Может, я кричал и в реальности, но сейчас в комнате остался лишь шум дождя да мерное тиканье старых настенных часов, угадывающихся где-то в темноте...
Фонарь за окном, едва пробивающийся сквозь дождь и ветви деревьев, кидает на пол и край кровати неровные полосы холодного света... Они выхватывают из мрака бессмысленные узоры старого ковра, сползшую простыню и ноги в тяжелых ботинках, покрытых капельками воды – наверное, их обладатель добирался под дождем...
Я поднимаю взгляд и без удивления узнаю знакомый силуэт.
— Привет, — говорю я и не могу не спросить: — Ты жив?
— Как же иначе, — хрипло отзывается Сашка. — Я же здесь.
— Да, глупый вопрос, пожалуй, — усмехаюсь, но смех повисает в воздухе совсем неуместно.
Мы молчим. Наверное, я должен что-то спросить – столько лет не виделись.
— Твоя невеста тебя дождалась?
Лучше-то вопроса не нашлось, что вы...
— Нет, — холодно ответил Сашка, не выходя на свет. С его одежды течет вода. — Мне пришлось задержаться на Кавказе несколько дольше, чем рассчитывал.
— Как рука? Ты знаешь, я пристрелил того урода, который ранил тебя...
Боже, что я несу!
— Скажи, Влад, какая мне теперь разница? – он тяжело опускается на край кровати, мне в нос ударяет резковатый запах застоявшейся воды, и в неверном свете фонаря я вижу его распухшее лицо, синие губы, запекшуюся кровь в выцветших, безжизненных, как проволока, волосах... Один его глаз с тоской созерцает меня, второй, весь в прожилках крови, уставился в стену...
— Я не успел, да?
— Не успел, — подтверждает Сашка, пытаясь покачать головой — она ходит, словно на шарнире, с волос летят затхлые брызги. — Там, внизу было так холодно...
— Зачем же ты встал на самый край? – страдая, спрашиваю я.
— Там был... такой простор. Мне такого больше не увидеть – немногое видно из-под земли...
— Сашка... Прости...
— Тебя никто не ждал, ты никому не был нужен, почему ты выжил?! Почему ты, а не я?! И все, что ты можешь сказать, это свое дурацкое «Прости»?! – его голос, клокочущий водами горной реки, срывается на что-то невнятное, ледяные, как сама смерть, пальцы впиваются мне в горло. Я задыхаюсь от страха и холода, который растекается по телу. Мир звенит, теряет цвета, распадается...
И я сел на кровати, просыпаясь, на это раз по-настоящему.
В окно били утренние лучи, постель была скомкана, одеяло сползло на пол. Я дышал, словно загнанный зверь, сердце едва не выпрыгивало из груди. Это был сон, сон, просто сон – слышал меня? Все хорошо, никто за тобой не придет, придурок, – хватит трястись и вглядываться в тени по углам!
Нет, к черту такие ночки! Все, мертвый армейский друг, теперь я найду на тебя управу...
Я встал с поля боя, с вечера бывшего постелью, и направился к стоящей в коридоре сумке, чтобы спустя полминуты набирать номер Векшина.
Должно быть, из окружения Григория Данилыча Векшина так и не сыскалось глупцов, подобно мне решившихся на участие в эксперименте, так как он ухватился за звонок, как торгаш за выгодного клиента. Обещая не только избавить от кошмаров, но и наладить мою жизнь. От последнего, помня о разнице во взглядах, отказался, махнув не глядя на бесплатную кормежку.
Мы выбрали время, когда предки Григория укатили в Турцию, отмечать второй медовый месяц, и я переехал к нему, побросав в сумку самое необходимое.
— Ты мне расскажешь свой сон? — спросил Векшин, угощая отцовским кофе, который тот привез из самой Бразилии.
— Это необходимо? — напрягся я. Не хотелось лишний раз воскрешать то, что отчаянно и безуспешно пытаешься забыть.
Гришка пожал плечами:
— Поглядим. Как я уже говорил, аппарат не испытан. Вот проведем эксперимент, выявим его возможности и потенциал, узнаем о снах поближе… Тогда можно будет судить.
— Понятно, — пальцы стиснули крепче чашку, в надежде изгнать холод, медленно завладевавший телом. – Ну, вот тогда и расскажу.
— Лады.
А пока, я буду видеть чужие сны, где Саша меня не достанет. Ведь не достанет? Так хотелось выспаться…
— Ну что, покажи, что ли, свое чудо техники.
Стряхнул я с плеч депрессию, даже сумев вполне весело и беззаботно улыбнуться. В конце концов, для меня жизнь продолжалась. И с этим, надо было как-то жить. Затушив сигарету о дно хрустальной розетки, которую предоставил мне на замену пепельницы изобретатель, я поднялся, еще раз подчеркивая, что тема о моих проблемах временно прикрыта и пора переходить к делу.
В комнате Векшина царил, мягко выражаясь, художественный беспорядок. Аппарат стоял в головах заваленной книгами кровати. Впрочем, «аппарат» это было громко сказано – груда железа сомнительного происхождения.
— Под ноги смотри.
Очень своевременно предупредил Григорий. По полу тянулись провода, о которые я едва не споткнулся.
— Ну. Расскажешь про него немного? Я ведь отдаю в его власть очень ценную вещь.
Тот кивнул и выдал:
— Главная деталь Сноходца, несомненно, энцефалограф. Он регистрирует мозговую биоэлектрическую активность, позволяя осуществить качественный и количественный анализ реакций головного мозга на основе его электрических импульсов. А, благодаря моим усовершенствованиям, способен еще и менять рисунок мозговых волн, что позволяет регулировать состояние добровольца во сне и, если что, разбудить.
Я уже хотел было попенять, чтобы выражался человеческим языком, но окончание фразы моментально переключило внимание на принципиально иные вещи. Я напрягся, уточняя:
— Если что? — вроде как, мне была гарантирована безопасность…
— Ну, мало ли, сны, знаешь ли, разные бывают.
— Угу.
Мне ли об этом не знать.
— А монитор для чего, будет показывать, что я вижу?
— Нет, биотоки: твои и носителя, то бишь, со случайно зафиксированными биотоками другого спящего. Я синхронизирую их, и ты сможешь не только увидеть его сон, но и принять в нем участие. Но мысль интересная. Может, однажды, он станет способен и на такое.
— Понятно. Гриш, а…
Векшин вскинул руку, обрывая фразу:
— Влад, давай, ты будешь звать меня Крыс, ладно. Терпеть не могу свое имя. Григорий… — передразнил он бабушку, что в нашем общем прошлом каждый божий день встречала его из школы.
— Крыс? – я подавил улыбку. – Забавная кликуха. За что прозвали?
— Не кликуха, а ник, — поправил Гришка, надувшись. – Потому что везде пролезу и отовсюду выкручусь.
— Понятно. Нет проблем, Крыс.
— Ну, раз нет, приступим?
Я кивнул, видел ведь, что изобретателю уже неймется проверить чудо-машину в действии. Чтобы узнать: гений он непризнанный или идиот, угробивший несколько лет жизни на бесполезную рухлядь. Да и смысл тянуть, в самом деле? Раньше сядешь – раньше выйдешь. А время было позднее, с «клиентом» проблем не возникнет.
— Раздевайся и ложись на кровать, — велел Крыс, не оставляя подопытному времени передумать.
— Догола?
— Чего? — не понял Гришка.
— Раздеваться догола?
— Аа… Зачем же, до трусов, — зарделся он, отводя взгляд от моего обнажающегося торса и бросаясь разбирать завал.
— Это так обязательно?!
— Ну, как бы тебе объяснить... Мы ведь не знаем, насколько мощна модель, а спектр раздражителей, воздействующих на человека – велик. Боюсь, не потянет. Поэтому мы постараемся по возможности сократить их количество до минимума. Я отключил телефон, остановил часы, закрыл форточку… А вдруг одежда щекотать будет или, скажем, пряжка на живот давить? Да, — спохватился он, — не забудь в сортир зайти, как-никак полтора часа раздетым лежать.
— Как скажите, доктор, — молвил я, впрочем, без особого энтузиазма.
Разделся, повесил одежду на спинку высокого стула и вытянулся на прохладной льняной простынке, разглядывая белый потолок, совсем как в госпитале или… в морге. Глазом моргнуть не успел, а Гришка тут как тут, нахлобучил мне на голову сетку, под которую крепились электроды энцефалографа, присоски к вискам прилепил…
— Не дергайся, — ворчал он, на каждое телодвижение подопытного, реагирующего то на щекотку, то на холод нетерпеливых пальцев, действовавших так уверенно, что почему-то на периферии сознания начинали копошиться страх и паранойя.
Наконец, Векшин велел закрыть глаза, опустив на веки металлические кругляши, обозванные им электродами, как покойнику, ей-богу, и проинструктировал:
— Доберешься до места, наблюдай, анализируй, делай выводы, но, чтобы ни случилось, не задерживай взгляд долго на одном предмете. В противном случае, — опередил он мой вопрос, — сон оборвется, и эксперимент придется начинать сначала. Ладно, считай до десяти, — и крутанул ручку регулятора интенсивности.
— ... четыре, пять, шесть, — бормочу я, силясь разглядеть в темноте название незнакомого переулка – табличка покачивается от ветра, издавая неприятный ржавый скрип – что за старомодная причуда, эти подвесные таблички…
Единственный фонарь уныло созерцает улицу пустым патронником, и я решаю – Бог с ним, с названием.
Мир чужого сна выглядит вымершим — ни цвета, ни звука, ни движения. Я не замечаю в туманно-серой ночи ни единого признака обитаемости. Время идет, но ничего не происходит, ровным счетом ничего – лишь дома, разглядывают меня темными провалами окон. Света настолько мало, что я не могу даже по бликам понять, есть ли там стекла. Да ветер гоняет по асфальту скелеты прошлогодних листьев...
В голову лезут разные мысли. Опасные мысли, нехорошие. Вот возьму и застряну, не пойми где, между реальностью и сном, и буду до конца дней своих слоняться по пустынному городу, изредка подвывая для антуража... Что тогда прикажете делать?
Картинка-то нерадостная...
По спине ползут мурашки, однако задерживать на чем-то взгляд, как учил Крыс (тьфу, привязалось-таки дурное прозвище), я пока временю. Во-первых, не дай Бог, машина сломалась – выйти, не выйду, а паника начнется, будьте уверены. Во-вторых, эксперимент есть эксперимент. Я сюда не в тур поездку прикатил, так что поставленную задачу надо выполнять. Изобретатель машины, попади он сюда, вероятно, обратился бы к богатому запасу научной фантастики, наверняка скопившемуся в его светлой голове еще со школьных времен. Мои же познания в этой области ограничивались "Головой профессора Доуэля", которую навязала школьная программа и которая явно не могла служить руководством в данной ситуации. Шанс отыскать в закоулках памяти что-то похожее был практически нулевой. Вот ведь я — неуч... А, ладно. Придется импровизировать.
Я прекратил ломать голову и просто побрел по безымянному переулку. Самым разумным казалось погулять тут отведенные полтора часа и, уповая на гениальность изобретателя, верить, что по истечении установленного срока машина вернет сознание в родную оболочку, оставленную на попечение господина Векшина.
Продолжение:
Автор: Астролябис
Источник: https://litclubbs.ru/articles/9136-ne-budite-spjaschih.html
Содержание:
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#спящие #кошмары #фантастика #сны #чудо машина #не буди
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.