотно, оскалилась, пытаясь изобразить улыбку. Влах кивнул и поднял ее на руки; она оказалась еще легче, чем он думал.
— Только осторожней там, — пробормотала тетя Тома и перекрестилась.
Феликс кивнул и вынес Анжелу в коридор. Она обхватила его шею и прошептала:
— Спасибо.
Он еще раз кивнул и направился к лестнице, что вела на первый этаж. Пока они спускались, Анжела шептала:
— Я вас вчера ничем не обидела? Вы так внезапно ушли... Эрих сказал, что вам стало плохо, но вы ничего не сказали, и я решила, что...
— Нет, нет, нет, ничего личного.
— Вы же еще расспрашивали про мою подругу.
— Просто имя показалось знакомым, обознался. Мою сестру звали Дженнифер, она умерла два года назад от рака.
— Я соболезную. Простите, что заговорила об этом. Закроем тему.
Феликс молчал. Вроде получилось правдоподобно. По крайней мере, Анжела также замолчала, и оставшуюся дорогу они добирались в тишине. Врач находился в медотсеке. При виде Феликса, который держал на руках окровавленную Анжелу, он поднял брови, уложил пострадавшую на стол и сказал:
— Безумцы! Где же вы так?.. Ладно, потом. Уважаемый, возвраща...
Корабль тряхнуло с такой силой, что Анжела вцепилась за стол и вскрикнула, Феликс упал, а врач оперся о стенку. Он попросил Влаха лечь на койку и обработал ногу Анжеле. Она же смотрела на Феликса, тот улыбнулся в ответ: мол, все будет хорошо. Внезапно он осознал одну вещь: даже если бы корабль не трясло, он бы не ушел. Не хочется оставлять девушку одну, особенно с ободранной ногой.
***
Радары ничего не засекли, и Хорст смог спокойно подлететь к орбите Юпитера. Температура поднялась на двенадцать градусов, однако судно не так сильно трясло, как при Земле. Пока корабль якорем летел вниз, Хорст направил сообщение в таможню и почти сразу получил ответ: «Посадку разрешаю. Залетайте в любой отсек, кроме тринадцатого». Инженер пошел на посадку к двенадцатому отсеку. Постепенно стали появляться очертания трассы, других кораблей, людей, здания аэродрома и отдела таможни.
Посадка выдалась мягкой. В каюте управления появились Дженни, Гетман и даже Бернс выглянул.
— Мы же ведь не обязаны проходить таможню? — спросила Дженни. — Раз уж я высажусь...
— Нет, это обязательно, — сказал Хорст, затылком чувствуя испепеляющий взгляд начальника. — Раз уж мы высаживаем тебя, будут осматривать — а то мало ли. Вдруг мы террористы?
— Весь корабль осмотрят? — спросил Бернс.
— Ну да. Не переживайте, это быстро. Нашу малютку максимум за минут пятнадцать — двадцать проверят.
Бернс кивнул и ушел, Гетман последовал за ним. Дженни и Хорст остались вдвоем; она села возле инженера и посмотрела в иллюминатор.
— Я видела, как он на тебя смотрел... Извини.
— Ничего, перестань. В любом случае, что сделано, то сделано. К тому же, неплохо время провели. — Он усмехнулся, Дженни улыбнулась. — Кстати, ты звонила своей подружке?
— Да, но она трубку не берет.
Таможенники окружили корабль и выгнали всех членов экипажа на улицу. Благо было тепло: купол сохранял на дальних планетах такую же температуру, что и на Земле.
— Эй, это же тот лайнер, на котором летит Анжела!
В голосе Дженни читался испуг. Хорст повернулся туда, куда она показывала. Он застал очень любопытную картину у тринадцатого отсека: полицейский корвет, а с ним буквально на крючке — огромный лайнер с вмятинами сзади и торчащими трубами. Краска облупилась, но инженер смог разглядеть надпись: «L-29».
— Надеюсь, с ней все в порядке, — сказал Хорст, чтобы хоть как-то приободрить Дженни.
Тем временем таможенники подошли к инженеру и дали разрешение на въезд. Хорст припарковал корабль и затем вышел проводить Дженни, а заодно размять ноги и помочь донести до зала ожидания вещи.
— Спасибо тебе огромное, теперь я твой должник, — говорила со смехом подруга. — Может, как-нибудь наши пути пересекутся? Космос тесен.
— Да, это точно. В любом случае, мы могли бы обменяться номерами... Мало ли, что может быть.
Дженни усмехнулась и дала ему свой номер. На этом они и расстались.
***
— Не выпускайте пассажиров, герр Джексон, — сказал Себастьян.
Он стоял вместе с капитаном возле входа на корабль. Кроме них никого не было. Джексон закурил.
— Сколько это займет по времени?
— Не могу сказать, но думаю, это ненадолго. Заберу их — и все тут. В крайнем случае, я оповестил аэродром, там охрана.
— Ну хорошо. Так или иначе, но нам придется задержаться на ремонт. Ущерб игнорировать не стоит. Пассажиры меня триста раз проклянут, но как минимум до завтра придется остаться. Кстати, вот список пассажиров.
Себастьян кивнул и взял планшет. Он понимал, что преступники скрываются на борту под вымышленными именами, но благо, к именам также прилагались фотографии с паспортов. На экране отобразилась длинная цепочка с самыми разнообразными лицами. Себастьян отсортировал фотографии, оставив только мужчин, и быстро нашел тех, кто ему нужен. Лион Смит, он же Феликс Влах, — каюта 302. Саша Колпаковский, он же Эрих Цапф, — каюта 303. Детектив кивнул и вернул планшет капитану.
— Спасибо, — сказал Себастьян и отправился на корабль.
***