Часть 2.
- Да что ты ревёшь? – злилась Марина, расправляя фату на плечах Наденьки. – Чего тебе не хватает?
- Е г о – захлёбывалась слезами Надя.
- Ну и дура! Валерка - серьёзный парень, а этот – она махнула рукой, - зря ревёшь. Ему всё равно, только распухшая будешь в загсе и на фотографиях.
Антонина Васильевна вошла. Она молитвенно сложила ладошки на груди, сама чуть не расплакалась, глядя на дочь в свадебном платье.
- Какая ты у меня красивая! Как же тебе повезло с Валерой! Нам повезло. Он из хорошей семьи, планы большие строит на будущее. Даст бог, он тебя вытащит отсюда.
- Мне и здесь хорошо! – капризно заметила Надя.
- Да что ты видела девочка? – Антонина хотела обнять дочь.
Наденька стервозно отвернулась и попросила оставить её одну.
Она успокоилась, привела себя в порядок, платье и правда великолепное, мама как всегда, сделала для дочери невозможное. В районный ЗАГС молодые ехали на председательской Волге, не посмел глава отказать заведующей ДК. Для гостей выделили автобус.
Сама свадьба была на хуторе, здесь Антонина Васильевна расстаралась на славу, конкурсы, забавы, столы ломились от угощений, конечно, выступление местного ансамбля. Такой свадьбы не было даже у дочери председателя. Гости веселились, дарили подарки, желали счастья молодым. Каждый житель хутора зашёл поздравить красивую пару. Были и Прокопий Андреевич с супругой, ему по статусу положено, после председателя всех молодых поздравлять.
Но Надя ждала только одного человека. Чтобы увидел её, какая она несчастная и красивая одновременно. Он не пришёл, на рыбалку уехал с мужиками.
Валерий на своей свадьбе веселился так, аж рубашка взмокла на спине. Жену целовал, на руках носил, гопака с тёщей отплясывал.
Антонина Васильевна с зятем до свадьбы обсудила вопрос с жильём. У него хоть и хорошая семья, но большая, молодые будут мешаться. Она предложила им весь дом целиком, сама перебралась в двухкомнатную летнюю кухню. К зиме Валерий обещал сделать там печь.
Достался Валерию и Наде целый дом в три комнаты с верандой. С двумя сервантами, набитыми хрусталём, чайными и кофейными сервизами, большой постелью с периной и множеством белоснежных подушек с вышивкой. Были ещё две кровати на случай приезда гостей, ковры, диван, печь дровяная, газа на селе ещё не было. Телевизор цветной, на лакированной тумбочке и Надин трельяж с женскими безделушками. Мама выдала дочь замуж с богатым приданым, большая его часть ждала будущих внуков на чердаке.
Валера сразу взялся по двору хозяйничать, поправил сетку-рабицу вокруг двух больших садов с цветами. Это была слабость Антонины, отдушина. Любую свободную минутку она посвящала розам, пионам, тюльпанам, лилиям, хризантемам и другим цветам. До самых холодов сады Антонины Васильевны полыхали цветом. Было немного плодовых деревьев, но это только для тени, её размашистым и вьющимся цветам.
Валерий остался в колхозе ему предложили должность водителя. Учиться поступил заочно. Всё планировал совмещать, везде успеть.
Решил он по примеру своих родителей завести большое хозяйство.
У тёщи-то во дворе всего несколько курочек и пёс дворовый. Большего им с дочерью и не надо было. Огород совсем маленький, некогда им было картошку сажать, да огурцы с помидорами крутить.
Наденька сразу предупредила мужа.
- Я с хозяйством возиться не стану. Коров за сиськи дёргать не буду! Надо было на доярке жениться. Ещё не хватало, чтобы от меня навозом за версту несло – дула свои красивые губки Надя.
- Но как же? На селе без хозяйства? – удивлялся Валера. – Не хочешь корову доить, ухаживай за птицей. Ты ведь не работаешь.
- Пойду! Пойду на работу. Завтра же схожу в столовую или на почту. Даже не думай, я не хочу превратиться в тётку и пахнуть молоком. Я - женщина, а не скотник на ферме!
- Да о чём ты говоришь, одну корову заведём, телят, уток, гусей. Разве это много? Дети пойдут, всё своё свежее.
Но жена только вертела своей красивой головкой.
- Близко не подойду!
Не бить же её… Валера давно знал Наденька с причудами, ей бы в городе жить в институте учиться, а она здесь на хуторе, на пыльной дороге каблучками ямочки оставляет, когда к маме бежит на работу. Милая птичка.
Наденька рассчитывала, что её восемнадцатилетнюю девочку, без какого-либо образования возьмут оператором на почту и она будет радовать посетителей своей улыбкой и модной причёской за стройкой с вертикальным стеклом. Но ей предложили лишь место почтальона, разносить письма, газеты и прочую корреспонденцию. Она надулась, обратилась к маме. Антонина рассмеялась и плечами пожала.
- А чего ты ждала? Мама у тебя только в клубе заведует, а там свои начальники. Я тебе сразу говорила, иди ко мне в клуб, но ты упёртая. Теперь будешь ноги бить по селу.
- Не хочу я в клуб. Отплясала своё, надоело. Хочу, как все, на праздники и концерты приходить, в кино – на самом деле были на то другие причины. Не хотелось Наденьке всегда на глазах у матери быть, так сказать, под присмотром.
Вот так появилась на самом дальнем хуторе в районе красивая почтальонка, всегда в накрахмаленной блузочке, в туфельках, в плохую погоду приходилось прятать модный плащ под брезентовый дождевик, а вместо туфелек носить галоши.
Злилась вначале Надя, все ноги посбивала на сельской дороге. Но когда видела белую ласточку Сергея на горизонте, забывала о своих мозолях, болях в ногах, тяжёлой сумке на плече.
Сергей старался по-хорошему с замужней девушкой, чтобы слухов дурных не было, но Наде всё ни почём, она с радостью садилась в машину к старому «знакомому», нередко намекая на прошлые встречи.
- Послушай, Надька! Валерка хоть и пацан по сравнению со мной, но работаем мы с ним в одной бригаде. Отца его, брата знаю. Поэтому ВСЁ! Что было, то прошло.
Наденька отворачивалась, прятала слёзы, вздыхала, кусала губы.
- Не могу я без тебя…
- Детей тебе надо, чтобы перестала о любви всякой думать. Отстань ты от меня - просил Сергей.
Ему так надоели эти сцены из фильмов, что завидев симпатичную почтальонку сворачивал на другую улицу.
Подружилась Надя с коллегами на почте и начальницей отделения. Звонкий и весёлый собрался коллектив, хоть и замужние все. Мужики с бригады рады были под любым предлогом заглянуть на почту, пошутить с девчатами, анекдоты потравить. Все, кроме одного.
Надя злилась, ругалась про себя, потом научилась сдерживать свои чувства. Постепенно стали Надя и Сергей не друзья, не враги, а так... знакомые.
Марине надоела эта скучная жизнь, бесконечные глупые жалобы подруги на неотесанного мужлана. В город собралась.
- Учиться пойду, на воспитателя или на учителя. Ванька ни рыба ни мясо, предложения от него никогда не дождусь.
- Ой Марин, что там делать в том городе? Столько людей и никто не знает друг друга – томно вздыхала Надя.
- Толку оттого, что ты знаешь здесь всех? Тебе с ними детей крестить? – злилась Марина на свою блаженную подругу. – Дояркой, я могу в любой момент устроиться.
Уехала Марина, осталась Надя наедине со своими неразделёнными чувствами. Мужу разве такое расскажешь…
Холодна и бесчувственна она была к мужу. Раздражал её Валера, всем своим видом, каждым движением, любым словом. Ненавидела она, как он ест, по дому работает, как целует её, обнимает. До глубокой ночи засиживалась молодая жена перед телевизором или занималась уборкой вечерами, полы намывала ежедневно, в доме пылинки не осталось, даже на грудах подаренной маме посуды в сервантах. По выходным стирку устраивала на весь день, лишь бы спрятаться от мужа за белыми простынями во дворе.
Часто засыпал он без жены в белоснежных простынях и подушках.
- Надя, да сколько можно эти полы треклятые драить? – злился Валера.
- А что, как в хлеву жить? Тебе ведь всё равно, признайся? – брезгливо отворачивалась от него Надя.
- Что ты такое говоришь? Только не вижу я тебя вовсе, засыпаю без тебя, просыпаюсь, ты уже чем-то занята.
Всё равно было ей, что он говорил. Противен ей был.
Мама видела, как ведёт себя дочь, не раз говорила с ней, всё без толку, сердцу ведь не прикажешь. Весь дом был на хрупких плечах молодой жены. Только не готовила ничего, не умела, не любила, не хотела.
Соседки в гости заглядывали к Васильевне, как в музей. Всегда всё блестит, бельё накрахмалено, подушки одна в одна одну сложены, скатёрки складочка к складочке, дотронуться жалко.
- Васильевна, а как внуки пойдут? Надька твоя их на привязи будет держать, как мужа – смеялись бабы.
- Никого она не держит, она с детства такая чистоплотная – отвечала Антонина.
- Такая чистоплотная, что пелёнок в доме не потерпит – продолжали они издеваться.
Шутки шуткам, но два года прошло после свадьбы, а молодые живут как чужие. Надя и не думает о детях.
Васильевна с зятем решила поговорить. «Всё хорошо» только и слышала она от обоих.
В доме чисто, на кухне вкусно, двор хозяйства полон, а детей нет.
мой Телеграм и Одноклассники
Наконец, сообщила Надя мужу и маме «радостную» новость. Так сообщила, будто по плану квартальному отчиталась, после поездки в местную амбулаторию. Валерка на своей свадьбе так не радовался, как сегодня! Обнимал жену и целовал.
Противны ей были его ласки, от каждого поцелуя мурашки по коже бежали, как от холодной мерзкой жабы. Антонина Васильевна заметила неприязнь дочери к мужу, переходящую в ненависть. Жалко ей стало Валеру… и страшно за будущего ребёнка.
Беременность протекала вполне хорошо. Надя не капризничала, мужем не помыкала. Бегала на свою работу, только врачи советовали чуть меньше на ногах, поэтому пару месяцев до декрета Наденька просидела на почте, радуя посетителей почты отёчным лицом и огромным животом.
Бывалые мамаши сразу сказали, двойня будет, Надя не хотела в это верить.
Роды были долгими, мучительными, проклинала на весь роддом своего мужа Надя, умереть хотела. Врачи внимания не обращали на ненормальную роженицу, делали свою работу и не такое слышать приходилось. Двойню родила Надя. Двух крепких, замечательных девочек, как и предсказывали...
Продолжение ____________
новый канал с аудиорассказами и подкастами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧 там громко!
Моя книга "У меня так никогда не будет" на: Литрес WB Оzon . Печатная версия на Ридеро