Глава 1 и Предыдущая глава
Я сидела, уткнувшись в свою чашку, слушала Евгения, а по щекам текли слезы. Было так больно за эту девушку, которая не смогла прижать к сердцу своего малыша, не смогла почувствовать, как это - быть матерью. А малыш остался без мамы, без её заботы и тепла, отчего становилось ещё тяжелее от услышанного рассказа.
- Прости, я не хотел тебя расстроить, - с болью в голосе произнёс Евгений.
- Что ты, тебе незачем извиняться, - вытирая слезы ответила я.
А тем временем, Евгений продолжал рассказывать, иногда даже не сдерживая слезы..
***
После смерти жены, Евгений с головой погрузился в воспитание сына. И это оказалось значительно труднее, чем он думал.
Самая большая трудность заключалась в том, что его малыш родился недоношенным, и долгое время пребывал в роддоме. Но это была ещё не самая главная проблема. После аварии маленький мальчик родился инвалидом. И шанс того, что он будет ходить был очень мал.
Женя не спал ночами, задавая вселенной самый главный вопрос - за что с ним так? Почему это всё случилось с его семьёй?
Всё валилось из рук, и начальник войдя в его положение, отправил его в отпуск. Но дома становилось не легче, боль утраты разъедала его изнутри, а новость о том, что сын будет инвалидом, совершенно лишила Евгения моральных сил, и веры в то, что всё будет хорошо.
- Что мне теперь делать? Как жить? Как воспитывать сына-инвалида в одиночку?
Бабушка его была ещё жива, но сил на воспитание правнука у неё не было, а родители Ангелины лишь пару дней погостили в его доме, проводили дочь в последний путь, и были таковы.
Евгений был в шоке от их бесчувственности. В его голове такое просто не укладывалось.
От безысходности, от неимоверной тоски, от переполняющей ненависти к Александру, он даже запил. Пока сын находился в больнице, Александр напивался до беспамятства, чтобы хоть на время заглушить эту дикую боль. Но легче не становилось, наоборот, в период похмелья жизнь казалась ему совсем невыносимой.
Он плакал, орал от боли, пил и забывался на время. И так по кругу, каждый день. Сына навещать ему пока не разрешали. И всё это продолжалось до тех пор, пока ему не позвонили и не сказали, что на следующий день он может забрать малыша домой.
Внезапно Евгений прозрел, понял, что нужно брать себя в руки, ведь он теперь не один. Они вдвоём точно справятся. Да, его Егорка не будет ходить, но шанс ведь есть! Пусть маленький, но есть! И он будет за него бороться! Он будет бороться за жизнь своего сына, ведь малыш - это всё, что у него осталось. Это сын от его любимой женщины...
Он окинул взглядом своё жилище, превратившееся непонятно во что, сгрëб в мусорное ведро все бутылки, пачки от роллтона, пиццы, и прочий мусор. Открыл окна, впуская свежий осенний воздух в комнату. Помыл полы, протёр пыль, и только потом понял, что к рождению сына совсем не готов.
Ангелина верила во всякие приметы, и тянула до последнего с покупкой необходимых вещей для малыша. Как раз в выходные, перед аварией, они планировали ехать за покупками.
И вот теперь эта задача встала перед Евгением. А он и понятия не имел, что необходимо покупать. Нет, конечно про кроватку и коляску он знал, а вот всё остальное..
Он прочитал в интернете какие вещи необходимы для новорождённого ребенка, и отправился в Детский мир за покупками.
Следующие полдня Евгений бегал в поисках необходимых вещей. Купил коляску, кроватку, детские вещи, смесь, бутылочки и прочее. А уже поздним вечером собирал кроватку, и впервые за всё время заснул, проспав до самого утра.
А на следующий день он впервые взял на руки своего сына! Он казался ему таким крошечным и беспомощным, а ещё, он был точной копией Ангелины. У Евгения защемило сердце, но он быстро взял себя в руки.
Евгений быстро научился справляться с малышом. Менял подгузники, кормил смесью, вставал по ночам. Не высыпался, но всё равно не мог нарадоваться, что стал отцом. И ни на секунду не терял надежды, что его сын когда-нибудь будет ходить.
Когда пришла пора выходить из отпуска. Евгений понятия не имел, что делать дальше. Он отправился к своему начальнику Сергею Борисовичу, и попросил перевести его на удалённую работу. Сергей Борисович ценил Евгения как сотрудника, и пошёл ему на встречу. Так у молодого папы словно гора с плеч свалилась, ведь вопрос с работой волновал его не меньше остальных. А о няне он и думать не хотел.
В два года маленького Егорку впервые прооперировали. Но это не принесло существенных результатов. Евгений не отчаивался и продолжал верить в чудо...
***
Я посмотрела на часы - ничего себе, уже почти одиннадцать!
- А с кем же сейчас находится Егорка? - заволновалась я.
- Мне помогает моя соседка, Лидия Ивановна. Хорошая женщина, ей шестьдесят лет. Сыновья разъехались, она одна живёт, муж умер десять лет назад. Она приходит, когда нужно в магазин сходить, или по работе отъехать. Да и просто так заходит, любит она Егорку. Поначалу я ей платил деньги за помощь, а сейчас отказывается, мол, все свои, и Егорка мне как внук. Я ей продукты покупаю, и помогаю, если вдруг что-то потребуется.
- Сколько лет исполнилось твоему сыну?
- Четыре.
- Получается мы почти в одно время потеряли своих близких...
Мы замолчали, каждый думая о своём. Нас объединяла потеря близких людей. Мы оба пережили это горе и знаем, насколько это больно.
- Мне очень жаль. Просто нет слов. Я очень тебе сочувствую. Ты молодец, что нашёл в себе силы, - посмотрела я в его грустные зелёные глаза, в которых было так много боли.
- У меня не оставалось выбора, - вздохнул Евгений.
- Ты не боишься опять связываться с этим человеком? Я имею в виду за сына? - осторожно спросила я.
- Нет. Не боюсь. Я теперь не один. Нас двое. И у меня накопилось достаточно информации, чтобы этого человека стереть с лица земли.
Евгений довёз меня до дома, и сказал, что завтра после обеда мне позвонит. На этот раз он сдержал слово, и позвонил во второй половине дня.
- Я заеду за тобой через час. Давай доедем до лагеря, хочу воочию на него посмотреть. Заодно подумаем, что нам делать дальше.
- Хорошо, буду ждать.
Ровно через час он заехал на своей машине к нам во двор. Подниматься не стал, так как времени до наступления темноты оставалось немного.
До лагеря доехали быстро. Я надеялась увидеть на территории Ивана Михайловича, но его нигде не было. Зайдя в сторожку, я увидела его, лежащего на постели, почти в состоянии бреда. Поленья в печи давно прогорели, и теперь в помещении было холодно. Я подошла к мужчине ближе и положила руку ему на лоб - он был очень горячим.