Какие курсы клоунады лучше выбрать?
Тут действительно важно не прогадать. В Москве раздолье подобных курсов, однако нужно обязательно смотреть на имена преподавателей и выискивать более-менее значимые на театральном поприще. В этом смысле мне повезло: половина знакомых учатся в Московской школе нового кино и ходят на всевозможные театральные и стэндап-фестивали. Они-то и посоветовали мне нечто стоящее.
Если таковых друзей нет, то всегда можно поошиваться около независимых театров или училищ и поспрашивать местных — вам с радостью подскажут лучшие варианты. Не исключено, что кто-то даже посоветует своих преподавателей.
День, когда я пришла на курсы
Перед занятием меня попросили надеть белый верх, удобный темный низ и не пользоваться косметикой. По словам кураторов, это необходимо, чтобы не отвлекаться от мимики и эмоций друг друга во время клоунских практик. Место встречи оказалось сокрыто от посторонних глаз — настоящий андерграунд.
Занятие началось со знакомства. К моему удивлению, среди присутствующих было много представителей IT-сферы. А мне казалось, что они-то разбираются в юморе! Немало было и актеров, в том числе в состав затесалась пара моих знакомых из театра МОСТ на Маяковской. Потом мы познакомились с преподавателем, который, вопреки моим ожиданиям, оказался вовсе не смешным, а даже наоборот.
Он объяснил, что клоунада — весьма серьезное мастерство, а не хиханьки-хаханьки. В нелегком клоунском деле, по его словам, особенно важны мимика и пластичность тела.
Урок принятия тела и выявление смешного
Прежде чем осознать, что же в тебе смешного, необходимо отключиться от всего и «почувствовать свое тело». Для этого мы встали в круг, закрыли глаза и около 20 минут просто громко дышали. После надо было смешно упасть на пол, что оказалось гораздо более трудным, чем могло показаться сначала.
Мои коллеги-клоуны начали стремительно валиться оземь. Кто-то упал сразу, кто-то кривлялся, кто-то пытался уцепиться за соседа. Я же решила падать безэмоционально. Мне казалось, что я выглядела как падающая деревяшка или же актер, который не умеет играть и падает спустя минуту после постановочного выстрела. Однако учитель похвалил мое бездарное падение, сказав, что у меня британская подача движений. Также он отметил парня, унесшего на пол за собой еще пару ребят: удачная отсылка к классическому гэгу 1920-х годов.
Дальше наш педагог принялся рассуждать о том, какой бывает юмор, прийдя к выводу, что физический юмор, которым обычно орудуют клоуны, — самый сложный. А все потому, что физически очень легко быть нелепым и гораздо сложнее отделаться от стыда, чем в случаях, когда ты, например, просто неудачно пошутил.
Моя «британская подача»
На курсах клоунады не поймешь, когда преподаватель шутит, а когда говорит всерьез. Мне казалось, что термин «британская подача» звучит слишком нелепо, поэтому надеялась разузнать о ней побольше у самого педагога.
Следующий час занятия мы повторяли за учителем движения. Они казались далекими что от «британской подачи», что от классических клоунских трюков. Он то садился, то вставал, при этом делая это чинно и медленно. Потом подходил к стулу и многозначительно держался за него, даже не пытаясь комично оседлать.
Преподаватель настойчиво повторял, что надо правильно дышать, иначе ничего не выйдет. Как оказалось, это была важная тренировка перед семенящей походкой и настоящим клоунским падением.
Первобытный крик как способ снять напряжение
Потом мы принялись орать так, будто хотели уничтожить друг друга. Или так, если бы кто-то оставил в нашей утренней яичнице подлую зловонную кучу.
Учитель назвал это первобытным криком и добавил, что он нужен для снятия зажимов в теле. При этом совершенно не важно было, орали ли мы что-то членораздельное или нет, — важнее всего было просто кричать.
И, действительно, наоравшись, мы поняли, что у нас не осталось ни стеснения, ни сил. Разгоряченные, мы уселись на стулья и были готовы продолжать. Тут преподаватель радостно известил нас, что на этом урок окончен.
Мнение редакции
Стала ли я смешнее? Возможно, для тотальных метаморфоз нужно будет пройти весь курс. Одно я знаю наверняка: больше меня ничего не смущает. И, кажется, курсы клоунады нужны больше для раскрепощения, нежели чем для овладения мастерством смеха. Парадокс!