Андрей сидел на крылечке и грелся на осеннем солнышке, пытаясь заставить себя что-то сделать полезного, но не находил на это душевных сил. Бабье лето расслабляло, вводя организм в приятную истому созерцания «очей очарованья». Заиграл телефон.
- Если опять из банка, пошлю, - буркнул он беря аппарат, звонил Виктор «пропавший» на работе месяца на полтора. – Привет, сколько лет, сколько зим!
- Привет, чего делаешь?
- Осень на дворе, последние теплые денечки, свой дом, пашу как проклятый, - не моргнув глазом, соврал Андрей. – Ты с какой целью интересуешься?
- Зайти хотел, но если занят…
- Стоп! Для тебя я всегда свободен, жду.
- Хорошо, скоро буду.
Андрей убрал телефон в карман и огляделся, соображая, каким наипростейшим образом изобразить бурную деятельность? Хотел взять в руки лопату и начать выкапывать неистребимые степные сорняки, как очнулся: «Витька не Светлана, ему дела нет, чем я занят» и остался нежиться на крылечке.
Виктор, гремя пивными бутылками в пакете, появился минут через десять:
- Здорово, это так ты «впихиваешь, как лошадь?» На солнышке греешься?
- На это тоже нужна определенная сила воли, - парировал Андрей. – А ты пришел мораль читать или по делу?
- Да так, достало все: дом, работа, огород, дом, огород, работа, огород, дом…
- Я понял, поговорить не с кем?
- Ага.
- А на работе с мужиками?
- Вот об этом и поговорить хотел! – в несвойственной для себя эмоциональной манере воскликнул Виктор. – Бесят они меня! Я просто в шоке! Они живут в каком-то своем мире, «какое они имели право?!», «она на заводе работает уже двадцать лет! Мы ее все знаем! Она пошутила!». Я им: «нашла с кем шутить», а на меня все как ополчились, прям враг народа! Я им…
- Виктор, - перебил Андрей, который хорошо знал уникальную способность друга часами говорить не переходя к деталям. – Ближе к «телу». Кто и на что не имел права, кого знают двадцать лет?
Виктор свинтил пробку с пивной бутылки и, глядя затуманенным взором, в небо, долго пил, собираясь с мыслями.
- Если к «телу», то дело было так. У нас в последние дни охрана, как с цепи сорвалась. Досмотры, опросы, ну, в общем работать начали как положено. Тут одна тетка идет на работу с огромным пакетом. Ей охранник: «что у вас в пакете?» Она в ответ: «Какое твое собачье дело?» Он: «Покажите, что несете». Она орать начала, мол: «не имеете права! Я на работу опаздываю, а ты тут членом груши околачиваешь, тунеядец!» Охранник, ей: «Я вас не пропущу, пока не предъявите пакет к осмотру». А она, такая вся дерзкая, на понтах ему в ответ: «А у меня там бомба!» И понеслось! Тетку эту неделю таскали к начальству, уволить хотели, но не уволили, работать-то некому. Так у меня к тебе вопрос, кто прав: я, который считает, что охрана сделала все правильно или весь завод, который кипит возмущением от «беспредела» охраны, так как она всего лишь пошутила?
- Мда, - Андрей достал сигарету. – Нет в этой жизни черного или белого, лишь оттенки серого.
- Сумничал? – Виктор протянул Андрею зажигалку.
- Нет, просто убедился в очередной раз – бардак в стране продолжается.
- Знаешь, почему у тебя друзей мало? – Виктор тоже прикурил. – Ты всегда хочешь казаться умнее, чем есть на самом деле.
- Можно подумать у тебя их много, - хмыкнул Андрей. – Но, зачет, уел, один ноль в твою пользу.
- Так кто прав?
- А никто, - Андрей достал из пакета пиво, открыл, понюхал и отставил в сторону. – В целом, я возмущенных понимаю, им тридцать лет из всех утюгов рассказывали о правах, ни слова не говоря об обязанностях. Современный человек, не все, но многие возомнили себя центром вселенной, которым все должны, а они ничего никому не должны и не обязаны. С этими понятно, а вот охрану и их начальство я бы уволил к чертям собачьим.
- Их-то за что? Они же все сделали правильно, - опешил Виктор.
- Ты же знаешь на что я потратил лучшие годы жизни? – Даже Виктор, не стал отвечать на риторический вопрос, лишь приложился к бутылке. – Я четко представляю себе, как звучат инструкции этих самых охранников, на которые они положили большущий прибор.
- А ты бы что сделал?
- Я бы при слове «бомба» врезал барышне под дых, уложил ее мордой в осенний грязный кафель и застегнул за спиной наручники. Проходную закрыл, территорию оцепил, сообщил в полицию и вызвал саперов. Затем в спокойной обстановке написал рапорт о ложном минировании. Если в полиции еще остались профессионалы, тетеньку бы взяли за жабры и привлекли к уголовной ответственности по соответствующей статье, а мой начальник, если он с мозгами, сделал бы все, чтобы о данном инциденте трубили все местные, а лучше региональные СМИ. И вот тогда до твоих коллег, возможно, дошло, что шутка - это когда подушку «пердушку» на стул подкладываешь, а сообщение о «бомбе» - преступление.
- Да там бы бунт был! Они сейчас успокоиться не могут, «ветерана завода так унизили! Рылись в ее нижнем белье! Ату охрану!»
- Как ты там говорил: «мы знаем ее двадцать лет?»
- Ага.
- Простой пример, Чикатило знало множество людей двадцать лет, говорят, был примерным семьянином, а он все это время людей кушал.
- Чего-то я сейчас не понял, к чему это ты о нем вспомнил?
- Война идет, Виктор. Тетя эта уже двадцать лет на оборонном предприятии работает, пусть должность у нее так себе, но могли ее завербовать иностранные спецслужбы?
- Конечно, но…
- Погоди, не перебивай. Смотри, допустим - это спящий агент, которому дают задание прощупать систему охраны на проходной. Она дерзит, устраивает скандал, затем заявляет о бомбе. Чем все закончилось? Да ни чем, чуть помордовали ее и отправили дальше работать. Вывод, охрана ни к черту. Если бы она не стала дерзить, а просто открыла пакет, стали бы охранники рыться в ее белье?
- Неа, я так же спецовку стиранную нес, заглянули и пропустили, - кивнул Виктор.
- Вот видишь, все делается для галочки, а в полкило современной взрывчатки хватит весь завод остановить на месяц.
- Ну уж полкило, - усомнился Виктор. – У нас головной цех, самый важный, полгектара.
- Да кому он нужен, - отмахнулся Андрей. – Ну, рванет, убьет пару работяг, да станки чуть повредит – наймут новых, отремонтируют, а производство в соседний перенесут, а вот если долбануть распределительную подстанцию, через которую ваш завод запитан электричеством, тут и без лишних жертв и производство встанет на долго, очень надолго.
- Ее тоже можно отремонтировать, - возразил Виктор.
- Ага, если есть чем, - Андрей прикурил вторую сигарету. – Вас же банкротили до войны?
- К этому шло.
- Значит разворовывали все что только можно, а запасной трансформатор на складе, это очень хорошие деньги. Нечем вам будет ремонтировать, да о чем я, ты же сам рассказывал как месяц не могли найти электродвигатель на вентиляцию…
- До сих пор не нашли.
- Вот, а тут трансформатор. Пока деньги буржуй начальник выделит, пока тендер проведут, привезут, смонтируют… Месяц минимум простоя. А сколько за месяц вы «интересных» железок делаете?
- Это секрет, я расписку давал, - буркнул хмурый Виктор.
- И это правильно, но сколько бы вы не делали, месяц - это серьезный ущерб.
- Значит дело дрянь?
- Нет, - Андрей - таки приложился к бутылочке, мысленно содрогаясь от того, что ему устроит вечером Светлана. – Все будет хорошо. Не сразу, но рано или поздно до людей дойдет, что война, ни где-то далеко, а здесь и сейчас, и это касается каждого. Вот тогда и охрана будет работать по инструкции, и твои «вольнолюбивые» коллеги язык прикусят.
- Сомневаюсь, - вздохнул Виктор.
- А ты верь, просто верь и делай свое дело. И да, ты с ними не спорь, не лезь на рожон – бесполезно, там мозги промыты по полной. Пока их лично не коснется, ни черта не поймут. Ну, хватит о грустном, ты с огородом закончил?
- Да куда там! – в глазах Виктора вспыхнул блеск, щеки порозовели и Андрей приготовился к терпеливому выслушиванию многочасового «сельскохозяйственного» повествования…
Конец
Читать другие рассказы автора - здесь
Рассказ "Ждем" - здесь
Я врач, это моя работа… - здесь
Подписывайтесь на канал, комментируйте, делитесь с друзьями в социальных сетях и ставьте лайк (палец вверх)! Если не нравится палец вниз!