Поздно вечером в дверь Татьяны позвонили. Ну да, кто же это может быть кроме Верки?! И действительно, на пороге стояла худая, трясущаяся сестра с синими кругами вокруг глаз.
- Танечка, родненькая, дай соточку! Ну состояние у меня видишь какое! Я обещаю - все отдам до копеечки! Вот сейчас ты мне дашь, я куплю бутылочку, а потом отлежусь, отойду, начну новую жизнь, на работу устроюсь.
- Вера, не дам! Из принципа не дам! И не потому что я знаю, что ты мне ничего не вернешь, а потому что ты мне врешь! Хочешь начать новую жизнь – начни с этого момента. Иди домой, проспись, встряхнись! Верка, у тебя же дочь четырехлетняя, одумайся! Как только до сих пор опека у тебя ее не забрала, соседи же жаловались?! Если не одумаешься – обещаю, завтра пойду сама в опеку, все там разнесу, пусть ребенка хоть в детдом заберут.
- Танечка, я попросила у тебя денег, а ты морали мне читаешь! Мне только сотку, ты же не страдаешь от этого, ты хорошо зарабатываешь! А мне плохо, смотри – как меня трясет, - Вера вытянула руки и пальцы запрыгали, будто по клавишам невидимого рояля.
- Все, разговор окончен! – Таня захлопнула дверь перед носом сестры. – Фу, гадость!
Господи, да когда это кончится! Вере было 27 лет, всего на три года младше Тани, а уже с таким жутким багажом прошлого! Вера ушла из дома в 20 лет к Шурику – молодому пьянице, влюбилась в него как сумасшедшая. Они снимали квартиру, Вера работала одна и содержала своего «бедного, несчастного» Шурика, который даже со своими родными не общался и поднимал руку на Веру. А потом Шурика не стало – замерз пьяный в сугробе, не дойдя до дома. К тому времени сестра была уже на шестом месяце беременности, и она очень страдала по своему Шурику. Пришлось ей вернуться домой.
У мамы был сложный характер, и она постоянно кричала на Веру за ее легкомыслие, не прощала ей уход из дома к этому Шурику. Когда Вера родила Дашу, она домой не вернулась – ушла жить к подруге Марине, которая ее приютила. Марина тоже любила «зашибить» и все время подбивала Веру на это – мол, Шурика надо помянуть. Вот так целых полтора года и поминали, пока не ушла на небеса мама – у нее не выдержало сердце.
- Тань, давай разменяем мамину квартиру, мы с тобой все равно не уживемся, - попросила Вера на похоронах. – А деньги разделим.
Это было разумно, да и Вера не до такой степени пила. Продали и разделили. Таня взяла еще кредит и купила себе просторную однокомнатную квартиру. Вере денег вполне хватало на малосемейку, Таня ей даже помощь в деньгах предлагала, если не будет хватать, но Вера как отрезала:
- Я уже присмотрела комнату в общежитии. Нам с Дашей хватит места. Я устроюсь на работу, присмотреть будет кому из соседей.
Вот с тех пор и понеслась ее веселая жизнь с пагубной привычкой. Иногда у нее появлялись мужчины, которые ее угощали, а потом так же исчезали, и все это было на глазах Даши. Сестры часто ссорились, но потом мирились – родные же все-таки, нужно прощать друг дружку. Татьяне иногда звонила старенькая тетя Света из далекого города (двоюродная сестра мамы) и Таня ей жаловалась на сестру.
- Стыд один с ней! Ходит пьяная-рваная, побирается, ребенка забросила, девочка ни с кем не общается в грязном платье по коридору общаги ходит! Дамам из опеки нет до нее дела, приходили-проверяли: спальное место есть, одежда тоже, значит все нормально, не будем отнимать ребенка у матери!
- Тань, забери у нее Дашку, этого бедного, несчастного ребенка! – всхлипывала по телефону тетя Света. - Ты же ей родная тетя, тем более бездетная. Я бы взяла малышку, да старая уже, не дадут мне ее. Сама троих вырастила, но здоровье уже не то.
- Не хочу! – ответила Татьяна. – Вот именно потому, что бездетная! Витька, мой жених, отказался от меня, замуж не взял, потому что я бездетная, а он полноценную семью хотел. Есть еще шанс, что я выйду замуж за кого-нибудь, и у нас с мужем будет своя семья, со своим ребенком! Зачем мне чужую девочку брать?
- А разве она тебе чужая, - вздохнула тетя Света. - Витька тебя бросил не потому, что ты бездетная, а потому что у тебя черствое сердце! Ты меня прости, но ты всегда такой была, эгоистичной! И характер у тебя скверный – вся в маму пошла! Одна живешь, а места у тебя ни для кого дома нет. Неужели сердце у тебя не екает за племянницу?
- Тетя Света, а вы хоть представляете этого ребенка? Четыре года, а говорит как мямля – ничего понять нельзя! К тому же все время ноет, от нее голова раскалывается. Да у меня терпения на нее не хватит. Нет уж, пусть ее мамаша берется за ум и сама воспитывает свою дочь. Или в детдоме растет – там у нее и кровать чистая будет, и нормальная еда. Не надо меня сюда приплетать, надо было Верке раньше головой думать.
Татьяна обижалась на слова тети Светы – ну какая же она эгоистка? Она своего личного счастья хочет, а не взвалить на себя непосильную ношу! Да, она бесплодна, но как говорят врачи – шансы еще есть, но совсем небольшие. А если она найдет себе человека, который не нуждается в детях, то проживет с ним всю жизнь в мире и согласии. Ну что, разве счастье только в детях? А зачем же ей племянница в доме, да еще и при живой матери? Дашка явно какая-то неполноценная – она была в утробе, когда этот Веркин хахаль в сугробе замерз, а Верка потом часто впадала в депрессию или рыдала. Явно стресс на нее нехорошо повлиял. А еще Шурик бил беременную Верку, тоже минус. Ну и самое главное – пристрастилась она к этой пагубной привычке, когда еще Дашу грудью кормила, а это весомый аргумент.
Татьяна еще долго ворочалась в постели – ей не давал покоя визит сестры и слова тети Светы. Таня знала, что она права, но почему-то мучила совесть. Да, Дашка странноватая, но какая-то жалкая, когда не ноет. Ручки к ней тянет, а Таня ее специально не обнимает – это всего лишь племянница, которой нечего к тетке привыкать, как к матери. Ну что делать? Ну что ж, Верка, берегись, завтра Таня сдержит свое обещание и пойдет в опеку, всех на уши поставит. Потом Верку ограничат в правах, дадут время одуматься, восстановиться, начать новую, трезвую жизнь. Если она одумается – то заберет назад свою дочь, а если нет – то Дашка уже и к детдому привыкнет, а может ее и удочерит хорошая семья. Все, решено, можно спать спокойно.