1. Известно, что искусство дипломатии состоит в том, чтобы добиваться своих целей, в том числе и целей своей страны, договариваясь искренне или в процессе переговоров вводя другую сторону в заблуждение, но так, чтобы оставаясь на своей позиции, не лгать другой стороне и не обещать того, что выполнять не было никакого намерения, а действовать, напротив, так, чтобы не терять лицо, кое-что не договаривая или говоря так, что другая сторона сама впадёт в заблуждение, превратно толкуя ваши слова. Если лгать непрерывно и откровенно, обещать принципиально невозможное, то вся ваша дипломатия полетит к чёрту или, говоря мягче, отправится коту под хвост. Стало быть, и в высоком искусстве говорить не то, что думаешь, а то, что думаешь, как раз и не говорить, основой является истина.
Но одно дело дипломатия, разведка и контрразведка. Они по рангу обязаны обладать полнотой информации, хранить государственную тайну и на этой полноте и своём статусе базировать свои речи и свои действия.
А вот иной феномен, из принципиально иной сферы. С информированием широких масс населения страны дело обстоит совершенно иначе. Часто в целях вполне неблаговидных, как сокрыть нещадную его эксплуатацию, или благовидных, но стратегически важных для страны и потому тайных, как, к примеру, системы стратегических вооружений и их количество, информация скрывается и доходит до граждан страны не вся или вообще не доходит. И тем не менее граждане страны как-то живут и даже порой поддерживают своё государство. Почему так происходит? Потому, что и в информационном мусоре, каким бы он ни был, имеется доля истины, которая и определяет отношение человека к издателю и заказчику мусора. Ведь если это сплошь мусор, то человек не будет верить ему совсем, сколь ни был бы он многочисленным. Как мусор о десятках и сотнях миллионов жертв сталинских репрессий. А если мусор содержит часть истины, опираясь на эту часть, люди способны жить сообща, а значит и поддерживать в той или иной мере государство своей страны.
Кстати, чем более лживая пропаганда льётся из средств массовой информации на головы потребителей этой информации, тем более отчуждён человек от общности, к которой его призывает пропаганда, тем менее он коллективен, тем более он одинок. Для коллективистской общности ему не хватает общего и правдивого информационного поля. Мыкаясь в непонимании общего дела, это поле он не найдёт. И он довольствуется минимальной коллективистской общностью — семьёй, друзьями, избранными коллегами по работе… Или вообще живёт один и общается лишь сам с собой, может, подолгу ещё и забывая себя.
В связи с истиной и ложью обратимся к нидерландскому мудрецу семнадцатого века Баруху (Бенедикту) Спинозе (1632.11.24 — 1677.02.21).
2. Текст.
«В самом деле, всякий, имеющий истинную идею, знает, что истинная идея заключает в себе величайшую достоверность, так как иметь истинную идею — значит не что иное, как познавать известную вещь совершенным, т. е. наилучшим, образом, и никто, конечно, не может сомневаться в этом, если только он не думает, что идея есть что-то немое наподобие рисунка на доске, а не модус мышления, именно само разумение. Кто может знать, спрашиваю я, что он обладает разумением какой-либо вещи, если он её уже не уразумел? Иными словами, кто может знать, что ему известна какая-либо вещь, если она прежде уже не стала ему известна? И какое мерило истины может быть яснее и вернее, как не сама истинная идея? Как свет обнаруживает и самого себя, и окружающую тьму, так и истина есть мерило и самой себя, и лжи».
Спиноза, Б. Этика. Теорема 43. Схолия. — Спиноза, Б. Этика, доказанная в геометрическом порядке и разделённая на пять частей, в которых трактуется I. О Боге, II. О природе и происхождении души, III. О происхождении и природе аффектов, IV. О человеческом рабстве, или о силах аффектов, V. О могуществе разума, или о человеческой свободе. Перев. с латинск. Н. А. Иванцова. — Спиноза, Б. Сочинения. В 2 тт. Т. 2. СПб.: «Наука», 1999. Сс. 322 — 323.
3. Итак, по Б. Спинозе истина должна быть тождественна себе самой. Каково условие мыслимости этого тождества истины самой себе?
(1) Прежде всего следует сказать, что истина сама есть некоторое отношение тождества. Естественно, когда заходит речь о соответствии истины себе самой, это соответствие должно тоже быть тождеством, то есть истина лишь тогда истина, когда обладает полным служебным соответствием и только им.
(2) Во-вторых, предмет, о котором имеется истина, истина предмета, должен быть тождественным самому себе, ибо если предмет изменяет себе самому, сейчас он один, а через минуту другой, а в третью минуту он уже чёрт знает что, то истины о таком предмете быть не может, истина его не может коснуться.
(3) В-третьих, познающий предмет ум должен быть тождественным самому себе, этот ум не должен превращаться в спящий ум, творческий ум, радостный ум, нерадостное недоумение, вообще не-ум. То, чем воспринимается предмет, должно быть готовым воспринять его сполна, не отвлекаясь на что-либо иное.
(4) В-четвёртых, процесс восприятия предмета познающим умом должен быть тождественным самому себе, процессу. Иными словами, этот процесс не должен нарушаться ни посторонними включениями, ни превращаться во что-то иное, кроме процесса восприятия умом предмета его познания.
Итак, в тождественном себе восприятии тождественный себе ум воспринимает тождественный себе предмет. Лишь при соблюдении трёх этих условий идея предмета станет идеей ума, то есть ум познает истину предмета. И только в этом случае истина будет тождественна себе как в этих трёх частных моментах себя самой, так и в целом.
4. Осталось выяснить отношения истины с ложью. Ложь есть не-истина. И, стало быть, есть нарушение того или иного тождества с самой собой. То есть ложь, если она ложь, должна одновременно быть собой и не собой, то есть включать в себя не себя. И потому свидетельствуя о себе, то есть обо лжи, она даже не может истинно назвать себя ложью. Её природа, природа лжи, не позволяет игнорировать в себе инородное тело, которое она в себе обязана содержать. Назови ложь себя ложью, это было бы истиной, истиной самоидентификации и самоманифестации лжи и истиной познания лжи. Но ложь не была бы ложью, если бы выказывала свою истинную природу, если бы не лгала и о себе. Поэтому ложь, будучи самой собой, обязана рядиться в одежды истины, выступать в качестве истины, обманывать доверчивую публику. Лишь в этом случае она поступит вполне лживо. И вот почему ложь не может не подделываться под истину или хотя бы иметь на себе налёт истины.
Напротив, истина под ложь ни подстраиваться не может, ни нужды выглядеть лживой не имеет. Истина потому «есть мерило и самой себя, и лжи», что даже в таком выворачивающейся наизнанку подобии сущности, как ложь, истина фиксирует подобие соответствия лжи самой себе, момент лжесвидетельства лжи о самой себе.
Тогда как ложь, не отказываясь от своей природы, может только наврать и на себя и на истину.
5. Как видим, у бытия, тождественного самому себе, и истины, тождественной самой себе, имеется преимущество перед небытием, живущим лишь отрицанием бытия, и ложью, нетождественной самой себе.
Это преимущество можно и нужно мыслить исторично, то есть оно увеличивается или уменьшается со временем, ибо мир, вмещающий в себя бытие, отмеченное истиной, развивается и свивается, но развивается и свивается не всегда удачно. И потому права бытия и истины не безусловны, они могут уменьшаться и попираться. Но в случае этого уменьшения и попрания мир идёт к собственной деструкции, к разрухе себя самого, к несоответствию самому себе, к вмещению в себя чего-то другого, не-мира, небытия, нежити.
6. Не пренебрегайте истиной. Ищите её и берегите её. Истина — ангел-хранитель бытия. Истина — ангел-хранитель мира.
2022.10.10.