Подлый февральский ветер закручивал снежную поземку на нечетной стороне улицы Звездных Бригад – крайней к реке в деревне Шагренёво. Волчий дозор в ночных поисках, нередко переходил нейтральную полосу замерзшей реки, оставлял следы по сугробам, в сухих остовах развалившихся построек, надеясь добавить в рацион местного шарика. За зиму дурных собак поубавилось, и, серые мародёры, все чаще, просто исполняли над рекой несложную песню и отходили в лес.
Вот под эту музыку, в доме на четной стороне, Жора Балалаев закончил свою большую и главную книгу. Стоял и курил у окна в холодном доме; его дровами были брошенные дома улицы, но ему претила мысль быть съеденным накануне триумфа своего невероятного романа, он ждал утра.
Еще немного и он вернётся в городской комфорт, безусловно, обладателем большого числа денежных знаков и немалой славы. Работа всей жизни стопкой лежала возле старой печатной машинки. Жоре было хорошо, хоть и зябко. Он застегнул ватник на все пуговицы, укрылся и задремал на полатях.
…Неподалеку бабахнул выстрел. Деревня молчала. Еще выстрел. С крыши Жориного дома съехал пласт снега. Сосед использовал два патрона – дело серьёзное.
На нечищеной улице, у колеса соседского трактора, лежал человек в шинели. Он прикрыл голову руками и лежал образцово, словно плакатный персонаж.
– Вспышка справа, уважаемый. Кто вы?
– Еще стрелять будут? – осведомился незнакомец, не поднимая головы.
– Вряд ли. Пристав? За трактором?
– Покупатель. За романом.
– Не к тебе! – махнул в соседскую сторону Жора.
Он помог гостю подняться и отряхнуть шинель. Изумрудное сукно ее вспыхивало голубоватыми искрами, лацканы были окантованы ярко-пепельной, словно из вулканической лавы, тесьмой. Ряды стеклянных пуговиц загадочно пульсировали туманностями. На плечах были погоны старшего сержанта.
– У него мало патронов, – извиняясь, сказал Жора, – либо волки, либо приставы. Видите – все-таки сделал выбор.
Гость поднял на него лицо. Узкое и смуглое, с высоким лбом, ежик черных волос с сединой. Районный башкирский демон.
– А где ваша фуражка?
– Опоздала, – с досадой констатировал гость, – вечно она… Разными путями добирались. Что за дыра, Балалаев? Волки, опять же…
Жора пожал плечами:
– Оторвите пару досок от этого забора и добро пожаловать, я чайник поставлю.
…Гость не стал долго смотреть, как в его кружке оседают листья зверобоя, мяты и прочий шиповник.
– Балалаев, у меня предложение, отказываться не советую.
– Из какого вы издательства, – спросил Жора, – и как узнали про роман?
– Я – не издатель, не агент. Представлюсь: поверенный в делах Генерального Демиурга шесть-четвертой матричной вселенной, второй икс-угольной вселенной и нескольких нестационарных квазимиров, Абарагам Троллер.
Жора пошарил в кармане ватника, достал пустую пачку.
– Сигареты вот кончились в нашем квазимире, Абраша, – грустно сказал он, – дождемся ваших санитаров, может, у них будет… Раскатал губу, писатель. И где вы только пуговицы такие нашли.
Гость хмыкнул:
– Ну, да знакомо: сначала псих, потом галлюцинация, и только потом разговор по существу.
На столе возникла простая белая пачка.
– Курите, это совершенно безопасные сигареты.
– А как же никотин! – возмутился Жора.
– Никотина там достаточно, будьте спокойны, плевать мне на ваши легкие. Дело в другом: я не знаю, как Демиург вашей вселенной это сделал, но каждый раз, когда кто-то в вашем мире закуривает сигарету, в нашем – вспыхивает сверхновая. Устали тушить. Что только не делали, и к Демиургу вашему обращались…
– А он?
– Разочаровался и спит. С ним так частенько…
– То-то я смотрю. – Сказал Жора. – А как проснется?
– Ничего нового – обнулит ваши миры и давай снова вертеть…
За окном повалил снег. Сосед вывел семейство с лопатами, и они дружно принялись маскировать трактор под детскую горку.
* * *
– …Итак, суть предложения: написав роман, вы, Балалаев, создали уникальный информационный код. Как вы это сделали – для нас загадка, но уверен, не повторите подобного никогда. Мой клиент, Генеральный Демиург, готов приобрести рукопись и желает быть ее единственным читателем во всех мирах и вселенных.
– Единственным! – всплеснул руками Жора, и стал перечислять:
– Тогда премия писателя Антрацитова, основателя литературной школы всего Красноленинского угольного бассейна – хрен. И премия имени литературоведа Макакина – тоже. И обожание читателей, областная, минимум, известность, тоже – хрен. Вы шутите? Что там с гонораром, удивите меня!
Троллер с удовольствием пригладил щеки, как делают в подкидном дураке, готовясь выложить тузы и козыри:
– Мой клиент не жаден. За вашу рукопись он дает лучшую вероятностную галактику, безупречную в своей полноте, с продленной гарантией на поглощение черными дырами.
– О господи, – сказал Жора, – лучше бы санитары приехали.
– Напоминаю, ваш Демиург спит.
– Ну да, – сказал Жора, – подзабыл. А как насчет денежного эквивалента галактики? Я так, понимаю, она не какая-нибудь там бэу, всего пару миллиардов лет, новенькая.
Гость вздохнул.
– Знал, что этот вопрос вылезет. Есть незадача: не наш мир, не наши порядки. Ваш Демиург поручил когда-то разработать эквивалент всего сущего своему заму, существу со скверным характером и склонностью подсиживать руководство, у них еще конфликт вышел, если в вы в курсе…
– Немного…
– Ну, Демируг его уволил…
– Низвергнул.
– Да, верно. А деньги остались в ведении бывшего зама, пока руководство спит. Так что, Балалаев, ни рубля я вам заплатить не смогу. А галактику – вот, пожалуйста, берите. Это же гораздо лучше!
– Знаете, что, – ответил Жора, – ваши условия мне не подходят. Что за блажь у вашего Демиурга – быть единственным читателем моей книги! А кто будет писать мне письма: «Дорогой автор, ваша книга изменила всю мою жизнь…» или «Я провела немало счастливых минут с вашей книгой, дорогой Георгий! Может быть, Вам покажется нескромным мой вопрос, но о Вашей личной жизни газеты умалчивают…»
– Балалаев! Голубчик! Я же объяснял – уникальный! Информационный! Код! Вещь ваша на любом материальном носителе в любой вселенной совершенно неуничтожима. Хотите видеть?
Троллер схватил несколько листов рукописи и щелкнул зажигалкой по краям. Пламя тут же скрутило последнюю главу с эпилогом. Жора, не медля, взял кочергу и размахнулся.
– Так это не та рукопись! – воскликнул поверенный в делах, не обращая внимания, что кочерга, словно живая, обвила его шею и теперь свисала на грудь. – Извините, ради бога! Что ж вы столько макулатуры на столе держите! А настоящую вещь, выходит, припрятали, и правильно!
Он полистал главы без любопытства:
– …Повальная трезвость для всех и каждого, новый светлый мир, комиссары какие-то... Ну, помечтали, бывает. Я не за этим пришел, Балалаев.
Воздух никак не шёл в легкие, слова застревали, да еще кочерга впервые подвела.
– Не тот?! – заорал наконец, Жора. – Книга всей жизни, вы ее зажигалкой? Может, вы просто деревней ошиблись или планетой?! Вообще, купите сначала, потом можете жечь, что ж вы товар портите?
– Простите, но это – не та рукопись. – Твердо возразил поверенный. – У вас там должно быть про Машеньку и ее встречи с кем-то там на сеновале… С каким-то пожарным. И у них там от трения что-то загорелось или даже родилось… Увольте от подробностей, слабоват в серьезной литературе, каюсь. Да нельзя мне этого знать полностью – читатель будет один, зато – какой!
–… Машеньку? – обалдело спросил Жора.
И вспомнил, что был такой рассказ, очень короткий и фривольный, даже неприличный – развлекался Жора летом, как умел.
– Какой же это роман, – сказал он хрипло, – три страницы.
– А про конвертацию материи из вашего мира в наш, разве можно забывать? – закричал Троллер. – Да вы, Балалаев, просто неуч! Что у вас – рассказ, у нас – трёхтомный эпос, мощный, всеохватный, пронзительный! Где рукопись?
Жора порылся на полках и отдал Троллеру листочки.
Тот бросил листы в печку. Рукопись не горела, даже притушила пламя.
– Вот! – торжествующе изрек поверенный. – Соглашайтесь, гений, на наши условия. У вас ватник дырявый, а вы от галактики нос воротите…
– Зачем она мне, – устало спросил Жора, – какая-то галактика в чужом мире…
– А живите в ней, – предложил Троллер, – там столько всего, вы не представляете. Это вроде как элитное жилье у вас…
– И во что я там конвертируюсь?
– В облака звездной пыли, до самых пределов своих владений! О чем задумались?
– Взвешиваю статусы: бомжеватый неудачник здесь или облако пыли там… Кстати, а зачем вашему Демиургу моя вещь?
– Сложно сказать… Может, будет развлекать гостей, уничтожая книгу разными способами. Или заложит код ее вечности в основу новой вселенной. Вот там и будет, поди, ваше справедливое общество, новый мир, где каждый получит свое, по заслугам, по способностям… я немного в курсе его планов. Вам это льстит?
– Безусловно, – ответил Жора. Он снова стал соображать. Сделка-то выходила: ерундовую вещицу не жалко, плюс этот ненормальный уйдет, а роман – остается у него, Балалаева.
– Тогда что? Вы к нам, облаком? Или доставить гонорар автору, через конвертацию? Только я не знаю, чем такая галактика у вас обернется.
– Подайте её сюда, немедленно, – торжественно ответил Жора и закрыл глаза.
Когда он открыл глаза, на столике стоял литровый бокал, наполненный светлым пивом.
– Удачно, – обрадовался Троллер, – а то, знаете, по-разному выходит. Хотя, я всегда ноги уносил. Вот она, ваша галактика.
Жора, утомленный переговорами, немедленно отхлебнул.
– С чужого Демиурга… и на том спасибо. Знаете, Троллер, я хочу бонус от сделки.
– Какой же?
– Конвертируйте что-нибудь такое из вашего мира, что станет новым трактором для моего соседа – этот все равно отберут…
– Только за счет авторского гонорара. Возьму что-то из вашей галактики, например, желтого карлика. Но пиво в бокале будет горчить.
– Согласен, – Жора снова отхлебнул.
Пиво в бокале быстро пополнилось до верха.
– Не удивляйтесь, – прокомментировал Троллер, – у вас галактика вероятностная: в ней все обычные явления искажены в этом аспекте в пользу её хозяина. В вашем мире пивные кружки редко пополняются сами, согласитесь?
Жора тянул пиво и думал о своем. Доски в печи догорали…
– Ну, мне пора, – сказал Троллер. Он сунул неприличный рассказ за пазуху и вышел из-за стола. На пороге обернулся:
– Могу поделиться с вами кое-чем, на прощанье. Вы, Балалаев, идеалист, и для вас это точно – бонус. Новый мир моего клиента будет локально выпирать в вашей вселенной. Немного, в паре точек. Одна будет на въезде в вашу деревню, приходите как-нибудь полюбопытствовать.
Через полчаса после ухода поверенного, разбив окно, в дом влетела изумрудная фуражка. Еще слегка дымясь, она лежала на полу, освещая темный угол электрическими искрами кокарды…
* * *
Бар у дороги стоял простым свежим срубом. Под вечер, сюда часто сворачивали машины, даже техника с полей. Внутри расклад был простой: пиво и лещ. Пиво одно, цена смешная. Лещ на бумажке.
За стойкой стоял Жора, поминутно крутивший пивной кран, трубка от которого, уходила куда-то в стену. За ним, на гвоздике, висела фуражка. От ее кокарды тоже отходили электрические провода, свет в помещении заметно дрожал.
– Нет, братцы, есть на свете и боженька, и справедливость! – сказал довольно механизатор за столом, удовлетворенно сдувая пену. – И он все видит, и за терпение вознаграждает.
Друзья кивали, да, есть. Пиво по тридцатке – чудо! Янтарный лещ не пересушен. Инспекторы возле бара не караулят. И жёны сюда не звонят.
– И я! Рабочий человек, кормилец, соль земли, можно сказать, – говоривший поднял палец, – живу так, что имею свой трактор, землю, дом и кружку пива после работы. А? И пиво, заметьте, мне подает человек с высшим городским образованием, интеллигент и очкарик. А?
– Горчит маленько, – заметил кто-то.
– Фигня. – Механизатор повысил голос. – А вот культуру сервиса надо повышать, Жора! Ну, сколько можно леща на бумажке подавать? Да еще написано тут… Про трезвость чего-то, про светлый мир…
– Не обращайте внимания, – сказал Жора, – может, еще по одной?
Автор: Sneg
Источник: https://litclubbs.ru/articles/9566-kniga-dlja-odnogo-chitatelja.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#роман #книга #читатель #деревня #фантастика
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.