Виринея рассказала Ворону свою историю и все, что знала о пророчестве, а тот, в свою очередь, поведал ей о том, что случилось за последние три дня. И они решили отправиться к Большому Храму.
Слух о пророчестве давно распространился среди горожан, и Храм сделался местом паломничества. Возле него постоянно собирались люди, тревожно смотрели на Море, с каждым днем все ближе подступавшее к ступеням. Вот и на этот раз вокруг Храма собралось много народу. Ворон с Виринеей подошли к самой воде и неожиданно увидели Иву. Она в стороне и задумчиво глядела в Море. Когда тихо подошедший Ворон коснулся ее плеча, она вздрогнула, но тут же радостно вскочила. И сразу же радость сменилась изумлением:
- Виринея! – Ива не верила своим глазам.
Виринея засмеялась, глядя на ее реакцию:
- Пора уже привыкнуть к сюрпризам.
- Да, - ответила Ива, - но до сих пор сюрпризы были неприятными.
- То есть, ты хочешь сказать, что рада, что я жива?
- Конечно, рада.
- Рада? После последней нашей встречи, когда я чуть не убила тебя? Ты хочешь сказать, что забыла, как я…
Ворон зажал ей рот рукой:
- Прошлого больше нет. Мы все всё забыли.
- Я рада за Ворона, - сказала Ива. – И он прав, прошлого больше нет. Только, - она помолчала, - есть ли будущее?
Все посмотрели на Море. Волны плескались у самых их ног.
- Мне здесь как-то спокойнее, - сказала Ива. –Дома я не могу одна. Подумала: буду ждать здесь.
- Будем ждать вместе, - сказала Виринея и уселась у воды.
Ива слабо улыбнулась:
- Вместе лучше, - она опустилась на траву рядом с Виринеей. – А Ворон мне расскажет, как нашел тебя. Ужасно интересно.
Они долго сидели, разговаривая.
Время близилось к полудню, когда волны под их ногами вдруг заколыхались, словно кто-то стал размешивать Море огромной ложкой.
- Смотрите! – Виринея схватилась за Ворона.
Среди собравшихся вокруг людей послышались удивленные возгласы. Все напряженно глядели на Море.
- Кажется, началось, - сказал Ворон.
Море побурлило несколько минут, будто решая, куда ему двигаться, вперед или назад, и вдруг быстро стало отступать.
- Отступает! – Крикнула Виринея.
- Отступает, - повторил за ней Ворон.
Он посмотрел на Иву. Она во все глаза глядела на Море, кусая губы, потом не выдержала и заплакала. Виринея нахмурилась и прижалась к Ворону.
А Ива уже плакала навзрыд, не стесняясь и не пытаясь успокоиться. Ее никто не трогал. Лишь когда рыдания превратились в судорожные всхлипывания, Ворон мягко коснулся ее руки:
- Пойдем домой, Ива.
Она покачала головой:
- Идите. Я еще побуду здесь.
Собравшиеся вокруг горожане долго не могли прийти в себя после увиденного, они бродили по тому месту, где совсем недавно была вода, обсуждали происшедшее. Но день потихоньку затухал, с Моря стал задувать прохладный ветерок. Люди постепенно стали расходиться. А Ива все сидела неподвижно, глядя куда-то вдаль.
Ворон поднялся и снова, теперь уже решительно, взял ее за руку:
- Надо идти домой, Ива.
Она послушно поднялась, повернулась – и застыла в изумлении. На холме перед ними стоял Аскалон. Живой, реальный.
Ива покачнулась и опустилась на землю.
- Ничего не понимаю, - сказал Ворон.
Он обернулся на Море, потом снова посмотрел на холм. Аскалон быстро спускался к ним. Но подойдя ближе, он сам на минуту застыл в изумлении:
- Виринея!
- Встреча двух покойников, - прокомментировала Виринея, не спуская с него глаз. – Вот уж чего никак не могло быть.
Аскалон подошел к Иве, помог ей подняться:
- Ива, это я. Я жив.
Она смотрела на него, но была словно во сне.
- Кажется, я напрочь потерял способность что-нибудь соображать, - сказал Ворон. – Если Море отступило, то… Как же ты жив?!
Аскалон рассмеялся:
- Я все объясню. Но в двух словах этого не опишешь. Может, вернемся в Город?
- Нет уж, - ответил Ворон, - ты нам все расскажешь здесь и сейчас. Или мы умрем от любопытства, а на сегодня воскресших покойников нам, по-моему, и так достаточно.
- Хорошо, - согласился Аскалон, - здесь так здесь.
Они уселись на траве, и Аскалон начал свой рассказ.
- Не буду утомлять вас лишними подробностями о том, как я собирался нанести визит отцу, о чем передумал за те несколько часов. Скажу лишь, что это были не самые лучшие часы в моей жизни. Честно сказать, я до конца не верил, что смогу поднять руку на отца. Да и ему это, судя по всему, не приходило в голову. Тем не менее, я все же сделал это. Пришел к нему в кабинет, сначала еще раз предложил ему отказаться от власти – хотя уже ясно видел, что он этого не сделает, а потом собрал всю волю в кулак (чтобы забыть, кто передо мной) – и ударил. Я уже готов был к смерти, но представьте мое изумление, когда я вижу, что отец мой падает, а змеи-то нет.
- Нет? – Повторили за ним все трое.
- Да. Ни пламени, ни змеи, ни всего того, что должно быть.
- Но как же так? – Спросила Виринея. – Этого же не может быть.
- Я что, похож на кучку пепла? Я жив, отец низложен и в тюрьме, Море отступило – вам мало доказательств? Задачка, над которой мы столько ломали голову, оказалась до смешного проста.
- Да не тяни же! – Не вытерпел Ворон.
- Дело в том, - сказал, посмотрев на него с улыбкой, Аскалон, - что Добран не отдавал брату своего оберега.
- Не отдавал? – Спросила Виринея.
- Да, отец давно задумал убить брата. Он знал про его привычку снимать с шеи оберег в то время, когда он был в ванной. Этим он и решил воспользоваться. Увидев, что Добран снял оберег, он убил его – и змея умерла вместе со своим хозяином. Но отец знал, что семья, лишившаяся оберега, теряет власть, поэтому он и сказал, что Добран передал оберег ему. И он стал бы единовластным Правителем, если бы не Виринея. Ты спутала ему все планы. И самое главное – у него отобрали оберег. Единственный действующий. Он, конечно, надеялся подсунуть тебе второй. Но Совет Старейших постановил проверить действие оберега перед передачей. И ему пришлось отдать свой. Но он и тут не терял надежды. Пытался заполучить свою половину монеты назад любой ценой.
- Да уж, - многозначительно подтвердила Виринея.
- Но ты и тут его разочаровала: ни за что не соглашалась отдать оберег, а потом и вовсе сбежала.
- Так вот почему он охотился за Виринеей! – Воскликнул Ворон. – Ему не нужна была она, ему был нужен оберег.
- Если бы я тогда это понял! – Вздохнул Аскалон. – Я ведь чуть было своими руками не добыл для него оберег! Это просто чудо, что все закончилось хорошо. Я допустил столько ошибок! Столько времени я ломал голову над тем, как уничтожить угрозу для Города, а оказывается, это сделать было так просто!
- Но вы ведь не знали, что все дело было в Правителе и что у него нет неуязвимости, - постаралась поддержать его Ива.
- Конечно, не знал. Но я мог догадаться! Предположить! Мне же и в голову не приходило, что мой отец – самый обыкновенный человек. Вот скажите мне, почему Правителей считают сверхлюдьми, когда они такие же люди, как и все. Ведь никто – никто! – за долгие годы не усомнился в неуязвимости отца! А стоило лишь его тронуть, и все бы увидели, что его неуязвимость – это фикция. Беда в том, что люди преклоняются перед Правителями, как перед божеством. А те от этого начинают, и правда, верить, что они Боги. Даже мой отец – человек, которого я безмерно уважал, получив в свои руки власть, стал чудовищем, - Аскалон достал из-под рубашки полмонетки. – Нельзя людям делать такие подарки. Виринея опустила глаза, а Ворон спросил:
- А ты сам не боишься владеть таким предметом?
- Я владею им последний день, - ответил Аскалон. – Завтра я должен отдать его Хранителю, которого назначит Совет Старейших.
- Но почему? – Вырвалось у Ивы.
Аскалон только улыбнулся. За него ответила Виринея:
- Семья, утерявшая оберег, навсегда теряет право власти. Ангелар и так очень долго скрывал, что второго оберега нет.
- Я не жалею, что перестал быть Наследником, - задумчиво сказал Аскалон. – Неделей раньше, наверное, пожалел бы, а теперь нет.
Ива взяла его за руку:
- И я рада. Мне тоже так как-то спокойнее, - она поежилась. – Холодает. Может, пойдем домой?
- Да, действительно, - согласился Аскалон. – Сегодня был такой трудный день. Надо отдохнуть.
- Что ж, идите, - сказала Виринея.
- А вы разве не пойдете с нами? – Удивилась Ива.
- Нам в Город нельзя, вы же понимаете, - покачал головой Ворон. – Мы ведь до сих пор вне закона. Волшебной штучки, позволяющей гулять, где угодно, у нас теперь нет. Так что для нас будет лучше держаться подальше от Города.
- Но вы же не собираетесь бегать всю жизнь? – Вмешался Аскалон. – Я могу поговорить со Старейшими, объяснить все. Уверен, они поймут.
Виринея вздохнула:
- Нет, слишком много людей помнят, кем я была. Слишком много зла я сделала. Да и Ворон тоже не без греха. Нас не простят. Люди долго не забывают зло. И ты не забудешь смерть друга, - она посмотрела на Аскалона, и он, смутившись, понял, что она права.
- И куда же вы направитесь? – Спросила Ива.
- Вокруг много маленьких островков, где нас никто не найдет, - ответил Ворон. – А нам сейчас никого не нужно, - он обнял Виринею.
- И ты сможешь терпеть меня рядом много лет? – Улыбнулась она.
- Я постараюсь, если ты оставишь свою скверную привычку убивать меня по нескольку раз в день.
- Но вы будете навещать нас? – Спросила Ива
- Вот уж не знаю, - лукавые искорки зажглись в глазах Ворона. – У нас ведь так много работы. Нам же надо компенсировать все загубленные жизни.
Виринея стукнула его по руке, и Аскалон заметил, что она, оказывается, может смущенно краснеть, как обычная женщина.
Первая часть здесь.
Целиком можно прочитать здесь.