Свою последнюю книгу "Цитадель" он не успел закончить, но разрозненные отрывки и диктофонные записи бережно собрали и составили друзья. Текст имеет форму притчи, вольного эссе, где речь ведёт то автор, то неведомый правитель древнего Востока. Знатоки исследуют в книге отсылки к Библии, к Корану, буддизму, античным и новым философам. Но это не интеллектуальная "игра в бисер", а напряжённое размышление о жизни и смерти, важное для нас и сегодня.
Что я сказал генералам
Трудное дело война, если она не неизбежность и не страстное желание.
— Вы проиграете, — сказал я моим генералам. — В вас нет страсти. Вы распоряжаетесь, а не увлекаете. А тёмные силы, что напирают на стены царства, не станут дожидаться ваших распоряжений, — захлестнув, они погребут его под собой. Зато потом ваши ещё более бестолковые историки скажут, что противники победили благодаря лучшей выучке, расчёту и военной науке. Но говорю вам: нет выучки, расчёта и военной науки у воды, сметающей плотины и затопляющей города людей!
Нарождается новое
Никто на свете не хочет страдать, оставлять жён и детей, воевать за землю, на которой никогда не поселится. Никто на свете не хочет умереть с вывороченными кишками — от вражеского снаряда. Спроси любого, хочет ли он воевать, и каждый ответит: «Нет!»
Но проходит время — и царство вооружается. Все, кто не признавал войны, проникаются общим духом и идут на войну, что не имеет ни малейшего смысла для каждого по отдельности.
Новое, нарождающееся всегда больше, чем отдельные люди, - оно проходит сквозь них, но они не в силах уловить его словом.
Кризис царства
Чувство безнадёжности — первый знак наступивших перемен.
Царство при смерти, ты узнал об этом, потому что жители его изверились в нём.
О том, что морали больше нет, ты узнаёшь, увидев министров-взяточников. Можно отрубить министрам головы, но они — только свидетельство общего разложения. Закопать покойника не значит бороться против смерти.
Сухие ветки
Но покойника нужно закопать, и я закапываю его. Министры развратились, я казню их. Но я запрещаю обсуждать их. Мне претят слепцы, укоряющие друг друга за слепоту. Я не вправе терять время на пререкания. Мои солдаты отступили, они обвинили генерала, а генерал обвинил их в трусости. И все вместе они стали ругать вооружение. Армия винит поставщиков. Поставщики ругают армию. И те и другие вместе ругают систему.
Я объясняю всем: сухие ветки нужно обрубить, потому что они свидетельствуют о смерти, но считать их причиной смерти дерева — глупо. Дерево при смерти, поэтому ветки сохнут. Сухая ветка — знак близкой смерти. Плохи не люди, плохо то, что в людях сгнил человек.
Суть любви
Ты убеждён: война отняла у тебя чудесную возможность любить. Но поверь, только разлука научит тебя любить по-настоящему. Ты научишься видеть голубизну долины, карабкаясь по скалистому склону к вершине. Ты научишься чувствовать Бога, безответно Ему молясь.
Суть любви — жажда. Об этом знают танцующие, ведь танец сложен из приближений, а кто мешал бы им приникнуть друг к другу?
Драгоценна неосуществлённая возможность. Нежность среди тюремных стен — великая нежность. И молитва благодатна молчанием Господа.
С чем нельзя примириться
Я верю в Свет. Меня не волнует полёт людей на другие планеты, если ракеты понесут туда бедные человеческие тела, обречённые на разложение, бедные сердца, напрасно бившиеся для тех, кто тоже станет прахом и пеплом.
Мыслящее существо не может примириться с тем, что оно не было задумано.
Любящее сердце не может примириться с тем, что оно не было сотворено любовью.
Подними глаза
Этот Свет требует от нас веры. Он Сам пришёл к нам. Свет существует в истории, - Он был брошен на землю. Как дорог мне этот вздох Христа: «Огонь пришёл я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!»
Этот Свет запрещает нам самообман при различении добра и зла.
Этот Свет обнаруживает в нашем путанном внутреннем мире зло, которое я должен уничтожить в себе, если хочу принадлежать Христу.
Свет, который я принял, заставил меня постоянно чувствовать противоречие в себе и в моих ближних: низость и святость, дикую жестокость и глубокую любовь в одном и том же существе.
Кто это хоть раз увидел, у того это всегда будет стоять перед глазами. Кто это увидел, не может не поднимать глаза к Свету, просвечивающему тайну зла до самой глубины.