Лихая музыка атаки. Удивительные особенности чемпионата России по футболу

Для справки, последний раз отметку в три гола за матч удавалось пробить в далеком 1958 году (3,37) еще в чемпионате СССР — то есть совсем в другой жизни. В постсоветские времена только один раз удалось приблизиться к этому уровню — в 1995 году средняя результативность составила 2,92 гола за матч. А в новом тысячелетии ни разу не удалось превысить даже планку 2,7 гола, которая считается средним уровнем для большинства ведущих европейских чемпионатов. #INJECT_1# Почему у нас до недавнего времени так мало забивали? Основная причина понятна — наш футбол очень мало зависел от зрителей. Как при позднем СССР, когда благополучие клубов определяли партийные и ведомственные бонзы, так и сейчас, когда все зависит от чиновников, топ-менеджеров госкорпораций и отдельных олигархов. Все эти лица смотрели на футбол преимущественно через призму результатов и занятых мест, а зрелищность их волновала куда меньше. В то время как на Западе футбол это прежде всего бизнес, а финансовую отдачу приносят именно болельщики. Речь не только о билетах, но и о продаже атрибутики, отчислениях за телеправа и даже спонсорских поступлениях — ведь настоящие, а не назначенные спонсоры вкладывают деньги именно в популярные клубы, которые обеспечат соответствующую отдачу. Футбол — это индустрия развлечений, и клубы там конкурируют не только с другими клубами, но и с концертами поп-звезд, аквапарками и кино. Потому для европейских клубов зрелищность, а вместе с ней результативность всегда были важными параметрами. Зритель хочет видеть голы, а не тактические разборки в цент­ре поля. Но есть и еще одна причина, отчасти связанная с первой, — наш футбол был зациклен на результате еще с подготовки детей младшего возраста. Не секрет, что ребята у нас слишком рано начинают играть на больших полях, слишком рано их начинают учить тактике и требовать дисциплины, слишком рано требуют от них результата. На выходе получается много одинаковых дисциплинированных исполнителей среднего уровня, но очень мало нестандартных творческих ребят — а ведь именно такие обеспечивают зрелищность и результативность. Означает ли нынешний всплеск результативности, что положение дел принципиально изменилось? И да, и нет. С одной стороны, делать выводы всего лишь по одному сезону, да еще неполному, вроде бы нельзя. Не исключено, что поздней осенью и зимой с ухудшением качества полей результативность поползет вниз. С другой стороны, рост количества голов это отнюдь не случайность, а уже сравнительно долгосрочная тенденция. Достигнув минимума в сезоне-2016/17 (2,13 гола за игру), результативность с тех пор неуклонно движется вверх. В сезоне-2017/18 она подросла до уровня 2,25, в следующем году поднялась еще на сотую, в 2019/20 достигла отметки 2,43, затем перебралась на 2,65, а в прошлом сезоне достигла уровня 2,66 мяча за матч — это, между прочим, рекорд премьер-лиги и максимальный уровень в этом тысячелетии. Получается, с каждым сезоном у нас забивают все больше и больше. Отметим, что рост результативности отнюдь не всеобщая тенденция. Если в немецкой бундеслиге забивают все больше и три последних сезона превышали отметку три гола за матч, то в Англии все стабильно (2,7 гола), а в Испании результативность и вовсе плавно снижается с уровня 2,9 мяча за игру в сезоне-2016/17 до 2,4 в прошлом сезоне. На Пиренеях этому отнюдь не рады, а многие специалисты сетуют, что середняки и аутсайдеры в матчах с грандами «ставят автобусы» у своих ворот — точь в точь, как это недавно было в России. У нас же как раз, слава богу, началось движение в обратном направлении. Кое-что сдвинулось даже в детском футболе — и от зацикленности на результате пытаются уйти, и на большие поля переходить уже не так спешат, и тактике стараются учить попозже. Показательна в этом плане и начатая в этом году в Петербурге реформа детского футбола, хотя ее успешность еще предстоит оценить. Что до клубов премьер-лиги, то перемены к лучшему начались, пожалуй, еще 8 – 10 лет назад ­после первых наказаний наших клубов за несоблюдение финансового фэйр-плей. Именно тогда руководители ведущих клубов начали понимать, что на болельщиках все‑таки необходимо зарабатывать по‑настоящему. Одновременно начали пересыхать бюджетные реки, превращаясь в ручейки, — и это сказалось на клубах второго и третьего эшелонов. В какой‑то момент способствовало процессу и появление новых современных стадионов, построенных к чемпионату мира-2018, хотя многие из них и по сей день используются не слишком успешно. Увы, отчасти помешал борьбе за зрителя коронавирус — посещаемость у нас росла вплоть до конца 2019 года, но с началом пандемии и введения ограничений, естественно, резко упала. А в этом году ее подрезали бессмысленный закон о Fan ID и масштабные потрясения в жизни страны. И тем не менее рост зрелищнос­ти приносит свои плоды, в том числе финансовые — во многом благодаря этому РПЛ начиная с нынешнего сезона получает куда большие отчисления от телевидения, чем раньше. В общем‑то, платить есть за что: практически никто, за исключением разве что «Торпедо», даже в матчах с «Зенитом» не закрывается у своих ворот, многие средние команды и вовсе проповедуют остроатакующий стиль в любых матчах («Оренбург», например), голы-шедевры случаются чуть ли не в каждом туре, как и неожиданные сюжетные повороты. Словом, в российском футболе сейчас весело. Другое дело, что веселье это не имеет ничего общего с классом игры, скорее, наоборот. Любопытно, что рост результативности в нашем чемпионате практически совпал с другим процессом — снижением результатов в еврокубках. Все‑таки побеждать от обороны нашим командам, похоже, проще, хотя имеется и масса других причин падения результатов. Впрочем, сейчас переживать о поражениях в еврокубках не приходится ввиду нашего неучастия в них, так что у открытого футбола, получается, не осталось недостатков. Хочется верить, что и в будущем, пос­ле возвращения в Европы, наши клубы уже не будут жертвовать зрелищностью ради результата. В конце концов, болельщики важнее всего.