Копаясь в старом шкафу на террасе, я нашла тетрадку. Такую себе маленькую тетрадку на кольцах, с кучей вырванных листов, зачеркнутых слов, клякс от механических ручек, с какими-то рисунками на полях.
Содержание дневника, а это был именно он, было примерно тем же, что и у меня году эдак в 98, а этот написан был в 68 и 69 годах. Детский, очень наивный язык, влюбленности, переживания, описания банальных вещей, вроде мытья полов и стирки, много перерывов и возвращений. Сейчас кажутся полной ерундой, что мой дневник, что мамин.
В тетрадке лежало фото молодого человека, очень симпатичного в военной форме. Лицо было смутно знакомым, за грузом морщин, алкоголя и седины я узнала сына наших соседей Николая. С его дочерями я играла, когда их привозили к бабушке с дедом.
Попробую окунуть вас в этот дневник.
***
Валька уехала учиться. Она поступила в институт, будет учителем математики. Мама навалила Валькиных обязанностей. Раньше всегда говорила "Валька сделает", не лезь, теперь же поручила это мне, но я делаю все не так, плохо, медленно, быстро, криво, косо....Валька лучше.
Похоже она просто переживает за Вальку, как она устроится?
Хочу в школу, там я со спокойной совестью буду учить уроки и читать, сейчас же пытаюсь забиться в угол с книгой - не получается, кока всячески меня защищает, но, похоже и она боится маму.
Надька уехала в Эдон, Танька не выходит, лето закончилось.
***
Первый школьный день выдался хуже, чем я думала, Девчонки перебирают события лета, влюбленности, мальчишки хвастаются. Кому-то купили мопед. Все выросли, но я, о ужас, всех толще в классе, я маленькая пухлая с круглым лицом, толстыми щеками. Моя внешность и мой рост далеки от идеала. Пришла домой, настроение хуже некуда, все куда-то ездили, кроме меня, Танька в Вязниках была, а Надька в Эдоне. Говорила всем "Я ездила в город Эдон".
Когда садились ужинать, я рассказала про Надьку родителям, они сначала не поняли, что за Эдон. Потом как рассмеются, оказывается это поселок, почти такой же как у нас, чуть побольше, до которого ехать около часа. Вот тебе и Эдон. Надька, конечно, врушка и выставляться любит.
Расскажу историю. Наши родители дружили, ходили друг к другу в гости. вместе работали, мы с Надькой тоже. Одно время у нас стала пропадать зубная паста. Мама говорила, что положила, а потом она исчезла, опять положила и снова исчезла.
"У нас кто был?", спрашивает, "Наденка", - говорю.
Мама как-то внимания не обратила, пока однажды у нас деньги не пропали. На кого только не валили, но опять же кроме нее никого не было.
Мама у Надьки лежала в больнице, отец управлялся с хозяйством один, у нее сестра еще мелкая. И вот пошел папа выяснять. Отец у Наденки строгий, но поорать обычно мать любила, а той не было.
И что думаете отец говорит? "Наденка, мать в больнице, сейчас Иван Васильевич милицию вызовет, ты еще ребенок, мне придется в тюрьму идти, за тебя сидеть. На тебе корова, печка, Нинка, будешь единственной хозяйкой, пока я в тюрьме сижу" Вообщем, Надька заревела и пошла в огород, где она деньги закопала, вытащила коробку и отдала.
Надька потом долго не приходила, но мы выросли, стали ходить на Стряпковскую купальню летом, у нее парень завелся, она постарше на год, уже повзрослее была. Специально ходили на речку, чтобы парням из Стряпково глазки строить.
Но поскольку я толще всех в классе, на меня никто не смотрит, а главное Колька в упор не видит.
***
У нас есть соседи, дядя Миша и тетя Нюра, у них четверо детей. С ними живет Анна Николаевна, сестра дяди Миши, она инвалид, плохо ходит, никогда замужем не была. Валек - мой лучший друг, он на год помладше.
Помню идет моя мама с работы, на улице темно, а мы с Вальком катаемся с горки в овраге, я с голым горлом, у меня вечно проблемы с ушами, сопли до нижней губы. Я их варежкой стираю и дальше с Вальком катаемся.
И тут мама как гром среди ясного неба, взяла нас за воротники и погнала домой, говорит "выпорю как сидоровых коз", ночь, уроки надо делать, по дому помогать, холодно и мы с соплями, а нам хоть бы хны.
Иногда с Вальком катали его сестер на салазках, однажды Танюшку перевернули на дороге, когда разогнались, она орет, а мы не видим - бежим.
А еще я любила ходить к ним обедать или ужинать. Они ставили огромный чугунок щей, мы садились за стол и хлебали похлебку, мисок не было, хлебали прямо из этой огромной чугунной кастрюли. Щи, как щи, из печки, а в гостях и после улицы казались очень вкусными, божественными. Потом тетя Нюра ставила сковороду с картошкой жареной и мы теми же ложками ели картошку. Как кололи свинью или теленка, был и студень и пельмени и картошку с мясо томили в чугунке в печи.
В целом то же и у нас было, но в гостях лучше. Меня сажали вместе со всеми и я садилась, как член семьи. Напротив сидел Колька, он был старше на два с половиной года. Кольку любили девки и он дружил с моими двоюродными братьями, Витькой и Вовкой. Колька ездил на мопеде, ему купили после нашего Витьки. Иногда он катал и меня. Это были моменты наивысшего счастья.
***
Вовку, моего брата, сына тети Нины провожали в армию. Мы приехали все, даже сестра приехала на выходные с учебы. Была вечорка, сначала помогали готовить всем, потом танцевали, пели.
Приехал и Колька, к вечеру парни напились. Они курили около дома, когда я подошла к нему. Он обнял меня неожиданно и прижал к дереву и поцеловал. Это было и страшно и волнующе и я уже думала, что он будет моим парнем и мы будем вместе.
Но Вовку забрали и после вечорки ничего не изменилось, он учился в училище, я в школе. Я плакала по ночам и переживала, что он меня не любит, потому что я маленькая и толстая, что у него в городе другая подружка. Это меня душило, я писала в дневнике и зачеркивала. Однажды мама заглянула через плечо и вырвала листок. Я была жестоко обижена, но маме не нравился Колька, хотя она был сыном соседей, которых сто лет знала. И полагала, что незачем лить слезы.
А потом и Колька ушел в армию после окончания училища, мы пришли на проводы, даже помогали готовить. Это вызвало волну страданий, мне казалось, что я его никогда не увижу, ведь два года это так много. Из армии Колька прислал мне фото в военной форме. Вечерами я доставала, смотрела и мечтала о том времени, когда он вернется.
____________________________________________________________________________________
Забегая вперед скажу, что когда Николай вернулся, мама уже училась в Московском вузе, жизнь поменялась полностью, вся деревня и первые влюбленности остались в другом мире.
Он устроился работать на фабрику, куда привозили молодых девчонок около 17 лет, они жили в общежитии, приезжали из Башкирии, Чувашии, Марий Эл. Так дядя Коля встретил тетю Любу. Женился и родились 3 дочери. Но маму это уже мало интересовало.
Сначала они жили с родителями, потом купили и отремонтировали дом в соседнем поселке, дети учились в школе, а дядя Коля в конце 80-х стал владельцем желтого москвича. Пока дочки росли в деревне, мы с ними играли в куклы или песок, потом же они переехали. Но деда с бабкой не забывали.
В 90е фабрику разрушили, дядя Коля запил, дочери уехали одна за другой в город, к своими теткам, было дело родители жили раздельно.
Закончилась жизнь трагично, втроем с мужиками они выпивали на автобусной остановке, потом стояли на дороге около нее, в них въехала женщина, которая училась водить машину. Один мужик отделался легко, у двоих были переломы, дядя Коля лежал долго, был перелом ноги, но когда его уже собрались выписывать, он скончался от сердечного приступа, неожиданно стало плохо, организм сильно был изношен алкоголем.
Ну а мама моя наверное не годилась для деревенской жизни и видимо, бабушка это знала. Не ее это, хотя умеет все и по дому и по огороду и его регулярно сажает, но постоянно в деревне жить бы не стала.