Красавица Василиса достигла цели, став вдовой, а затем и царицей. Но похоть отправила отчаянную молодуху в могилу вместе с любовником.
После избавления от Анны Васильчиковой жизнь царя продолжала идти обычным чередом: гульбища, разврат, с перерывами на казни и государственные дела.
После того, как Вяземского отправили к праотцам, Иван Васильевич приблизил к себе Никиту Мелентьева - стремянного. Возможно, он завоевал к себе доверия государя тем, что, будучи пронырливым, был готов выполнять по приказу царя любые его поручения.
Как-то раз Иван Грозный решил проведать своего подчиненного. Царя встречал в горнице Никита и его жена красавица – Василиса. Потчуя дорогого гостя чаркой заморского вина, жена Никиты поклонилась. Царю это понравилось, вернее понравилась сама Василиса. Но он тут же отчитал ее мужа тем, что тот скрывает такую красоту от царя и его двора.
Василиса зарделась, как юная невинность. Она даже и не мечтала быть при дворе царя, а тут – прямое приглашение. Но другого мнения был муженек Василисы, зная не понаслышке о дворцовой жизни, отправлял жену подальше от царских очей.
Балязин В.Н. пишет, что "Василиса хотя и блюла все приличия, но поглядывала на царя так зазывно, что он повеселел и подобрел"
Иван приказал Никите прислать в этот же день ко двору свою жену, заботливо подумав, что нечего ей губить свою молодость в тереме стремянного. Но ни Василиса, ни ее муж Никита не появились при дворе. Царь через три дня даже немца-лекаря к ним посылал, экий заботливый благодетель.
После посещения лекаря, Иван Грозный сам решил в сопровождении Малюты Скуратова, (по другой версии, Богдана Бельского) и Басманова наведаться к семье Мелентьевых, прихватив с собой вина.
Никиту лечили вином, от которого он не мог отказаться, обидев бы тем царское величество. Не удивительно, что, через какое-то время отец семейства испустил дух. Вот она, помощь царская!
Существует, однако, запись и о том, что муж Василисы был заколот опричником. В любом случает от него избавились.
Радостная Василиса уже через два дня после похорон муженька, прибыла во дворец. Это была не просто красивая дама. Ее очарование было всепоглощающим, и грозный царь, не задавая лишних вопросов, выполнял все ее прихоти, наслаждаясь своей ролью влюбленного.
Она была собственницей в полном смысле этого слова и решила, что только она будет любимой женщиной царя и для этого удалила из дворца всех женщин-соперниц. При этом, Василиса не допускала до своего тела Ивана, тем самым держа его в постоянном напряжении. Как говорится до свадьбы: ни-ни. И она таки стала царицей, Иван с ней обвенчался! Цель достигнута, она именуется царицей, а то, что патриарх не дал благословения, не так уж важно.
Профессор Скрынников пишет: "Вдова Василиса стала шестой женой царя, а вернее, не женой, а "женищем". По Далю "женище" означает: невенчанная жена, сожительница, незаконно венчанная. По мнению Морозовой Л.Е. и Морозова Б.Н. "скорее всего, она была одной из его наложниц" (по определению Даля, "наложница" - незаконная жена или служанка, убирающая постель).
За два года, что они были вместе, она его как будто переродила: казни прекратились, оргии тоже, он был все время при ней. Даже припадки превратились в редкость. Но тут случилась катастрофа.
Во время приема и переговоров со шведским послом, Иван Грозный, внезапно встал и ушел. Царь направился в женскую половину дворца. Увидев разгоряченную Василису с лицом покрытым румянцем, он укрепился в подозрении и приказал Малюте обыскать терем. За пологом кровати нашли молодца (о одной из версий - Ивана Колычева) - сокольничего. Его участь была решена, как и участь царицы. Царь убил его прямо там, ударив острым концом своего посоха.
Некоторые (в частности, В.Н. Балязин) считают, что молодым любовником Василисы был оружничий – Иван Тевекелев. Скрынников же, называет Ивана Девтелева. Об этом также пишет и Анри Труайя: "Несколько месяцев спустя выясняется, что у Василисы есть любовник - Иван Девтелев".
Уже на следующий день не в Москве, а в Александровской слободе хоронили два гроба. Даже священник не знал над кем ему предстоит совершать богослужение. Басманов (по другим данным Богдан Бельский) от имени царя только сказал: "усопших раб Господен". Правда или нет, но священнику казалось, что в одном из гробов слышится шорох. Гробы зарыли в одной могиле, но холм не насыпали.
Скорее всего, в одном гробу был любовник (Колычев, Тевекелев или Девтелев, что вероятно больше), а в другом еще живая Василиса Мелентьева, связанная веревками и с кляпом во рту