(В начало)
Утром Вадим запасся медицинской маской и отправился на поиски бабы Тани. Только она могла пролить свет на многие непонятные моменты в жизни Сашка. Перед её домом Вадим одел маску, дабы не пугать своей рожей старушку, да и окружающих. Вычислить где живет эта загадочная бабушка, труда не составило. Этаж он знал, знал, что дверь её квартиры напротив бывшей квартиры Сашка, знал, что квартира у неё двухкомнатная. Остальное дело техники. Вот она искомая квартира. Он позвонил и через минуту понял, что его разглядывают в дверной глазок. Потом услышал:
- Кто там? Чего надо?
- Здравствуйте, я из пенсионного фонда. Собираем сведения для назначения субсидий одиноким пенсионерам. – Безбожно соврал он.
Щелкнул замок и в приоткрывшуюся дверь выглянула пожилая женщина, очевидно, она и есть ʺбаба Таняʺ. Внимательно посмотрела на него, на его маску, полностью не скрывающую шрам и безапелляционно заявила:
- Никакой ты не пенсионный фонд, зачем врешь? Ты Вадим? Это ведь про тебя мне вчера Сашенька рассказывал?
- Наверное, про меня.
- Тогда заходи…Тебя значится Вадим звать? А меня Татьяна Николаевна.
Они прошли на кухню. Женщина расставила на столе чашки, поставила на плиту чайник, ещё раз внимательно оглядела Вадима и задала совсем неожиданный вопрос:
- Ты мне вот что скажи, зачем ты парню голову мутишь?
- Не понял? – Недоумевающе спросил Вадим.
- А что тут непонятного. Вот давеча ты его приветил, накормил, обогрел, приласкал. А потом что? Он знаешь, как тебя мне нахваливал? Знаешь, каким счастливым на свой чердак ушёл? Не знаешь…А я знаю…Я тебе так скажу, не привечай парнишку, он тебе не щенок и не котенок. У него жизнь и так тяжелая. Сама не знаю, как он ещё держится, как не сломался. На что надеется? Что ему жить-то помогает?...А ведь на что-то надеется. Мне ничего не говорит…Сама я боюсь его тайны выспрашивать…сердце может не выдержать если их прознаю…Так что оставь мальчонку в покое, пока он к тебе не привык, душой своей детской не прикипел…Хватит того что он сиротой остался…Пожалей его. Оставь, Христом-Богом прошу.
Вадим ошарашено молчал, настолько неожиданной стороной обернулся разговор. Честно говоря, он не сразу нашелся что ответить.
- Татьяна Николаевна, я просто помочь ему хочу.
- Как ты ему поможешь? Чем? Покормишь пару раз? Обувку-одёжку купишь? Книжку? Игрушку?...А ему не это надо. Ему дом нужен. Понимаешь?! Дом! Не крыша над головой, а именно дом, где его любить и привечать будут. Можешь ему такой дом предлόжить? Тогда другое дело. А не можешь – не мути ему мозги.
- А может, я его к себе жить позову? – С вызовом спросил Вадим.
- Жить он его позовёт. Господи. – Всплеснула руками Татьяна Николаевна. – Да как же ты его к себе жить приведёшь? Он же не собачонка. Собачонке и то ветеринарный паспорт требуется. А уж дитю-то! Ему и метрика нужна и документы для школы, и для поликлиники. А где ты их возьмешь? Ты ему никто. Никаким боком не родственник. На него опекунство оформлять надо, что бы к себе забрать. А ты, небось, и сам без семьи живёшь, как я погляжу. Точно?
- Точно. А как Вы догадались?
- Так что тут догадываться. На твою одежку глянешь, и всё ясно станет, одет-то ты добротно, да только без заботы. Не видать на твоих вещах руки женской. Да и сам ты какой-то неприкаянный, семейные мужики так не выглядят.
- Ну, допустим.
- Тут и допускать нечего. А раз так, то опекунство ты на него никак не оформишь. Только зря время потеряешь. Да парня засветишь.
- В смысле? Не понял? Как это ʺзасветишьʺ? ʺОпекаʺ его ищет, что ли?
- Да сдался он им! Нет, не ʺОпекаʺ. ʺОпекаʺ, поди его через полицию в розыск объявила, да и забыла давно. Другие люди искали. Я так смекаю, что-то тут с их квартирой связано. Не могли её продать по закону, не имели права. Я узнавала. Мне умные люди сказали, что они с сестрой наследники полноправные после родителей. Их жильём ʺза просто такʺ даже законные опекуны не могут распоряжаться, не по закону это. Весной, в мае они разбились, всего ни чего прошло, а подишь ты, уже месяц как другие люди в квартире живут. Я с новыми жильцами раззнакомилась, ничего люди, хорошие, приветливые. Хозяйка говорит, через риелторов покупали, за пять с половиной миллионов. Как такое может быть? Ещё и полугода не прошло. Так-то мил человек.
Сестру его, Аню, мне в Детдоме сказали, удочерили почти сразу, в начале июня. Как-то быстро получилось, ну да чего в жизни только не бывает. А Сашенька из Детдома убежал. Так вот, аккурат после этого и приходили ко мне, расспрашивали, что да как. Я же за ними почитай две недели ухаживала, после того как родителей ихних не стало, поэтому ко мне сразу и пришли.
- Полиция приходила?
- Нет, в том-то и дело что не полиция. Я хоть и старая, а кой чего соображаю. Назвались они полицией, только документы так и не показали. Полиция так не делает, те сразу ʺкорочкиʺ под нос суют. Да и морды у них больно примечательные, с такими только на большой дороге кистенями махать, а не детей по запросу органов ʺОпекиʺ разыскивать. Поспрошали, постращали, и ушли восвояси. Но сказали, что будут наведываться. Попросили если Сашок появиться, сразу по-ихнему телефону позвонить.
Поэтому и держу я его на чердаке, а не в доме. Я и так как партизанка. Вещи его после стирки дома сушу. Мультики смотрим – телевизор на ползвука. Дома не смеёмся и не дурачимся, что б значится не выдать что дитё в доме. Если детское ему покупаю, ну там майки, трусишки – то на толкучке, что бы рядом с домом не светится. Его полицией настращала и строго-настрого приказала на чердак только через первый подъезд ходить, там сирень густая, со двора не видно.
- Да ну, ерунда всё это, захотят, найдут. Тем более он и в магазине ʺработаетʺ, и по улицам ходит.
- Ерунда не ерунда, а пока не нашли. Карточки евойной у них нет. Это я точно знаю, они и у меня её спрашивали.
- Хорошо. А как Вы дальше всё это видите?
- Как вижу? Я же мил человек не совсем из ума выжила. Я его деда разыскиваю. Это для Сашеньки единственное спасение. Только пока ничего у меня не получается. Сашок только и знает, что зовут его ʺдед Мишаʺ, что живёт он рядом с Воронежем, ещё знает, что у деда дом с красной крышей, да собака большая, ʺПальмойʺ зовут. Помнит, что в прошлом году на юбилей к нему ездили – вроде как 70 лет отмечали. Знает ещё что дед – папин отец, фамилии у них одинаковые - Егоровы. Что дед один живет, давно. Вот и пишу письма по сельсоветам, не живёт ли у них такой. Пока не нашла.
- И что? Неужели отвечают?
- Отвечают, я же хитро пишу. Так, мол, и так, ищу своего армейского друга – Михаила Егорова, служили вместе в 70-х годах, потом жизнь разбросала, вроде как он из ваших краёв был призван. Отвечают - что таких нет.
- А дед что же, сам не пишет, не волнуется, куда вся семья пропала?
- Про то ничего не ведаю. Только за всё это время ни одного письма на их адрес не приходило. Может, поругались меж собой, может, у них так заведено, может, и деда самого уже нет. Не знаю. Но поиски веду.
Долго они ещё толковали на кухне. Вадиму пришлось, не вдаваясь в подробности, рассказать Татьяне Николаевне кто он и откуда, как и где живёт. Она внимательным образом изучила его паспорт, списала себе все его паспортные данные, адрес регистрации, выспросила, где находится его дом. Всё же, хоть и тяжело, но они пришли к обоюдному решению.
Решили, что если Сашок не будет против, то Вадим его возьмёт к себе ʺна работуʺ, по хозяйству помогать, а там, якобы на заработанные деньги оденет и обует по сезону. Если получится, то устроит в какую-нибудь частное образовательное заведение или подготовительную группу, что бы учился, не отставал от сверстников. Жить пока Сашок будет на чердаке, но Вадим иногда будет оставлять его у себя дома, приучать, так что бы к зиме он совсем к нему переселился. А Татьяна Николаевна будет продолжать розыски его деда.
Когда они прощались, то обменялись телефонами и Татьяна Николаевна ему сказала:
- Дай Бог, чтобы у тебя всё получилось, я вижу, человек ты хороший, хоть и жизнью битый-трёпанный. Ты один, он один, может, что у вас и сладится. Не может того быть чтобы Бог мальца без своей заботы бросил. Он ведь совсем безвинная и безгрешная душа. Дерзай, а я за вас, за обеих, молиться буду.
………………………………………………………………………………………………….
Вадим зашёл в магазин, где со слов Татьяны Николаевны обычно ʺработалʺ Сашок, там ему сказали, что тот был с утра, но потом ушёл. В ларьке у Ахмета его сегодня не видели. Вадим прошёл по окрестным улицам, заглянул на детскую площадку. Не нашел. В душу закралось беспокойство.
Он достал трубку и набрал номер Татьяны Николаевны. Кратко объяснил ситуацию и попросил посмотреть, может быть, мальчишка у себя на чердаке. Та тоже встревожилась и обещала проверить. Через короткое время перезвонила:
- Ой беда, Вадим, беда! Там он! Горячий весь. Бредит. Тебя зовет, Аню, маму с папой. Видать температура высокая…Что же делать? А Вадим?... Что делать?... Ума не приложу. Может скорую вызвать?
- Какую скорую? Куда Вы её вызовите? На чердак? Побудьте пока с ним. Я сейчас перезвоню.
Вот оно резкое похолодание, промоченные ноги и ночь на холодном чердаке! Надо срочно что-то решать. Вадим задумался, но недолго… да это был единственный и самый правильный выход. Набрал номер, услышав ответ быстро заговорил в трубку:
- Ленка, у меня форс-мажор. Нет-нет. Со мной всё в порядке. Просто сильно заболел один мой знакомый. У него высокая температура. Скорее всего, промочил ноги и перемерз. Участковый врач? Лена, какой участковый врач, у него ни документов, ни медицинской карты, ни полиса, ничего нет. Не перебивай. Потом сама всё поймешь. Надо всё делать быстро. Ты можешь уйти с работы?...Лена, это очень нужно…Отпросись…Хотя бы на час…Да, на час. Мы успеем. Мне нужно помочь притащить его ко мне домой. Один я не справлюсь, сама понимаешь. Мне нужна твоя помощь…Да, твоя. Ты же знаешь, что у меня тут больше нет друзей, тем более ты фельдшер. Договорились? Тогда я тебя жду на ʺОктябрьскойʺ, возле ʺМакдакаʺ. Через пятнадцать минут? Хорошо. Жду.
Он перезвонил Татьяне Николаевне:
- Татьяна Николаевна сейчас приедет доктор, я с ним Сашу пока увезу к себе. Куда нам лучше прийти? К Вам домой? Вы сами его сможете туда перетащить?…Дойдёт?...Хорошо. Мы скоро будем.
Лена приехала вовремя. В руках у неё был объемистый саквояжик.
- Что там у тебя приключилось? Какого ты себе такого знакомого заимел, без документов? Бомжа что ли?
- Почти, Лена, почти. Ты не пугайся и не ругайся, а главное помалкивай, дома всё расскажу. Это мальчуган, лет шести-семи, зовут его Саша. Там всё так запутано и неясно, что в двух словах не расскажешь. Я тебе потом всё что знаю, расскажу. Договорились? Сейчас главное ему помочь!
- Ой, Вадька, ты как был авантюристом, так им и остался. Это про него ты мне вчера говорил?
- Да Лена, про него.
- Ладно, пошли уж побыстрее. Только умоляю, сам так не волнуйся, а то и тебя скрутит, то мне тогда с вами двумя делать?
Они поднялись в квартиру Татьяны Николаевны. Сашок лежал в комнате на диване. С неестественно красными щеками, капельками пота на лбу и жестким, затрудненным дыханием. Сашок увидел входящих и неожиданно счастливό ему улыбнулся:
- Дядя Вадим…ты ко мне пришел?...Как хорошо, что ты пришел… Ты мне ещё расскажи про тигров?…А мне так плохо… – Потом начал бредить. – Мы с Аней мороженого объелись. Оно такое холодное было, что у меня теперь горло болит…А Мама всё не идет, и не идет… Она раньше ко мне ночью приходила…давно, ещё когда я из приюта убежал…наказала чтобы я от бабы Тани не уходил…тут жил… она сказала что мне сюда нового папу приведёт…а потом мы с ним вместе новую маму найдём…И Аню заберем из приюта… И опять всё хорошо будет…Дядя Вадим, ты скажи маме, что я заболел, мне уже ничего не хочется, только пусть она быстрее меня домой заберёт, к себе… А то мне тут так зябко… У меня ножки ледяные и всё тело ломит…На чердаке страшно, там приведения…мыши летучие и холодно…А дома тепло…Мама мне какао или горячего чая с печеньком даст…Я так давно какао не пил… – Он стал звать. – Мама...Мамочка... Забери меня уже домой…Мамочка… мне так плохо.
Вадим не знал, что ему делать, он слушал горячечный бред этого маленького человека и чувствовал, что сам сходит с ума от своего бессилия и неспособности ему помочь. За то Лена знала что делать. ʺСвой пареньʺ Ленка мгновенно изменилась до неузнаваемости. Вымыв руки и одев маску, она решительно оттерла от больного и оцепеневшего Вадима, и охающую Татьяну Николаевну, раскрыла свой саквояж, достала градусник, стетоскоп. Градусник под мышку. Стетоскоп в уши. Прослушала легкие. Пощупала пульс. Глянула на градусник – почти 39. Посмотрела горло. Достала из саквояжа шприц, ампулу и сделала мальчику инъекцию. Только после этого повернулась к ним.
- Ничего страшного. Сильная простуда, на фоне ослабленного иммунитета и общего истощения. Но лучше направить в стационар. Вы кто? Бабушка? А где его родители?
Вадим не дал ответить Татьяне Николаевне, ответил сам:
- Лена, нет у него родителей, там они – поднял он глаза к небу – а это не бабушка, это просто их соседка. Я же тебе сказал, потом всё объясню. Помоги мне его домой довезти.
- Вадим! Ты что удумал? Ты понимаешь, что это всё очень и очень серьёзно и ещё очень незаконно? Тебя потом могут обвинить в чём угодно! А не дай Бог что случится? А если осложнения? Ты вообще представляешь что делаешь? Это же не шутки!
- Лена, я тебе потом всё объясню. Потом. А сейчас просто помоги мне. Поверь мне, так надо. Ради нашей дружбы – помоги.
Как бы там ни было, но Лена сдалась. Через несколько минут мальчишка был завернут в одеяло и на её руках, на такси, доставлен домой к Вадиму. Дома Лена сделала мальчику ещё одну инъекцию. Оставила Вадиму таблетки и порошки, составила график их приема и пообещав зайти вечером укатила на работу.
Сашок лежал на диване, укрытый теплым пледом, уцепившись своей ладошкой за руку Вадима, доверчиво, словно ища в его руке спасения. После оказанной помощи его дыхание выровнялось, нездоровый румянец спал, казалось, что мальчишка просто спокойно уснул. А Вадим так и сидел рядом, не решаясь убрать свою руку.
Вечером, после работы к ним заглянула Лена.
Сашок уже проснулся. Температура спала, но ещё оставалась достаточно высокой. Вадим скрупулезно выполнял все её назначения и по собственной инициативе поил малыша горячим чаем с лимоном. Проснувшись в незнакомой квартире, мальчишка разволновался. Вадим успокоил мальчика и объяснил что по просьбе бабы Тани забрал его к себе, пока тот не поправится. Дал поговорить с ней по телефону, чем окончательно успокоил, а потом начал развлекать, как смог. Когда пришла Лена, они разглядывали книжку про парусные корабли и Сашок внимательно слушал его пояснения.
- Так! Где мой больной? Покажите мне его…. – С этими словами она вошла в комнату. – Как ты себя чувствуешь? Уже лучше? Давай-ка я тебя осмотрю. – Осмотром она оказалась довольна. – Какой молодец! Ещё чуток и поправишься.
Потом обратилась к Вадиму:
- Хорошо что он так пропотел. Но надо его помыть, переодеть и накормить. И перестелить постель. Сейчас мы этим и займемся. Не во что переодеть? Ожидаемо. Вадим, это же и так понятно, как дважды два. Для меня отнюдь не новость, что, во-первых, у тебя нет детских вещей, а во-вторых у тебя нет мозгов, чтобы понять, что для ребенка нужно. Так что не переживай, я всё принесла. Главное чтобы с размером не ошиблась. Тут в пакете трусики, маечки и носочки. А тут йогурты, творожки, бананы и манка. Вот ещё какао, помнится, он его просил у мамы, когда бредил. Какао я сама сварю, это искусство доступное только женщинам или рукастым мужчинам, к которым ты явно не относишься, так что только всё испортишь. Большего ему пока нельзя, пусть окрепнет после болезни. Ни каких колбас, сосисок, тем более ʺфаст-фудаʺ. На завтра я ему всё приготовлю.
Вот на кого другого за такие слова смертельно бы обиделся. А тут? Это же Ленка, ʺсвой пареньʺ, на неё обижаться грех, тем более что она права.
Через час помытый, накормленный манкой и напоенный какао Сашок уже спал. А Вадим с Леной пили на кухне чай.
Лена внимательно выслушала рассказ Вадима. Потом поднялась и на цыпочках прошла в комнату, где спал ребёнок:
- Боже мой!... Такой заяц!... А столько уже пéрежил… Натерпелся… Посмотри, как он сладко спит, аж слюнка из ротика подтекла. – Она подошла к дивану, заботливо подоткнула одеяло. – Сам-то где спать будешь? На кресле? Давай помогу разобрать.
Вернулись за стол.
- Что тебе сказать? Татьяна Николаевна права. Ни кто тебе опекунства не разрешит. Это я точно знаю, одиноким не положено, тем более ты везде как инвалид проходишь… И ты прав. Как только ты о нём объявишь – его сразу от тебя заберут в Детдом. Ума не приложу что делать?...Надо с людьми посоветоваться. Спокойно подумать. Ты мне адрес и фамилию черкни. Посмотрим, что сможем о нем узнать. Завтра вечером заскочу.
………………………………………………………………………………………………….
Вечером Лена осмотрела мальчика. Удовлетворённо отметила, что тот уверено, идёт на поправку, накормила Сашка ужином и даже разрешила съесть три конфеты! После чего отправила смотреть мультики.
- Нашла я его медицинскую карту. Он у нас на учёте состоит. Смотри: «Саша Егоров. Улица Индустриальная, дом 3 ʺбʺ, квартира 54». Отец____, мать_____, анамнез, прививки, заболевания. Вот самое интересное – ДДОУ №8: «Золотая рыбка». Знаешь в чём прикол? Его там до сих пор числят. Представляешь? Они даже не знают, что у него погибли родители. Их ни кто не уведомил. И сестру его – Аню, тоже числят. Они решили, что детей просто на лето увезли, так часто бывает. И только сейчас начали подымать вопрос об исключении, и то за непосещаемость и неуплату. Должен он ходить в подготовительную группу. Не сердись, но я набралась наглости, влезла не в своё дело и заявила, что он пока болеет, а сестра у деда гостит. Плату за садик я внесла. Так что тут всё будет нормально. Как смогла? … Вадик, я же женщина, местная, тем более медик, меня тут каждая собака знает, а уж люди и подавно. Сегодня у меня не получилось, а завтра мне обещали его дело в садике показать. Может быть, там найдём что-то интересное. Так что среди твоих ʺбандитовʺ женщин нет, где искать не знают, это уже радует. И ещё.
Володьку Павлюченко помнишь? Ну, прозвище у него было ʺШерифʺ, вспомнил? Так вот он сейчас начальником УГРО работает. Я ему намекнула, про это дело, он заинтересовался. Хочет тебя лично увидеть. Ты уж не меня не злись. Я как лучше хочу.
А ʺМаму-Евуʺ не забыл? Господи, да ты что, в своих морях все мозги оставил? Соньку Мамаеву! От молодца, вспомнил, сподобился! Так вот, она как раз работает в ʺОпекеʺ, юрисконсультом. Я ей, не раскрывая подробностей, ситуацию описала, сказала, что тётки на работе попросили узнать, она мне и объяснила, что в таком случае самое верное дело – фиктивный брак. Там тоже есть куча своих нюансов, чтобы жильё соответствовало, доход, психика, справки всякие были, школу какую-то заканчивать надо, но это всё решаемо.
- Ну и как ты это видишь? – Почти разозлился он.
- Что вижу? Брак? Да найдем кого-нибудь. – Просто и беспечно заявила Ленка. – Денег заплатим, одарим чем. Найдем… У нас тут баб одиноких хватает… И нечего на меня злится, кулаки сжимать да скулами двигать. А то и я разозлиться могу. Я же тебе помочь хочу, и Саше. Опекунство оформишь, а потом разведешься. Сонька сказала, что ребёнка обратно не отберут. Ты не думай, с мальцом я тебе буду помогать, не брошу. Куда ж тебе одному с ним справиться.
- Ну, так давай мы с тобой этот самый ʺфиктивный бракʺ оформим.
- Нет. – Категорично отрезала Ленка. – Нет. - Покачала головой. - И не думай об этом. Почему?… По кочану!... ʺНевестуʺ я тебе помогу сыскать, мальца обиходить помогу, а об этом даже и не думай… Иначе получится что кусок своего прошлого украла… Не понял? А тебе и не надо ни чего понимать…Ладно, время позднее давай Сашу спасть укладывать. Я дома вам на завтра всё приготовлю, утром кастрюльки принесу, потом разогреете. За хлебом и молоком сам сходишь, только флакон свой дома не забудь. Лекарства у Саши есть, когда принимать я записала.
Засыпая Сашок сонно и доверительно ему сказал:
- Тётя Лена хорошая. Она совсем не похожа на доктора, у неё глаза и руки добрые, она даже уколы не больно делает…И ты хороший…Только жалко что ты сказки на ночь рассказывать не умеешь. – С этими словами Сашок и уснул.
А Вадим полез на антресоли, искать свои детские книжки, точно зная, что мать их не выбрасывала. И ведь нашёл-таки!
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
(Продолжение следует)