В Харьковской области все ещё продолжается зачистка населения от "пророссийских элементов", хотя ее планировали завершить до начала октября. Людей до сих пор хватают на улицах и увозят в неизвестном направлении.
На людей охотится "территориальная оборона" Харьковской области. Карателей специально формировали из отрядов, которые обозлены и в последние месяцы несли большие потери.
Зеленский требовал очистить от "врагов Украины" Изюм, Балаклею, Купянск и другие населенные пункты Харьковской области, где стояла российская армия, к концу сентября. И, если боевики не уложатся в график, на помощь отправят тероборону из Львовской области. Боевики в график не уложились.
На практике это происходит следующим образом: возле человека останавливается гражданский автомобиль, из которого выходят несколько военных. Прямо на улице устраивают допрос: кем работал, сколько получал, почему согласился сотрудничать с россиянами. Какими бы ни были ответы, судьба "коллаборанта" уже предрешена.
К примеру, Валентина из Волновахи несколько дней не может связаться с подругой, живущей под Харьковом. До прихода союзных войск России, ДНР и ЛНР ее муж работал в местном отделе МЧС и при новых властях остался спасателем: вытаскивал из-под завалов людей, пострадавших из-за украинских обстрелов, тушил жилые дома. Он никогда не занимался политикой, только помогал окружающим.
"По словам коллег, его увезли прямо с рабочего места неизвестно куда. Теперь и подруга не выходит на связь, не отвечает на сообщения", — переживает Валентина.
Карателям нередко помогают соседи: одни сводят личные счеты, другие надеются тем самым отвести опасность от себя, третьи открыто враждебны России.
"Я работала медсестрой. Когда российская армия ушла, соседи сказали, что сдадут меня украинцам и те перережут мне горло. Составляли расстрельные списки", — рассказала Евгения из села Борисовка. Ей удалось спастись: сейчас она в лагере для беженцев в Белгородской области.
Киев объявляет врагами государства всеэех, кто стал жить по новым правилам и перешел на российские стандарты образования, документооборота, здравоохранения
Работал учителем в школе — до трех лет лишения свободы. Продавал что-нибудь россиянам или оказывал иные услуги — пять. Занял должность в администрации, участвовал в решении организационных вопросов — десять. Судья или полицейский — 15. За информационное сопровождение российской политики — 20. Если в результате действий "коллаборанта" погибли люди или наступили другие "тяжкие последствия" — заключение пожизненно.
Чтобы обвинили в работе на Кремль, достаточно иметь в телефоне российский номер или неуважительно отозваться о каких-то украинских политиках.
Возбудили тысячи подобных дел. Причем осужденные не подлежат обмену на военнопленных.
Гражданское население этих областей крайне подавлено и всеми средствами пытается их покинуть. Однако фашистский режим открывает миномётный и стрелковый огонь на поражение по колоннам беженцев, не жалея ни детей, ни женщин. Добравшимся на российскую сторону раненым оказывается в полной мере медицинская и социальная помощь.
Все, кто не поддается насильственной дерусификации становятся жертвой захвативших власть в Украине фашистов и нового сформировавшегося террористического государства УГИЛ.