Каким людям сегодня интересна классическая драматургия? Почему современное поколение романтизирует актёрскую профессию и пренебрегает значением профессионального образования? Чем сегодня живёт московский драматический театр «Сфера» и каких традиций придерживается? Обо всём этом в новом выпуске «Синемании» рассказал заслуженный артист России Александр Алексеев.
С: Александр, 17 октября вы отмечаете юбилей. Вам исполняется 70 лет. Как вы себя в связи с этим ощущаете?
АА: Странно! С одной стороны, это какой-то этап, а с другой – ситуация абсолютно рабочая [смеётся – прим. ред.].
С: Есть ли в «Сфере» какие-то традиции, связанные с днями рождения артистов?
АА: Да, и это очень важно и приятно! Это идёт испокон веков, с момента образования театра.
С: Традиция, созданная Екатериной Еланской?
АА: Да! Знаете, я про бенефисы всегда только читал. В «Сфере» я услышал об этом уже в реальности, когда актёрам предлагали их проводить. Пусть это было без бросания кошельков на сцену…
С: А жаль!
АА: Согласен [смеётся – прим. ред.]. И тем не менее Екатерина Ильинична с огромным уважением относилась к этим вещам. Обо всём спрашивала. Интересовалась, какой бы спектакль хотел получить артист, какую афишу, премию. Просто так это не оставалось. Это были праздники во имя актёра и для актёра. Заранее оповещался зритель. Это всё, слава богу, сохранилось по сей день.
С: У вас будет бенефис. Что вы в честь этого сыграете?
АА: Празднование моего юбилея мы перенесли на 20 ноября. Играть будем «Затейника». Сделали это в связи с последними событиями, которые происходили вокруг театра, а также потому, что долго не могли утвердить репертуар. Кроме того, были сложности при формировании афиши на ближайшие месяцы. Всё это было с большим трудом. Менять там что-то было просто невозможно, да и не к чему. Потому что, во-первых, мы все – живые люди. Во-вторых, у нас есть обязательства. Например, не так давно наши ребята вернулись с фестиваля, где очень успешно работали. Поэтому мы посоветовались с Александром Викторовичем [Коршуновым, главным режиссёром театра «Сфера» – прим. ред.], как нам всё это обставить. Пришли к выводу, что приемлемым вариантом будет перенести бенефис на более поздний срок.
С: Вы играете Островского, Горького, Чехова. А кому они сегодня нужны?
АА: Всем! Это совершенно необходимо. Это то, без чего нормальный в моём понимании, воспитанный и образованный человек не может вообще жить.
С: Как сделать так, чтобы эти авторы сегодня звучали современно?
АА: Нужно точно определить, чем тот или иной автор будет интересен.
С: Чем для вас интересен Александр Островский?
АА: Правдой русского характера.
С: В чём правда русского характера?
АА: В его искренности, многогранности, умении и желании любить.
С: Умении ненавидеть?
АА: Это кроется как раз в многогранности. Если ты не умеешь любить, то и ненавидеть не сможешь никогда. Так и останешься ни то, ни сё. Потом, конечно, широта души.
С: Но времена Островского ушли. Горький так вообще архаика!
АА: Но ведь не ушло время человека! Жизнь людей, их страстей, вдохновений, желаний, чаяний, несчастий и всего, из чего мы состоим, актуальны. Поскольку эти авторы направлены туда и говорят на эти темы, то очень здорово, что мы можем демонстрировать спектакли по их пьесам.
С: А молодёжи на эти постановки много приходит?
АА: Очень!
С: До какой степени можно менять классику? Допустимо ли её купировать?
АА: Некоторые вещи могут быть архаичны в срезе восприятия материала. Это не пугает. Люди поменялись и стали развиты. Они гораздо более легко улавливают связи того, что перед ними происходит. Поэтому не всё надо объяснять. Есть такая тенденция у старых, поживших пьес – объяснять. Сейчас это не всегда нужно.
С: А ещё есть потребность в некоторой динамике. Такой вот запрос со стороны зрителей.
АА: Вот тут поспорю. Потому что совершенно не нужно гнаться за динамикой. Как говорила Еланская, играть нужно быстро и весело, но не выплеснуть бы воду вместе с ребёночком.
С: Александр, вы – заслуженный артист России. Что помимо прибавки к пенсии даёт это звание?
АА: Ну, по крайней мере, уверенность в том, что ты можешь позволять себе какие-то вещи. Например, решать задачи, на которые раньше не отважился бы.
С: Можно ли стать актёром без профессионального образования?
АА: Нет!
С: Чем тогда, по вашему мнению, обусловлен ажиотаж, который ежегодно наблюдается в театральных вузах?
АА: По-моему, это естественно. Молодости свойственны желание славы, желание быть красивым, блистать. Чтобы тебя заметили и обязательно любили.
С: Многие, поступая на актёрский факультет, думают, что это очень лёгкая профессия. Опровергните!
АА: Они ничего не понимают о том, куда идут. Эта профессия предполагает очень большие человеческие затраты. Потому что только через это возможен артист и художник. Если нет этой сладкой муки, то артист невозможен.
С: Почему вы вообще выбрали актёрскую профессию?
АА: Я её не выбирал, она сама меня выбрала. Для меня она – поиск правды, поиск человеческой души.
С: Как давно и каким образом вы попали в театр «Сфера»?
АА: Я пришёл туда в 1989 году. В своё время я трудился в музыкальном театре полифонической драмы. Позже ушёл оттуда, какое-то время работал во Дворце пионеров руководителем кружка художественного слова, но мысли вернуться к профессии актёра не оставлял. И, как это иногда бывает, кто-то случайно сказал мне, что есть такой театр «Сфера», что есть такой режиссёр Екатерина Еланская. Я пошёл показался, и у нас возникло обоюдное желание.
С: Кроме формы сцены что отличает «Сферу» от других театров? Ведь тут вы всегда к части зрителей расположены спиной. Плюс есть особенности голосовой подачи.
АА: Вы совершенно правы. Но мы ведь и в жизни так существуем. У нас же нет четвёртой стены. В той или иной степени у нас всё время кто-то существует за спиной. Другое дело, насколько это нас касается и интересует. Когда мы выходим общаться с людьми, то понимаем, что они нас окружают и мы со всеми должны общаться. За спиной может кто-то быть. Он видит меня, и с ним нужно как-то взаимодействовать. Мне это тоже важно.
С: Спиной взгляды зрителей чувствуете?
АА: У меня нет на это времени. Тут скорее вопрос про энергию. Она существует. Это энергия тех, кто хочет или, наоборот, не хочет слышать. Это сложный вопрос, потому что ко вторым нужно пробиться.
С: Александр, что изменилось в театре «Сфера» после слияния с театром «Эрмитаж»?
АА: Ничего не изменилось, слава богу. Все перекрестились сотню раз. Пока всё закончилось формальным обозначением названия в официальных документах.
С: То есть вам не диктуют ничего?
АА: Во всяком случае, пока что мы нигде с этим не столкнулись.
С: Никого не уволили?
АА: Скажем так, некоторые конфликты были. Ряд наших ребят не согласились с контрактами, которые были им предложены. Они посчитали их обидными. На компромисс тоже можно было пойти, но, конечно, у каждого человека есть свои амбиции и позиция.
Полностью интервью Александра Алексеева программе «Синемания» доступно в аудиофайле, закреплённом в этой публикации. Видеоверсия беседы доступна по ссылке.
Фото: Екатерина Тимошенко