Начало.
Часть 8.
Сергей уехал утром. Попрощался с Антониной Васильевной, дочку долго прижимал к себе. Люська спросонья особо не понимала, что именно он шептал ей на ушко, но головой кивала. Сел в машину и уехал.
Ну что, внучка, остались вдвоем с тобой. Когда теперь уж папка приедет... - Антонина взяла Люську за ручку повела домой. Грустно было у неё на душе, беспокоилась за судьбу Сергея.
Шло время. Люська уже подросла, ей было тринадцать лет. Училась она кое как, в школе была рассеянной, невнимательной, считала ворон. В этом возрасте уже и слушаться бабушку практически перестала, а папу по телефону подавно. Когда Люська маленькая была, она не понимала, что папа предпочел женщину, а сейчас в подростковом возрасте у нее появилась обида и требовательность. «Пап, мне деньги нужны, бабушка мне на вкусняшки не даёт! Говорит, что нет денег на это!» «Пап, мне телефон нужен! Новый! А не как в прошлый раз старый Маринкин!» «Пап, ты когда приедешь? Мне нужно купить новые вещи!»
А уж когда она сблизилась с девчонкой постарше, вообще ужас начался. Люська тогда только седьмой класс закончила, были летние каникулы, как за ней на улицу зашла Ирка, она была старше на два года и только закончила девятый класс. Семья у Ирины была хорошая, только вот папа у нее умер перед новым годом, а мама тяжело переживала, и Иринка осталась без контроля. Старшие её брат и сестра были уже взрослыми и в деревне не жили. А сама Иринка шустрая, хитрая, да пронырливая была. Для девочки девятого класса уже многое попробовавшая — и курила, и пила, и не детскую дружбу с мальчиками водила. Люська не ожидавшая дружбу от девочки постарше, с удовольствием пошла с ней на улицу.
Антонина Васильевна против дружбы девочек ничего, но гулять допоздна не разрешала. Позже только начала замечать, хоть и приходит Люська во время, что пахнет от нее алкоголем и сигаретами, да и Ирка стала чаще прибегать, и за двор с Люськой уходить. Подсмотрела раз Антонина за ними, а они курят, но ничего не сказала.
Всё лето девчонки продружили, потом Иринка куда-то поступила после девятого класса и видно её было только по выходным и то не всегда. Антонина Васильевна успокоилась, хоть Люська гулять не будет во время учебы.
Время пролетело, Люська закончила девять классов, стала совсем наглой и стала просить отца снять в городе ей квартиру, чтобы поступить в колледж и жить отдельно, в общежитии она жить не будет, а бабушка квартиру не потянет. К тому времени, Иринка уже совсем знавшая всё о жизни, рассказала Люське, что ей положена пенсия, так как у нее мама умерла, а значит деньги эти бабушка получает, а они её — Люськины. Люська дома скандал:
- Баб, это мои деньги! И мне уже есть четырнадцать, значит я могу сама получать свои деньги! Давай оформим на меня!
- Дочка, да это что ж такое... - у Антонины опускались руки в воспитании внучки, - я же всю твою жизнь всё для тебя, а ты вот так...
- Баб, ну не начинай, а? Мне пора, я хочу на базар поехать, мы с девчонками хотим прогуляться, - натягивая юбку покороче, сказала Люська.
Люська выбежала из дома, Антонина присела на стул и горько заплакала. В последнее время совсем выбилась от рук Люська, совершенно не слушалась, домой приходила поздно, несколько раз даже под утро совсем. Первый раз даже поехала Антонина по деревне на велосипеде, боялась что вдруг что-то случилось, нашла... На пруду сидела компания молодежи возле костра, распивали спиртные напитки, кто-то спал тут же... Прутом разогнала компанию, а свою Люську чуть не убила. Сама испугалась своей мысли, что хочет уже, чтобы внучка в город уехала - на учебу, может отец научит уму-разуму.
Но Люське этот втык не помог ничем, как гуляла , так и продолжала. И уж лето к концу подходило, а с будущем ребенка ничего было не понятно. В последнюю неделю августа приехал Сергей.
- Здравствуйте, Антонина Васильевна! Дома Люська-то?
- Привет, Сереж! Да, дома, окаянная...
- Не справляетесь с егозой?
- Ой, ну её... Егозой она в детстве была, сейчас помесь... Спит она, опять под утро вернулась.
Сергей приезжал очень редко - раз-два в год, он всё также был с Мариной, она родила сына Ромку и очень им гордилась, но к Антонине Васильевне она после того раза глаза не показывала.
Сергей зашёл в дом и прошёл в комнату дочери.
- М-да... Вот это бордак, - присвистнул Сергей, оглядев комнату: везде валялись вещи, даже нижнее белье, на столе лежал начатый блок сигарет.
- Ооо, явился... Папаша... - открыла глаза Люська, - чего надобно? - спросила она и перевернулась на другой бок.
- За тобой приехал... Бабушка на тебя жалуется.
- Пусть не лезет ко мне, и жаловаться не придётся.
- Собирайся.
- Куда?
- В город поедем, документы в колледж подадим, я договорился.
- Серьёзно? - Люська подскочила на кровати, переезд в город означал новые приключения в жизни, - и квартиру мне снял? Я с твоей Маринкой жить не буду.
- Сначала в общаге поживешь, я узнал, там на комнату три девчонки всего. Если будешь хорошо учиться, подумаю о квартире, - Сергей был уверен, что Люська и не знает, что у него в городе есть пустая квартира, но нужно было научить дочь нести ответственность.
- Лаааадно... Я буду хорошо учиться, вот увидишь, - Люська была готова на всё, чтобы уехать из деревни.
- Ну вот и ладненько, собирайся, я тебя жду, - Сергей вышел из комнаты.
- Что обрадовалась она? - встретила его на кухне Антонина Васильевна.
- Пообещала хорошо учиться, - задумчиво ответил Сергей.
- Её обещаниям верить нельзя, проходили уже. Серёж, ты меня прости, видимо не уследила я за воспитанием её, не рассчитала силы свои.
- Ну что Вы, Антонина Васильевна. Здесь нет Вашей вины, моя есть... Вашей - нет.
- Недолюбили видимо, всё таки тяжело без матери ей... - вспомнила про Светланку мать.
- Да, Света, конечно, воспитала бы лучше... Я по пути к Вам, на кладбище заехал. Ничего вроде, ровненько стоит памятник, осел немного после зимы, но нормально...
- Молодец, что заехал. И за памятник спасибо тебе.
- Да, что Вы... Не за что. Я её часто вспоминаю, не забыл образ её.
- Я готова, - вышла к ним Люська, - баб, ты не скучай, я до начала учебного года ещё приеду. Да и на выходных буду приезжать, у меня тут друзей много. Поехали, па?
Сергей с Люськой уехали, а Антонина Васильевна вздохнула... Но сама не поняла от облегчения или от того, ч то тяжело ей всё таки отпускать внучку.
