- Смотри мне, на посту не спать! – крикнул командир на только прибывшего в полк молодого солдата. – Тут немцы всюду шастают, ухо в остро!
-Так точно, товарищ сержант! - отчеканил парень.
Время, положенное для отдыха постового он провел за перечитыванием треугольника, вертел его, раскрывал и складывал. Увидев, как солдат витает в облаках, командир не на шутку вскипел, отчитал нерадивого часового.
Парень принял боевое дежурство, когда уже стемнело. Поначалу очень даже внимательно изучал территорию. Невдалеке виднелась изба, из трубы шел дым, окна светились, иногда можно было уловить веселые возгласы и визги. Немецкие солдаты во всю пили за Вермахт и благословляли правящую партию Германии.
Деревня, на отшибе которой и было гуляние. была долгожданной целью наших солдат. Предполагалось, что со дня на день туда заявится командование с важными документами. Часовые не только охраняли свои позиции, но и внимательно изучали обстановку в оккупированном селе.
Постепенно изба размывалась в глазах, по телу начинал проходить теплый поток и бдительность тихонько покидала разум солдата. Сам себя он бил по щекам, тряс головой, но все же поддался мимолетному порыву и прислонился к стволу огромного дерева. Приятные виденья нарушились внезапно – солдат услышал шорохи вокруг и невнятную речь. Сначала и не понял, что речь-то не русская.
- Во ист штабскапитан! Их хабе берихте! – еле стоящий на ногах немец повторял несколько фраз, из которых часовой только понял, что фриц ищет какое-то начальство. «Будет тебе штабскапитан» – подумал он про себя и ближе подошел к немцу. «Рассказывай свое берихте» - проговорил он, заворачивая немцу руки, и, связывая их за спиной. Услышав русскую речь, противник засопротивлялся, попытался отбиваться ногами, но опьяневшее тело уже отказывало своему владельцу.
На допрос немца не повели, решили дождаться утра, он уже и пары слов связать не мог. Выяснили только, что он адъютант ожидаемого гауптмана. Командир, обращаясь к герою-часовому улыбнулся:
- Как ты его приманил то так близко?
- Уснул на посту, товарищ командир – отрапортовал солдат больше с гордостью, чем с сожалением.
- Вот что уснул, за это тебе выговор. – командир умолк на мгновение. – А то, что ты такого языка добыл… Тут может и к награде представят.
Солдат бодро козырнул, вытянулся, отдал честь и с чувством неприкрытой гордостью обратился:
- Разрешите идти?
- Идите.