Если перед сном, лежа с закрытыми глазами, настолько легко отличить представления и прочие мыслеобразы от впечатлений окружающей обстановки -- звуков, ощущений тела и т.д. (для чего достаточно бывает просто этим различением заинтересоваться (причем, немного попереключавшись вниманием туда-сюда, можно заметить, что всё "внутреннее кино" не столько даже идет, а всякий раз возникает буквально из ниоткуда от самого факта заинтересованности в нем)) -- так вот, научившись одно от другого четко отличать в спокойной обстановке, можно же привыкнуть опознавать всю эту внутреннюю жизнь и днем, во время любых повседневных занятий.
Точно так же, решив проверить: "что из воспринимаемого-проживаемого прямо сейчас является впечатлениями физического окружения, а что -- фантазиями, планами и образным мышлением?" -- довольно легко, наверное, опознать все это виртуальное сюжетостроение именно как виртуальное сюжетостроение. Которое одновременно и проживание, да, типа такого сна с открытыми глазами, которым увлеченно живешь одновременно с общением, действиями и прочим адекватным реагированием сообразно обстановке.
И вот есть почему-то ощущение, что в очередной раз опознав эти дневные параллельные грезы именно как сон наяву, можно невзначай заметить, что -- при всем его правдоподобии, осмысленности, внутренней логике и даже при всей его связи с реально происходящим вокруг -- настоящего смысла и связности в нем не больше, чем в фантасмагории привычного сна.
Эксперимент опасный, и лучше бы его, наверное, не проводить -- потому что, подивившись раз-другой на степень собственной привычной некритичности, можно же в результате и вовсе на какое-то время интерес к этой параллельной внутренней реальности утратить.
А в таком случае освобожденное внимание может ведь по инерции любопытства начать критично рассматривать и переживание предметного мира вместе с вами в нем.
И вот тут как бы не вышло беды.
Берегите себя.