"ЕВА. НА ЗЕМЛЮ С НЕБЕС" Главы 19, 20
Глава 19
Я шла по больничному коридору, понуро опустив голову. Вот что делать со Стасом? Как повлиять на него?
Навстречу попался главврач. Я тут же расстроилась, зачем он здесь так поздно? Неужели с ним в ночь придется работать?
— Загорская, почему опаздываешь? Иди, там тебя Смолин ждет, задание даст. Бардак! – выговорил он сердито и зашел в кабинет старшей медсестры.
Я сразу встрепенулась, значит, сегодня с Артемом работаю, как здорово! Поспешила в ординаторскую.
На посту уже сидела Света.
— Ева, ты не видела Истомина? – остановила она меня.
— Видела только что, он к Наташе в кабинет пошел.
— Понятно, — расстроилась Света.
— Эй, ты чего? Думаешь между ними какие-то чувства? – Я даже рассмеялась. — Да он, по-моему, не способен никого полюбить вообще. — И тут же опомнилась, Люда говорила, что Света влюблена в него, и поспешила исправиться: – Свет, а вообще, мне кажется, ты ему нравишься.
Она тут же заулыбалась:
— Может, и нравлюсь, но держит он меня на расстоянии, — надула она пухлые губки. — А что у тебя с этим, больным из шестой палаты? А? – уже веселее спросила она и подмигнула.
— Да ничего. С чего ты взяла? Я просто оказываю ему психологическую помощь. Артем попросил, ты же знаешь.
Света засмеялась:
— Да, брось, вся больница шумит, что Ева нашла наконец своего суженого. Только, знаешь, будь поосторожнее, Ладка из хирургии частенько сюда бегает в твое отсутствие. Тоже, наверное, в качестве психологической помощи.
— Да ну, ерунда. У нее же муж.
— Так они разводятся, — радостно сообщила она, но увидев мои удивленные глаза, добавила: — Говорят, он сам на развод подал, достала она его своей ревностью. Но она долго одна не останется, быстро замену найдет. А она не дура, мотоциклист-то этот, говорят, сказочно богат. Так что, не теряйся, а то уведут.
— А откуда такие сведения? – Мне было неприятно, что уже вся больница знает про Андрея.
— Так приходил к нему кто-то, девчонка какая-то, вроде родственница. Я сама ее не видела, не в мою смену было, вчера днем. Ленка рассказывала. Говорит, фифа такая. — Света сделала жеманное лицо и закатила глаза, изобразив, какая фифа приходила.
Но мне было не смешно, теперь я совсем расстроилась, это, наверное, была Катя. Может, поэтому он сегодня утром не захотел со мной говорить?
Однако Света продолжила:
— Но Ленка сказала, что выгнал он ее почти сразу. О чем-то пошушукались и он ей: «Все, иди, и больше сюда не приходи». Она развернулась, но не ушла, пошла к Истомину. Вот с ним она долго говорила.
Я опять загрустила и, опустив голову, пошла к Артему.
— О, привет, Ева. Чего хмурая? — Артем подошел, пальцем приподнял мой подбородок и тоненьким голосом сказал: – Повторяй за мной: «Я самая обаятельная и привлекательная».
Я не сдержалась и рассмеялась. Из его уст это звучало так смешно! Здоровый дядька с вынужденной брутальной щетиной (вторые сутки, небось, дежурит) и говорит такие слова.
— Ну вот и замечательно. — Он заулыбался, щелкнул меня легонько по носу и пошел к себе за стол.
— А задание какое? Арсений Юрьевич сказал, что вы мне какое-то задание дадите.
— Ах, да… А задание такое. Сейчас ты пойдешь в послеоперационную палату, вот ключ. И ляжешь отдыхать. Там у меня чудесный диванчик есть. Я и сам иногда там сплю. Но сегодня это сказочное спальное место твое.
— Как это? Зачем? Это такое задание дал Арсений? – Я засмеялась.
— Нет, конечно, он думает, что я закую тебя в кандалы и буду, как рабовладелец истязать тяжелым трудом в каменоломнях. Такая ведь у тебя работа?
— Да нормальная у меня работа. Почему же я должна спать идти? Не пойму.
— Так тебе Арсений не сказал?
Я отрицательно покачала головой.
— Завтра комиссия приезжает. И он хочет оставить тебя в дневную смену.
— Как это? После ночной? Так он же знает, что у меня сегодня вторая ночная.
— Да. Некрасиво поступает. Но кто, если не ты, украсит это ужасное, полное несчастных калек, место? И потом, Надежда ушла на больничный.
— Да что же они, сговорились все, что ли?
— Вот поэтому, на, держи, — протянул он мне ключ.
Убирая палаты, я дошла наконец до шестой и остановилась. Отчего-то было страшно заходить. Боялась, что Андрей снова не захочет со мной разговаривать.
Собравшись с духом, открыла дверь.
Андрей сидел на кровати и читал книгу. Евгений Иванович спал.
— Привет.
Он обернулся и натянуто улыбнулся:
— Привет.
— Как дела?
— Скоро выписывают.
— Поздравляю.
— Спасибо.
Я быстро убралась и ушла. Слезы душили, и я бегом побежала в послеоперационную палату, закрылась изнутри и дала волю слезам. Столько накопилось всего за это время! Мама с жильцом, Стас, тетя Галя, работа эта бесконечная и… Андрей.
Глава 20
В дверь постучали.
— Эй, Загорская, ты что там, ревешь, что ли? – Это был Артем. – Ну-ка, открывай сейчас же!
Я открыла дверь и, утирая слезы, сказала:
— Да, все в порядке, Артем Сергеевич. Это так, просто накопилось. — Я снова не сдержалась и заревела.
Он подошел и обнял меня, а я уткнулась ему в грудь и навзрыд заговорила:
— Вот что со мной не так? Почему у меня одни только проблемы, а счастья нет?
— Ну-ну, перестань. Тебе ли жаловаться? Ты же самый замечательный и светлый человек, которого я знаю.
— Наверное, не такой уж и светлый, если Бог счастья не дает.
— Перестань, все у тебя будет и счастье, и любовь… — Он усадил меня на диван, сел рядом, обнял и, как ребенка, стал укачивать. — А хочешь я тебе колыбельную спою?
Я улыбнулась сквозь слезы:
— А вы умеете?
— Так у меня сын маленький. Подрос уже, конечно, но я все песни колыбельные помню.
И он тихонько запел своим низким хрипловатым голосом:
- Баю-баю-баю-бай,
Спи мой ангел засыпай,
Баю-баюшки-баю,
Песню я тебе спою.
За окном совсем темно,
Солнце спит уж давно,
Ветер все огни задул,
Чтобы ты скорей уснул.
Баю-баю-баю-бай,
Спи, котёнок, засыпай.
Я слушала его, и улыбалась сквозь слезы. Так смешно было слушать такую нежную песню из уст солидного доктора.
— Везет же вашему сыну.
— Почему?
— Мне папа никогда не пел такие песни. Да и никакие не пел, я его не знала совсем. Он бросил маму, когда я только родилась. Да и мама тоже не пела… — Я горько вздохнула и всхлипнула.
— Бедная ты девчонка. — Он погладил меня по голове. — Ложись спать и, поверь мне, все можно пережить. И счастье будет. Надо только дождаться его.
Надо же, он тоже знает эту мудрость? Только не знал он, что я уже давно жду, но никак не могу дождаться.
— А с кем вы сына оставляете, когда на работе? – и тут же опомнилась. – Ой, простите, я просто знаю, что у вас жены нет.
— Да ладно, ничего, все ведь знают, верно? А я его оставляю с няней, иногда мама моя приходит, но она уже в возрасте, поэтому редко ее прошу.
— Правильно, берегите ее. Мам надо беречь, — вспомнила я про тетю Галю, надо обязательно проведать утром.
Он засмеялся:
— Спи, мудрая моя. Спокойной ночи. — Поцеловал меня в лоб и ушел.
«Наверное, он также малыша своего перед сном всегда целует», — снова с завистью подумала я. И спасибо ему большое за то, что спрашивать ничего не стал.
Потом еще долго не могла уснуть, все думала, как несправедливо устроен мир. А, может, так и должно быть? Каждому по своей судьбе…
***
Когда я утром развозила по палатам завтрак, мимо прошел Истомин и, ни капли не смутившись, бросил на ходу:
— Загорская, нужно остаться отработать в дневную смену. Степановой не будет.
— Хорошо, Арсений Юрьевич.
— И переоденься в чистое, скоро комиссия приедет.
— Хорошо, Арсений Юрьевич.
Он обернулся, удивленно посмотрел и, немного подумав, сказал:
— И как только выйдет Валиева, можете тоже взять отпуск. Но только дней на пять, не больше. — Сказал и пошел дальше.
Потом снова остановился и добавил:
— Я вам в этом месяце двойную премию выпишу.
— Спасибо. — От удивления я даже опешила.
Батюшки, щедрость какая! Даже не ожидала. Я и правда была рада, хоть это были сущие копейки. Но не это главное, приятно поразило другое – Истомин небезнадежен.
Свету сменила Люда, я обрадовалась ей, как родной матери. Не очень удачное сравнение. Я обрадовалась ей, как своей лучшей подруге, каковой она и была.
Кратко рассказала ей про вчерашний вечер и про то, что Андрей со мной разговаривать не хочет. И, конечно, про то, какой чудесный человек Артем!
— Ой, что же я все о себе! У тебя как с Лёней? Помирились?
— Нет. Он не приходил и не звонил, — захлюпала она носом.
— Люд, только не плачь. Все будет хорошо, вот увидишь.
— Я уже не уверена, — сникла она совсем.
— Загорская, Малахова, — окликнул Арсений, выглянув из кабинета, — ну-ка по рабочим местам! Комиссия вот-вот нагрянет!
***
Комиссия была совсем не страшная, по крайней мере, я ее совсем не боялась, просто делала свою работу.
После обеда я убирала посуду, обходя все палаты. А когда подъехала с тележкой к столовой вдруг увидела у окна Андрея с Ладой. Он стоял ко мне спиной и смотрел в окно, а она сидела на подоконнике. О чем говорили, я не слышала, но когда Лада меня увидела, тут же обняла Андрея за шею и что-то сказала на ухо. Он обернулся.
Я собралась с духом и даже выдавила некое подобие улыбки, а потом, помахав им рукой, удалилась в столовую, закрыла дверь и накинула крючок.
Села на стул и тихонько заплакала. Значит, все правда.
Через минуту в дверь постучали, я потихоньку выглянула через окошко раздачи, там стоял Андрей. Я притихла.
Он постоял немного, дернул за ручку дверь, а потом я услышала, как застучали по полу костыли, ушел.