«Человек-слон», с одной стороны, кажется самым массовым, «антилинчевским» фильмом режиссёра, с другой, продолжает и развивает те магистральные тезисы, на которых держится его фильмография.
В, казалось бы, манипуляционном сюжете – добрый доктор пытается вылечить уродца с золотым сердцем – угадывается автор, видевший за пограничным расстройством (в данном случае – ещё и гипертрофированным физическим недугом) трагическую первооснову.
Человек-слон здесь обречён на непонимание и в силу своей внутренней инаковости, обречённости быть Другим, эксплуатируемым не только в цирке, но и на самой арене жизни. И то, с каким тактом, сочувствием, глубиной и образностью Линч раскрывает этот мотив, достойно подлинного восхищения.
Чтобы не проникнуться высоким пафосом этого фильма, вероятно, нужно обладать не менее толстой кожей, чем у слона.