"Люба тогда думала, что если бы ей кто-то сказал в то время, когда она выходила замуж за Олега, что в его семье всё вот так произойдёт… она ни за что бы не поверила! Как же всё-таки непредсказуема судьба человеческая…"
Глава 43. Окончание.
Это и был последний раз, когда Люба услышала новости о бывшем муже… Галина же Николаевна в себя так и не пришла. Инсульт у неё тогда не подтвердился, но вот рассудок не выдержал такого потрясения. После почти полутора месяцев в городском стационаре Марина и Вика привезли домой совершенно другую Галину Николаевну. Ни говорить, ни обслуживать себя она не могла, просто сидела в кресле и качалась из стороны в сторону, разговаривая с невидимыми людьми. Иногда ругалась с кем-то, иногда смеялась и приветливо махала рукой.
- Любашка, это жутко, - рассказывала Любе Наташа, которая ходила к Смирновым делать Галине Николаевне назначенные уколы, - Она меня то Мариной, то Викой называла и ругалась страшно, матом! Я думаю, грузчики в порту бы покраснели от такого… Это она думала, что я – это кто-то из её дочерей и костерила меня на чём свет стоит.
- Никогда бы не подумала, что такая женщина характерная, как Галина Николаевна, и такое случилось, - качала головой Люба.
- А я думаю, всегда она была со странностями, просто от нервного потрясения это усугубилось, - сказала Наташа, - Разве может быть нормальный человек таким злым? Я считаю – не может.
Слухи тогда по Калиновке ходили разные, кто-то говорил, что мать Олега и довела до петли, потому что пилила и упрекала его непрестанно. Другие говорили, что это Вика «помогла» брату сделать такой страшный выбор, чуть не ежедневно закатывая скандалы и истерики, которые слышали все соседи.
Со временем поутихли все сплетни и пересуды, появились на селе новые поводы для обсуждений, да и просто за повседневными заботами позабылись эти события в чужой семье.
Только через несколько лет, когда Люба сидела в кабинете и оформляла какие-то бумаги, вошла в её кабинет странно одетая женщина. Высокая и бледная нездоровой бледностью, с крючковатым носом и всклокоченными волосами, торчащими из-под вязаного берета, она странно озиралась по сторонам, а потом присела на краешек стула:
- Здравствуйте! Меня к вам направили, чтобы я взяла у вас выписку из карты, и еще бланки документов, всё, что необходимо! - сказала посетительница взволнованным голосом, и Люба с огромным трудом узнала в женщине Викторию Смирнову.
Вика то ли не узнавала Любу, то ли старательно делала вид, что видит её впервые. Надо сказать, что у неё и вид-то был не совсем здоровый, поэтому Люба вполне допускала, что Вика себя так ведёт теперь всегда.
- Вам документы на себя? – спросила Люба, решив не нервировать посетительницу.
- Нет, мне на мать! - Вика неприятно осклабилась, - Мы её оформляем в дом престарелых.
- Галину Николаевну?! – Люба отложила ручку в сторону.
- А! Вы тоже уже про неё слышали! – Вика покосилась на Любу, - Не удивительно, про её характер не только в Калиновке слышали! Она нам вообще жизни не даёт, понимаете? Брата до петли замучила, теперь за меня взялась… Я не могу больше… понимаете?
- Я вас не осуждаю, - тихо ответила Люба, - Это дело семейное, и меня оно не касается. Посидите, пожалуйста, в коридоре, я всё подготовлю и вас приглашу.
Вика вышла в коридор, оставив за собой шлейф давно нестиранной одежды. Люба же никак не могла прийти в себя, потом сняла трубку телефона и набрала номер заведующего Калиновской амбулаторией.
- Роман Павлович, это Любовь Чернова беспокоит. Скажите пожалуйста… У меня тут Виктория Смирнова, по поводу матери своей пришла… И по поводу пансионата для неё…
- Да, это я направил, - голос Конева зазвучал немного сердито, - Там в доме такое творится… Наши девочки уже не соглашаются к ним на вызовы ходить, а вызывают Смирновы теперь часто, им же городской телефон поставили. Я сам договорился, чтобы Галину Смирнову приняли сначала в районе, а потом определили учреждение, иначе нельзя. Дочь не обеспечивает уход ни за собой, ни за матерью. Я пробовал звонить старшей, так она меня… извините, просто послала. Нужно, чтобы Сергей Николаевич всё подписал ей, прошу вас, посодействуйте.
- Понятно, - сказала Люба, - Я всё подготовлю, не беспокойтесь.
Люба сделала всё, что обещала. Только вот на Вику не понадеялась, выдала ей только несколько бумаг, а всё остальное отправила на следующий день машиной в Калиновку, лично Коневу.
- В дом престарелых, говоришь? – покачал головой дед Иван, когда Люба рассказала об этом дома, - Ну что же, я не удивлён. И думаю, что Конев прав. При таком уходе, когда дочка сама не в себе, а старшая и глаз не кажет, лучше уж пусть государство позаботится. Не дай Бог никому такого на старости лет, конечно. Но это уж кто что заслужил, как мне думается.
Через время Люба узнала, что Марина, старшая дочь Галины Николаевны, всё же приехала в родную Калиновку. Но лишь за тем, чтобы определить в больницу свою сестру, которая, мягко говоря, повредилась головой и стала кидаться на проходящих мимо двора детей. Больше Вику никто никогда в Калиновке не видел, как и саму Марину тоже. Она продала родительский дом, стараниями Вики превратившийся за это время «в помойку». Продала быстро и за бесценок, а после навсегда уехала из родных мест.
Люба тогда думала, что если бы ей кто-то сказал в то время, когда она выходила замуж за Олега, что в его семье всё вот так произойдёт… она ни за что бы не поверила! Как же всё-таки непредсказуема судьба человеческая…
Эпилог
Вот такую историю жизни доверила мне когда-то замечательная женщина, дорогой мой Друг и Читатель. В этом рассказе героиня не захотела менять своё настоящее имя на псевдоним и пожелала остаться Любовью…
Что же, заканчивая рассказ, автору остаётся только поведать, как же сложилась дальнейшая жизнь наших героев.
Иван Савельевич прожил долгую жизнь, накануне своего девяностопятилетия вышел утром во двор, сел на свою любимую скамейку под окном и будто задремал… Он успел порадоваться и тому, как растут два его правнука Егор и Ваня, и рождению маленькой правнучки Катюши, во всех он не чаял души. Так и ушёл, спокойно и умиротворённо улыбаясь…
К сожалению, таков закон жизни, что уходит старшее поколение один за одним, так было и в этой семье, любящей и счастливой. Таисия Прохоровна, а за нею и мама Сергея, Любашина свекровь… Отгоревали, отплакали всей семьёй, поддерживая и утешая друг друга. Как это всегда и бывает там, где любят и берегут своих близких.
Когда наступили в стране трудные времена, Сергею Чернову вновь пришлось принимать сложное решение и перевозить семью в город, где он снова начал трудиться в родном своём кардиологическом отделении. Люба тоже нашла себе место в городской больнице, хоть и скучала по родному Богородскому.
Теперь почти и нет уже Калиновки, нет совхоза и поля заросли травой… Только несколько домов осталось, где доживают свой век местные жители. Богородскому повезло больше, там осталась жизнь, хоть и тоже от большого села стоит теперь всего половина. Поэтому родной Любашин дом не продали, ездили туда по выходным и на праздники, и в лихие годы эта земля не дала семье голодать, щедро вознаграждая за труд.
Сейчас Люба и Сергей уже нянчат внуков, которых у них трое. Разлетелись дети, разъехались, но всё равно, как только выпадает такая возможность, приезжают к родителям.
Егор выбрал тот же путь, что и его отец – он врач, кардиолог и ему всегда есть что обсудить с отцом, потому и созваниваются часто, иногда спорят, убеждают друг друга. А Люба слушает их и улыбается, потому что в старшем своём сыне видит просто копию отца. А дочь Егора, Настя, тоже собирается поступать в медицинский и продолжить династию.
Ваня живёт недалеко от родителей, он ветеринар, у него растёт двое ребятишек – Костя и Денис, вот именно они и ждут всегда с нетерпением, когда же наконец наступят каникулы и они поедут с дедом и бабушкой на всё лето в старый дом, в Богородское.
Младшая дочь Сергея и Любы, Катюша, унаследовала от матери любовь к детям и закончив педагогический институт преподаёт в школе родного города историю и географию.
Любашу испытания не изменили, да и разве могут изменить любые невзгоды такого человека, как она? Вся её душа будто соткана из любви и доброты, к своим близким и просто к людям. Даже рассказывая о горьких моментах в своей судьбе, от которых можно было и озлобиться, зачерстветь, Люба тепло улыбается и говорит:
- Вы, Алёнушка, и сами поймёте, что ничего в нашей жизни просто так не происходит. У всего есть назначение, у любого испытания, которое вам дано, есть цель. Будто кто-то там, наверху, смотрит, как же мы с ним справимся? Наградить ли нас или испытать ещё… Я думаю, что меня судьба всегда любила… от плохого отвела, чтобы в мою жизнь пришло хорошее… Хоть порой и было нелегко.
Что же, я считаю, что Любаша права. Разными тропинками водит нас жизнь, порой и не знаешь, где свернуть, чтобы оказаться там, где нужно, где правильно. Но всё же, даже пробираясь по нелёгкому пути, нужно оставаться человеком.
От Автора:
Ну вот, дорогие мои Друзья, рассказ закончился. Благодарю вас за душевность, за ваше внимание и доброту! Спасибо за то, что вы делаете наш "Амулет" счастливым!
Хочу отметить, что эта повесть издана в печатном виде, книгу можно купить на всех маркет-плейсах и в книжных интернет-магазинах.
И по традиции - листайте галерею после главы - там я собрала еще немного картин великолепного Александра Александровского!
