Говорят, что когда стреляют пушки, то музы молчат.
Но, думаю это не совсем так.
Во время Великой Отечественной войны был создан наш "золотой запас", песен. которые любят и поют до сих пор.
Знаменитая «Землянка» созданная поэтом Алексеем Сурковым и композитором Константином Листовым относится именно к таким песням.
Константин Яковлевич Листов родился в Одессе 2 октября 1900 Он был музыкально одарен и, несмотря на то, что родители переезжали с места на место (отец служил в цирке), он смог освоить музыкальную грамоту и выучиться игре на фортепьяно. В гражданскую войну Константин, рядовой пулеметного полка и дирижер хора красноармейцев. Уже в мирное время он оканчивает Саратовскую консерваторию и, переехав в Москву, работает в театрах столицы, пишет песни.
Его нежную «В парке Чаир» пела вся страна и она стала музыкальным символом последних предвоенных лет, она звучала повсюду - из открытых окон домов, на танцплощадках, в парках, по радио.
К счастью, Листова обошли стороной сталинские репрессии, он прожил долгую и счастливую жизнь.
Одной из самых популярных и любимых во время войны была его «Землянка», написанная на стихи Алексея Суркова, который военным корреспондентом прошел всю войну от начала и до конца.
Он вспоминал как родилась знаменитая "Землянка".
27 ноября мы, корреспонденты газеты Красноармейская правда Западного фронта "", прибыли в 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию, чтобы поздравить ее бойцов и командиров с только что присвоенным им гвардейским званием и написать об их делах. Во второй половине дня, мы проскочили на грузовике на КП, который располагался в деревне Кашино. Это было как раз в тот момент, когда немецкие танки, отрезали нас от батальонов. Бойцы и командиры сбились в небольшом блиндаже. Нам же с фотокорреспондентом там места не осталось, и мы укрылись от минометного и автоматного огня на ступеньках, ведущих в блиндаж.
Немцы были уже в деревне. Засев в уцелевших домах, они стреляли по нам непрерывно.
- Ну а мы что, так и будем сидеть в блиндаже? - сказал капитан.
Собрав у солдат десятка полтора ручных гранат, он вышел из блиндажа.
- Прикрывайте! -
Он пополз и забросал фашистов гранатами.
Мы стали отходить к речке. Гитлеровцы не оставили нас своей "милостью", от разрывов мерзлая земля разлеталась во все стороны и больно била по каскам.
Когда вошли в новое селение, остановились. Самое страшное обнаружилось здесь. Начальник инженерной службы вдруг говорит командиру: Товарищ подполковник, а мы же с вами по минному полю прошли! И тут я увидел, что подполковник - человек, обычно не терявший присутствия духа ни на секунду, - побледнел как снег. Он знал: если бы кто-нибудь наступил на усик мины во время этого отхода, ни один из нас не уцелел бы". Когда Алексей Сурков добрался до своих, его шинель была вся исполосована осколками. Под впечатлением пережитого за этот день под Истрой я написал письмо жене. В нем было шестнадцать "домашних" стихотворных строк, которые я не собирался публиковать».
Стихи так бы и остались письмом к жене, если бы в феврале 1942 года не пришел бы в редакцию Константин Листов и не стал просить у Алексея Суркова "что-нибудь, на что можно написать песню". И тут, на счастье, Сурков вспомнил о стихах, написанных домой и отдал их композитору. Через неделю композитор вновь появился в редакции и спел под гитару песню, назвав ее "В землянке". 25 марта 1942 «Землянка» была опубликована в Комсомольской правде и песня «пошла» в народ. Цензорам показалось, что строки: "...до тебя мне дойти нелегко, а до смерти - четыре шага «упадочнические и разоружающие» и потребовали, чтобы про смерть вычеркнули или отодвинули ее подальше от окопа, но "из песни слова не выкинешь". О том, что с текстом "мудрят" дознались солдаты и А.Сурков получил с фронта от танкистов письмо:
Мы слышали, будто кому-то не нравится строчка "до смерти - четыре шага". Напишите вы для этих людей, что до смерти четыре тысячи английских миль, а нам оставьте так, как есть, - мы-то ведь знаем, сколько шагов до нее, до смерти".
Осталось добавить, что солдаты изменили одну строчку и вместо
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
Пели
Мне в холодной землянке тепло От ТВОЕЙ негасимой любви.