– Так, что делать будем? – дед в майке и синих трениках с отвисшими коленками, бывший физрук, судя по свистку на шее, оглядел присутствующих на кухне.
Все здесь. Вот морпех, крепко сбитый парень в сатиновые трусах, тельняшке и черном берете. Сидит на табуретке перед ведром и сноровисто чистит штык-ножом картоху.
У подоконника притулился мутный тип в адидасах, блатных наколках и голдой на тощей шее. Поигрывает четками и зыркает буркалами из-под кепки.
А вот, красавчик с внешностью классического сериального повесы, но в розовом велюровом халате и сеточкой поверх напомаженных чем-то блестящим, волос. Ямочка на подбородке и старательно поддерживаемая триммером, аккуратная небритость. Покачивается в кресле-качалке, что-то читает и полирует ногти.
Там, в коридоре, стоя на руках вниз головой - отжимается качок в майке-борцовке. Четыре подхода по двенадцать раз. Сто килограмм, вздутого буграми протеина, мощной гидравлики и крепких костей.
Где пацан? Ах да, в магазин убежал.
– Что будем делать с Парнем, говорю? – повторил дед и постучал себе по лбу.
– А о чем базар? – лениво протянул тип в кепке, с размеренным цоканьем встряхивая желтоватые костяшки.
– О том, что Нашему завтра может на конец кое-что перепасть. – хитро прищурился дед.
– Переспать? – переспросил коротко стриженый крепыш в тельняшке, – С кем? Неужто с Ниной? Да ладно! Откуда такие сведения? – он метнул очищенную картофелину в кастрюлю на плите.
– Чуйка подсказывает. Видал я такие бабьи взгляды по молодости. И когда они так смотрят, и потягиваются вот этак. И дышат еще, по-особенному, с придыханием, знаешь. Точно тебе говорю, перепадет! – убеждённо покивал головой старик и постучал пальцем по значку ГТО на майке.
– Ой, не гони, дед! – хохотнул гопник, – Такая краля как Нинка, нашему фраеру никогда не даст. Даже за цацки. Хотя, откуда у него бабки на цацки?– он презрительно сплюнул.
Дед заметил и свистнул в свисток. Блатной послушно шаркнул подошвой.
– Любая “краля”, как ты выразился, просто хочет Особого Подхода – выдал реплику актер, покачиваясь в кресле. Перелистнул свою брошюру и продолжил пилить ноготь.
– Ну и как же, к примеру, подкатить к Нинке? Она ж... художница нах. Вся такая… тонкая… не, бля, как его... утонченная. Во! – повернулся к нему гопник.
– Очень просто. Дорогое вино, запеченный в сливках лосось, ананас, сыр рокфор и устрицы – авторитетно заявил сериальный герой-любовник, подчеркивая остро заточенным ногтем, какую-то строку в тексте.
– Устрицы? А если я, к примеру... Машку из пенсионного фонда хочу… навестить? На чай там заглянуть. С сушками! – что-то вспомнив насчет связи устриц с дыркой от бублика, заинтересовался дед.
– Можно и с сушками. Но лучше - дорогое вино, запеченный в сливках лосось, рокфор, ананас и устрицы – пожал плечами искушенный мыльными операми ловелас.
– Погоди, а к Светке-кассирше из Пятерки, по твоему, как причалить? Она ж вообще неприступная, как линкор в боевом ордере! – сдвинул берет на затылок морпех и недоверчиво посмотрел на актера.
– И такая же огромная! – хмыкнул урка. – Ой! – согнулся от короткого тычка под дых и закашлялся. – Кха-кх…б… бл-я-я! За что-о-о?
– За то! – набычился боец.
Дед свистнул в свисток и достал из кармана жёлтую карточку.
– М-м-м… Друзья, не будем ссориться! – примирительно поднял руку актер. – Я думаю и Светлана не устоит против шипящих пузырьков дорогого вина, нежного, запеченного в сливках лосося, ну и дальше, по списку: ананаса, рокфора и устриц! Особый. Подход. – он припечатал ладонью брошюру.
– А сколько таких подходов надо? И если всем одно и тоже подавай, в чем тогда Особость? – деловито поинтересовался подошедший качок.
– Ни в чем. Нужен только Один Особый Подход. – он показал обложку сценария с одноименным названием. – Вот, здесь прямо так и написано: “И они идут в хороший ресторан… и дальше, вот: дорогое вино, запеченный в сливках лосось, ананас, сыр рокфор и устрицы»
– Не, ну устрицы - это конечно белок. Но дорогой и трудно усваиваемый. Вот рыба - норм. Особенно лосось - отличный протеин, омега-3, кальций, фосфор, витамин Е. – прогудел бодибилдер. И ушел в душ.
– А может ей антик подогнать? – предложил урка и перебросил четки с руки на руку. – Раз она художница, то должна же в этом шарить? Ресторан, это без базара - красиво. Но ведь тут в натуре, большие бабки нужны!
– Ну да. Все эти ваши рестораны, устрицы-шмустрицы, это не про меня. – боец закинул очередную картоху в кастрюлю. – Вот водяра, да банка кильки в томате, а лучше тушонки, ну или там пара пива с воблой - вот это наше всё. А дальше - быстрота и натиск!
– Ну и словишь по мордам этой воблой от своей Светки-линкора. А Нинка все равно не даст. Она не такая... – урка цыкнул, блеснув золотой фиксой и мечтательно закатил глаза.
– А Машка, из пенсионного фонда, штоли такая? – встрепенулся дед.
– Мария Степановна, кхм, женщина видная, безусловно. Я бы сказал - в самом соку. Но Нашему-то, Нинель запала. – поднял наманекюренный палец вверх актер – А тут любофф, панимаишь.
– Любовь… Эх, знавал я в школе одну Любу-Любовь. – десантник показал всем вырезанный из картошки профиль, красиво выдающийся во всех нужных местах - Во! Не то, что эта ваша ху-до-жница - доска-доской.
– Слышь, ты! Это… Ты за базаром-то следи! – внезапно взъярился урка.
– А то что? – с интересом посмотрел на него морпех.
– А ничего! – сдал назад мутный, покосившись на деда со свистком. – Сам нах… огло-бля! Сто-херосовая! – уже беззлобно отмазался, спросил примирительно: – Ну и как, удалось?
– Да где там... Сидел бы я щас тут с вами! Она ж отличница была, на меня и не смотрела вовсе…
– Ну, а чё ж - «быстрота и натиск»? – не утерпел и подколол урка, отодвигаясь, на всякий случай.
– Ну, как… – развел большими руками детина в берете и вздохнул тяжко – Говорю же, любовь… Какой тут натиск, волнение одно…
– Любовь эта ваша, хороша лишь как аэробная нагрузка. А так - только постоянный стресс, нарушение режима, бесполезная трата энергии и вредный расход протеина. – поиграл мощными дельтами и трапецией вернувшийся из душа качок, сразу заполнив собой всю маленькую кухню.
Мимо него с трудом протиснулся вихрастый паренек в рваных джинсах и зеленой толстовке. Брякнул на стол пакет из Пятерочки и начал выкладывать из него плавленные сырки, подгнивший виноград, блистер с порционными сливками, нарезку копченой горбуши и подтаявшие мороженные мидии.
– Вот! Принес, что заказывали. – выдохнул он.
Все посмотрели на актера, но тот только пожал плечами и похлопал сначала по брошюре, потом по карманам, затем по голове.
– Мда… Ладно. Не совсем то… Вернее, совсем не то, но пойдет. А шампанское? – спохватился он.
– Бухло мне не дали, сказали паспорт покажи. – насупился пацан.
Актер чертыхнулся:
– Ну, пива бы взял! Безалкогольного. – он поскреб подбородок и задумчиво покрутил перед глазами бонусный пакетик с лего-тыквой – Ладно, главное теперь до Нашего это все донести.
***
Странная мысль - позвать ее в ресторан - ворвалась в мозг Игорька неожиданно, тут же став навязчивой. Идея глупая, пошлая и банальная. К тому же совершенно неосуществимая. Где ресторан, и где Игорек, геймер и программист-недоучка? А сейчас и вовсе скромный разносчик пиццы. Ресторан! С чего вдруг? Нужен повод. Хороший такой повод! Тем не менее, мысль про ресторан бормашиной стоматолога сверлила мозг Игорька весь день, словно кто-то специально подзуживал и крутил динамо.
Он далеко не первый раз привозил пиццу в арт отдел компании, где рисовали персонажей его любимой игры. Специально караулил и перехватывал заказ у других курьеров, лишь бы еще раз заглянуть в святая святых разработчиков и увидеть... Её - живую копию персонажа, за которого он играл. Увидеть. Да!
Но не заговорить... Спросить, о чем-то? Ой, ёй, что вы! Вот бросать короткие, будто случайные (не дай бог спалиться) взгляды на ее стол, заваленный милыми девчачьими ништяками - это да. Ненароком заглянуть в ее мониторы, где на одном, была открыта куча референсов, а на другом, вот прямо сейчас, создавалась новая крутая шмотка - это прям с жгучим интересом. А вот заговорить… Нет...
Игорька восхищала ее тонкая рука, державшая стилус, так... нежно и уверенно, когда порхала по планшету, прорисовывая формы и закрашивая объемы. Или когда она в задумчивости, покусывала его кончик, критически оценивая свое творение. Игорек в душе был художник и легко домысливал в своем воображении, стыдно сказать, всякое разное, многократно рисуя себе, Как Это Произойдет. Ну, ЭТО! Но… он был совершенно убежден, что Ниночка, так ласково Игорёк ее про себя называл, на него даже не посмотрит. Никогда! Ведь она такая… Такая! ТАКАЯ!!!
В общем- не такая как все.
А сегодня что-то случилось. Событие!
Она вдруг отодвинула коробку с пиццей, которую он положил на ее стол и кивнув на монитор, Сама, со вздохом, сказала, обращаясь, вот прямо к нему, к Игорьку: – Мы хэллуинский ивент готовим, а я никак не решу, что больше подойдёт моему персонажу - тыква или костюм ведьмы? Вы не посмотрите? Хочется услышать мнение со стороны…
Вот тут его и триггернуло! Он разом выпалил ей всё, что накопил. И про цвет, и про формы, и про тыкву, и про Нее и, наконец… про ресторан. Она же повод сама подсказала - Хэллуин! Отличный, замечательный повод! Конечно, ресторан! Слово само выплеснулось. Он тотчас отпрянул, в ожидании неминуемого отказа. Или хуже того - презрительной насмешки. Даже зажал рот ладонью, мысленно проклиная свою неожиданную наглость. А Она, отложила стилус, сняла очки, посмотрела на него долгим таким, оценивающим взглядом, подумала о чем-то, прикусив губу и... кивнула!
Вечер удался! Хэллуинский антураж был страшно-забавен. Взрывы смеха и розыгрыши заражали весельем и Игорька с Ниной. Программа была шикарная, а меню просто великолепно:
Dom Perignon урожая 1968 года, на который ушел весь спешно взятый кредит, был выдержан, коварен и шипуч, лосось под сливками нежен, сыр влажен и возбуждающе вонюч, ананас приятно щекотал нёбо, отдавая свою сладость сыру, а устрицам кислоту. А уж эти устрицы… устрицы были просто восхитительны, хотя Игорёк не понял, почему Ниночка так странно, с поволокой, на него смотрела, когда он неуклюже пытался высосать содержимое их створок… А он... Игорек сам себя не узнавал. Разогретый дорогим вином, он просто блистал красноречием, что было ему совершенно не свойственно. Да он просто фонтанировал шутками, историями, компетенциями, о которых даже не подозревал! Особенно в искусстве. Да, в искусстве. Конечно, в искусстве! Ниночка, слушая его вдохновенные рассуждения о потрясающих формах игровых персонажей китайских CG-художников, стиль и производительность которых, оставили далеко позади других, западных, представителей индустрии, просто млела, а Игорька все несло. Он уже не мог остановиться. Ее персонажи были ещё лучше китайских, а уж тот, прототипом которого была Она Сама... Это был его звездный час! Ух, как же Она Его окрыляла! Он даже подумал, что возможно программирование - это не его и Ему стоило бы уже наконец купить графический планшет. Зная столько, сколько он сейчас наговорил, Игорек и сам может стать первоклассным художником. А там может и Лидом или, даже… АРТДИРОМ!
Ух!
Да… Потом была удивительная прогулка по ночному городу... Смех, тыквы, ведьмы, петарды и шутихи, совместное селфи в самых неожиданных местах… И портретные съемки Ниночки… Боже, как заразительно она смеялась! Как же она была хороша!
Уже начинало светать. Сумасшедшая ночь подходила к концу, и они держась за руки, наконец дошли до ее дома. И он вдруг растерялся, внезапно утратив весь свой, так неожиданно открывшийся, дар красноречия. А она, мило улыбнувшись, просто пригласила его на чай.
Лёжа на ее кровати, он перелистывал фотки в галерее, ещё, и еще раз, прокручивая в памяти волшебную ночь. Наконец, погладил фото заразительно смеющейся девушки, последнее из галереи сегодняшних безумных съемок, вздохнул, и отложил телефон.
Он здесь, у неё… У Неё! Невероятно! И еще ничего не закончилось, а как раз только начинается. Вот, вот, сейчас!
Он прислушался - да, кажется это выключилась вода в ванной, а еще через минуту, открылась дверь и... появилась Ниночка, в плаще на голое тело и в шляпе ведьмы, точь в точь как на ее мониторе.
***
Взыграли фанфары, возвещая начало долгожданного марафона, многократно откладываемого из-за меняющейся погоды, настроения, бестолковости Игорька и, наконец, согласованного и утвержденного. Чему в немалой степени способствовало дорогое вино, запеченный в сливках лосось, ананас, сыр рокфор, устрицы и удачно подвернувшийся хэллоуинский ивент.
«Дед», «Морпех», «Артист», «Качок» и «Гопник», а так же еще примерно двадцать миллионов потенциальных персонажей и претендентов на Главный Приз, разминались, прыгали, толкались и выстраивались длинными рядами перед стартовой линией главного в своей жизни забега.
Константин Лапенко (с) 2022
Книги и рассказы автора на:
Страница в VK