У нас очень обостренно воспринимают некие изъяны в характерах отечественных светочей культуры. Отчего-то бытует мнение, что если человек близок к искусству, то он автоматически становится идеален во всем.
Судя по дореволюционным исследованиям жизни наших деятелей культуры, такое отношение плод советского внушения. До революции образованная публика искала не дутые идеалы, а правду, и вполне отлично разделяла личность и ее творчество. Признание наличия изъянов характера у того или иного творца гармонично сочеталось с восторженным отношением к его произведениям. У нас же часто имеет место быть странное убеждение, что если есть на человеке хоть малейшее пятно - любви он целиком и полностью уже не достоин.
Так вот мы сегодня тоже дутым идеалам следовать не будем.
Одним из великих русских поэтов был М.Ю. Лермонтов (1814 - 1841 гг.), который точно так же, как своими прекрасными произведениями был известен современникам как человек ядовитый и подловатый.
Он, как известно, был убит на дуэли человеком, с которым был хорошо знаком, и который долгое время терпел его нападки.
Сам Мартынов никогда не рассказывал, что именно послужило последней каплей, вынудившей его вызвать поэта на дуэль. Все, что мы об этом знаем - воспоминания и сплетни современников.
Так же, не известны и детали рокового выстрела.
Версий с самого начало было 2 - и они были противоположные.
Согласно одной - Мартынов выстрелил вообще не целясь, и попал, по большому счету, случайно.
Согласно другой - наоборот, он целился так долго, что его уже секунданты начали подгонять, ну и соответственно, очень хотел именно убить противника.
Что касается этого самого противника, то есть самого Лермонтова, то сохранились воспоминания о нем тех, кто так или иначе с ним общался, и во всех этих свидетельствах он предстает в таком виде, что ...или на нем тяготило преступление, или все это - друзей клевета ядовитая...
Я делюсь с вами одним вариантом этих воспоминаний - некоего Я. И. Костенецкого, который сталкивался с Лермонтовым в жизни несколько раз.
Первая часть воспоминаний относится к 1831 году, когда они встретились на этико - политическом факультете Московского университета. Близко они, видимо, не общались, потому что описание Лермонтова дается отстраненное:
..."неуклюжий, сутуловатый, маленький брюнет с лицом оливкового цвета, большими черными глазами"..., который на всех смотрел исподлобья.
Великого поэта в нем еще никто даже не подозревал. Лермонтов на лекциях садился рядом с Костенецким, но на контакт с ним не шел.
Второй раз они встретились уже на Кавказе в 1841 году. Бабушка Лермонтова ходатайствовала о том, чтобы ему дали в отпуск для встречи с ней, и по этому поводу был сделан в канцелярию штаба запрос военным министром о его поведении. Лермонтов уже был известным поэтом, и стихи его вызывали у автора воспоминаний восторг, и он узнал в нем бывшего одногруппника по университету, напомнил о себе и выдал характеристику.
Запрос министра случайно попал в бумаги к писарю, и писарь дал стандартный ответ, что Лермонтов "служит исправно, ведет жизнь трезвую, добропорядочную, и ни в каких злокачественных поступках не замечен".
Лермонтов над такой характеристикой очень хохотал, и просил всегда ее отправлять на запросы государя, что, естественно, было невозможно, поскольку писарь в этот раз составил характеристику совершенно случайно и по некоему условному шаблону (во всяком случае - в этом уверяет автор записок). После этого Лермонтов получил 28 дней отпуска, чтобы повидать бабушку.
Собственно, личные контакты с поэтом у автора воспоминаний на этом и заканчиваются. Что совершенно не помешало ему написать довольно увесистый труд, посвященный Лермонтову)
Далее Костенецкий видел его издалека (и описал свои впечатления), а так же он наблюдал Мартынова (и тоже его описал), ну и под конец снабдил свои воспоминания слухами по поводу дуэли, которые тогда ходили.
Тот факт, что с Лермонтовым они более не общались, Костенецкий объясняет двумя причинами.
Во - первых, Лермонтов был в целом не тот человек, который умел дружить. Друзья, как таковые, у него вряд ли вообще когда - нибудь были, поскольку он вел себя с людьми едко и высокомерно.
Во - вторых, они, хоть и были оба офицерами, но принадлежали к разным офицерским кругам. Костенецкий был простым армейским офицером, рабочей лошадкой войны, так сказать, а Лермонтов принадлежал, если продолжить сравнение - к коням для парадов. Была такая прослойка среди офицеров на Кавказе (а может быть и не только на Кавказе) в то время - отпрыски аристократических семейств, которые смотрели на всех свысока, говорили с насмешкой, общались на французском, имели несколько развязные манеры, и держались обособленно. Да, несмотря на то, что некоторые из них, как и наш поэт, находились здесь в качестве наказания.
То есть, если называть вещи своими именами, Лермонтов не считал Костенецкого ровней и не собирался с ним сближаться на основании стародавнего шапочного знакомства.
Мартынова Костенецкий тоже знал, и достаточно, чтобы наблюдать его сильные изменения как человека. Он принадлежал к тому же кругу, что и Лермонтов.
До него на Кавказе служил и хорошо отличился его старший брат. Старший уехал - младший приехал (в 1840 году). Поначалу - весь окрыленный... Это был красивый, веселый блондин, очень любезный, который прекрасно пел романсы под фортепиано, и все его мысли были направлены на то, как он сейчас подвигов насовершает, и получит кучу наград и генеральские погоны.
Однако буквально через год, когда Костенецкий встретил его вновь, Мартынов имел дикий вид и мрачный, молчаливый характер. Он был всего лишь майором, причем, уже в отставке, орденов не имел, отрастил огромные бакенбарды, ходил в простом черкесском костюме, с огромным кинжалом и с папахой, нахлобученной небрежно на голову. Год он провел в Гребенском казачьем полку, участвуя в постоянных сражениях, и это сдуло с него все розовые облака.
Так что Лермонтов стрелялся именно с этим угрюмым человеком.
Конфликт у них зрел давно.
В Петербурге у Мартынова были родители и сестра. Лермонтов был вхож в их дом, и просил руки этой сестры. Но отец Мартынова, зная, что Лермонтов не подарок, прямо не отказал, но ответил уклончиво. А когда Лермонтов возвращался на Кавказ - дал ему письмо для сына и в нем деньги. Лермонтов письмо вскрыл, и вычитал, что о нем там отзываются нелестно, после чего он его уничтожил, а деньги передал. И после этого случая, хотя внешне они с Мартыновым продолжали быть приятелями, он постоянно начал ему говорить гадости и унижать при дамах. Мартынов неоднократно просил его по - хорошему успокоиться - Лермонтов не внимал.
Однажды в обществе он по - французски назвал Мартынова прозвищем - Господин Большой кинжал. (Это было такое двусмысленное оскорбление). На что тот вспылил, и ответил ему при всех, что зато Лермонтов - большой дурак.
Якобы именно это и было непосредственным поводом для дуэли, которая напрашивалась давно.
Но о самом конфликте и дуэли Костенецкий узнал от общих знакомых, находясь уже совершенно в иных местах. То есть он пересказывает чужие мнения о ситуации. Как я сказала сразу, сам Мартынов на этот счет никогда не высказывался.
Осторожнее со шпильками в адрес знакомых!...
Прошу вас ставить лайки, если вам нравятся материалы канала. Без них материалы не будут вам показываться в ленте в дальнейшем.