1222-1223 гг. Угробив несколько волн хашара об Аль-Тулак, монголы переходят к измору. В крепости не остается воды и свершиться необратимому не дает неожиданный снегопад.
Истощенные стороны прекращают войну до весны..
Продолжение. Предыдущая часть и щербатая луна, скалятся ЗДЕСЬ
Музыка на дорожку
Из болота выбраться проще, чем из привычного
С юных лет, знатность давала Хусейну увидеть многое во многих. Что стекались к его родителям за лучшей долей. Некоторые обретали место в конюшнях, на кухнях и мастерских. Но других цепкие руки привычки, стискивали в объятия прозябания, уволакивая на обочину мира.
Где и жизнь и смерть у каждого свои.
Запомнился юноша. Хотя тогда пятнадцатилетний Малик увидел в нем (тридцатилетнем) едва-ли не старика. Невысокого роста с выпирающей челюстью, рыжей копной и скрываемой скрытностью. Он нанялся возницей, доставлять на рынок глиняные кувшины.
В ту пору Семья покровительствовала гончарам.
Молодой мужчина изображал веселость и казался непринужден, выказывая готовность ухватить кусок. И свой и чужой.
Был назойлив, донимал разговорами, много просил и находился все время не на своем месте. Едва - едва видимость охоты до благ приоткрывала бездну нежелания жить с пропастью повторяющихся ошибок.
Дахдах (как звали мужчину) вдруг вспомнил о недомоганиях, а они о нём... заставив обратиться к табибу. Отвести к нему вызвался юный Хусейн и по пути они разговорились.
Дахдах рассказал о соседке.
Пожилой женщине - вдове, пристрастной к запретному. Они приятельствовали и ему приходилось бегать на рынок, расплачиваясь за общение выполнением мелких поручений и небольших просьб. Отношения были лишены низменного и временами прерывались по капризности старухи и ее взбалмошного характера.
Но стоило Дахдаху начать поиски места или познакомиться с кем-то, соседка возникала вновь. Вот и сегодня с утра ей стало плохо, теперь плохо ему и что делать дальше он не знает..
Зацепись за жизнь
Посоветовал мальчишка
Не ведая сам какую спасительную вещь говорит и Кто его послал это сказать. Дахдах покивал, но... недомогание продолжилось. Порученные задачи делались из рук вон плохо и получив двухдневное жалование унылый отправился в привычный (для себя) мир. Тешить старую пьяницу.
Присмотрись кто рядом, увидишь того кто внутри
Почему-то пришло на ум.
Но тогда Хусейн был юн и нежная (пока-что) душа на жестокую мысль ополчилась. Но потом... Перед глазами прокатилась вереница дахдахов. Яростно оспаривающих у жизни малейшую возможность её изменить. У которых при выборе нового места всегда возникал старый друг.
Кто сказал, что человек живет себе на пользу. Тот разве, что не знает ни других, ни себя. С некоторых пор в душе поселилась молитва
Господи, спаси меня от себя самого
Глаза Хусейна стали насмешливы и бесповоротно начали зеленеть.
Неудивительно, что зная о привычках старой женщины. Монголы предложили вина ей... И всем кому она дорога.
Вечная осень
Кто чего боится, тот того и хочет
Врасплох монгольские войска снегопад не застал, но нойонов заставил задуматься. Тир (сентябрь-октябрь) заканчивался стремительно, намекая что и ноги пора уносить скоро. Ночной холод еще не коробил земли, но уже ее подсушивал.
Буту-Гурген хлопнул в ладоши и конные вереницы подались прочь. Поближе к равнинным привольям. В монгольский рай. Где никогда не прекращается выпас, ржут жеребцы, а кобылицы полны молоком.
Следом плелась мусульманская пехота.
Успевшая изрядно поизноситься за четыре месяца осады, она походила на сброд. Самый сильный мог сберечь (защитить!) обрывки сапог, большинство довольствовалось обмотками. Слабые шли босы, вслед за мужеством теряя и пальцы.
Как оно всегда и случается.
Оставалось последнее дело.
Решить с осадными толпами, удивлявшими предгорья как все-таки человек живуч человек и насколько покорен. Их не кормили, не одевали, стегали плетьми и кидали на смерть. Самый кошмарный сон в сравнении с явью казался отдохновением.
Они умудрялись жить, выделяя притеснителей и отверженных.
В подневольной среде у монгол очень быстро появились помощники. Добровольные.. Презирающие своих и готовые их давить. Ловкие, дерзкие, оборотистые. Как один с нахальными лицами и походкой враскачку.
Выглядя по-разному, они были одинаково двуличны.
Соплеменник видел от них перекошенные губы и навыкате взгляд. Монгол томное смущение и заискивающую любезность.
Было их много и едва-ли без них монголы сумели многое сделать. Да и кто не знает об этом в стране, пережившей и переживающей несколько волн опричнины, воплощенной в образе клинобородого беса на стенах.
Да и вообще какой житель Нового времени с
Cuius regio, eius religio
самой ужасной формулой в истории падшего мира. Не знает о том.
Истребить хашар - поручили своим, но.. Монгола пронзила догадка. Зачем губить послушных приказам, они и сами погубят себя. Людей согнали в нестройные толпы и глашатаи громогласно объявили приказ.
До дальнейших распоряжений, всем оставаться на местах.
Они и остались.
Терпели наготу, ютились в канавах, жевали падаль. Жались друг к другу в неумолимо заливаемых осенними ливнями ямах. Забитые в грязь, кого-то еще успевали опустить ниже.. Вода доходила до кончиков носа, а они ждали, когда начальство разрешит уйти.
Предпочитая лучше умереть, чем ослушаться.
Весной их находили затопленными, окоченевшими, задохнувшимися. Сжимающими друг друга в объятиях. Стремясь не столько согреть, сколько не отпустить.
Редкий (немногий) что находил силы вырваться, для людей становился человеком страшным. Который не верил ни себе, ни им. Продольная складка в межбровье углублялась, а глаза насыщались цветом.
Моя жизнь не для вашей смерти
Говорил такой, если говорить изволил. И кто это обязал живых давать отчет мертвым. Что возмущались
Какой же ты все-таки Гад!
Живых оказалось достаточно и потомство их стало неукротимо.
Зимний сон
Не все люди хорошо относятся к тем, кто хорошо относится к людям.
Спасительный снегопад принес облегчение, но он же и расслабил занесенные над колыбелями руки. Сделав ноги ватными, а мысли отсутствующими. Человеку больше ничего не хотелось. Только подольше спать, сидеть в тепле и делить вечера с теми, кого чуть было не лишился.
Слишком глубоким было потрясение, чтобы от него оправились быстро. От пережитого мужчины отвлекались чем можно и как могли. У редкого не обнаружилось пьющей женщины в чулане души. Трезвость хранили единицы, да и устраняющегося (от запретного!) трезвым мог посчитать лишь слепец. Зачем вино для переполненной виной памяти.
Повседневными делами стали заправлять женщины, а умом завладели сказочники. В чьих рассказах воины видели стены прочными, себя неодолимыми, а жизнь легкой.
В рассказах не было обветшалых стен и трясущихся рук. Заикания перед лицом насилия и желто-синюшных разводов над локтевым сгибом.
Как ни пытался искоренить дурное явление Хусейн, тайком сослуживцы побивали новобранцев и слабых. Оставляя синяки на голени и предплечьях, где удары особенно болезненны и незаметны. Запрет на насилие от него не избавил, но еще и привнес (в него) подлость.
Впрочем, не защищающего себя, защитить невозможно.
И с этим тоже Князю приходилось считаться. Времени он не терял и с несколькими (сотнями) сохранивших самообладание, рассекал оставленные монголами земли. Кирпичный городок уже засыпало снегом, но от увиденного в лагерях хашара волосы встали дыбом. Многие умы помешались, а немногие уже не оправились.
Копошащаяся, жмущаяся друг к другу масса живых, мертвых и живых мертвецов упорно отказывалась покидать место без распоряжения Начальника. Тщетно Хусейн объяснял, что теперь главный он.
Хашарники только смеялись ему в лицо. Потому что
Главный другой. Он в отличии от.. тебя - страшный.
В самом ужасающем положении, отчаявшийся сохраняет способность к злобной насмешке и слепую покорность року.
Раньше Хусейн об этом догадывался, теперь убедился.
Оставив мертвецов ждать, Князь рыскал по округе добывая и добывая припасы. Кого можно бросили укреплять стены. Другие остались в неге тепла и сказок, пока пьянящее дыхание мокрого снега не отворило крепостных ворот для весны.
Это было в марте, а в апреле вернулись монголы.
Новая экономическая политика
Желаешь чтобы за тебя умирали другие, будь готов за других умереть.
Весной 1223 года к крепости Аль-Тулак стекались отряды со всего Хорасана. Бааринцы, хори-туматы, найманы. Кереиты и бесчисленные предводители монголов-нирун. Люди войск Толуна-Черби, Старого Нойона, выживших родственников дохлой свиньи Таргутай-Кирилтуха.
Тысячи туменов Борджигинов боковых ветвей и отборные сотни Царевичей Золотого Рода. Покончив с Джалаль ад Дином, предыдущий год утопил его земли в крови. Теперь монгольским вождям не терпелось вытоптать последние очаги сопротивления.
Чтобы Исключительный произнес (наконец!) вожделенное слово
Домой.
Желаемого всеми, от принца крови до нищего.
Брак с Чингизовой дочерью сохранил командование и решающее слово за Буту-Гургеном, но теперь ему предшествовал совет.
Как водится, мудрые пропустили ретивых вперед.
Два месяца прошли в нелепых штурмах. С равнин и селений сгоняли казавшийся бесконечным хашар, пока и его поток не начал иссякать.
Все изменилось, когда привыкшие говорить признали необходимость прислушиваться. В огромных полях забулькали котлы. Хашар как следует накормили. Каждому подарили халат, попросив (если есть желание) выйти в поле. Посмотреть как люди Хана творят справедливость.
Прислужников вывели вперед и под громогласное зачитывание злоупотреблений срывали нарядную одежду. Не сходя с коней монголы пинали и стегали по лоснящимся рожам, а жалкое блеяние
Прошу разобраться!
Произошла чудовищная ошибка!
Умираю с вашим именем на устах!
Заставляло хохотать всех.
Обезглавленные мерзавцы растопили лед отчуждения и никогда еще завоеванные такого единения с поработителями не ощущали.
Да и много-ли человеку нужно..
Буту-Гурген не побоялся въехать в толпу. Ему целовали поводья и норовили вытереть сапог. Он же признавшись что недоглядел (на ломаном дари), попросил у оставшихся просто жить дальше. В качестве места обитания предложив Кирпичный городок.
И кто опишет как люди истосковались по деятельному (приносящему личную пользу) труду и с каким самозабвением они взялись за работу. В несколько дней старые завалы разобрали, сложив в одну кучу камни, а в другую кости почитавших себя хозяевами этого места.
Старые лагеря хашара сравняли с землей и ею же основательно засыпали. Стараясь не оглядываться, чтобы увиденное не травило душу. Вскоре на костях забелели дома, задымили бани и зашумел базар. Монголы заезжали туда торговать, долго торговались и позволяли себя обхитрить.
Хотя и не всегда.
Жизнь налаживалась и слухи о ней проникали в крепость. Обнаружились старые лазейки, появились новые тропки на которых тем кто вверху рассказывали как внизу хорошо живется. Завораживающее желание этой жизни овладело всеми. И пьяная память властно потянула к себе.
Куда ты идешь человек и что тебя водит...
Подписывайтесь на канал. Продолжение ЗДЕСЬ
P.S. С наступающим Покровом. Да сбережет Пречистая Владычица нас всех! Братья берегите себя, сестры берегите братьев.
P.S.S. Друзья! Следующий текст 28-29 октября. Приношу извинения за задержку - работа.
Общее начало ТУТ. Резервная площадка ЗДЕСЬ
Поддержать проект:
Мобильный банк 7 903 383 28 31 (Сбер, Киви)
Яндекс деньги 410011870193415
Карта 2202 2036 5104 0489
BTC - bc1qmtljd5u4h2j5gvcv72p5daj764nqk73f90gl3w
ETH - 0x2C14a05Bc098b8451c34d31B3fB5299a658375Dc
LTC - MNNMeS859dz2mVfUuHuYf3Z8j78xUB7VmU
DASH - Xo7nCW1N76K4x7s1knmiNtb3PCYX5KkvaC
ZEC - t1fmb1kL1jbana1XrGgJwoErQ35vtyzQ53u